Генерал и его женщина
Шрифт:
Красильников внезапно замолчал. Его поразила странная мысль: сколько же стоит все это золото во рту, все это богатство? По-нынешним временам, целую машину. Это какие же речи надо говорить таким ртом, какие напитки пить, и какие петь песни. Романсы Пушкина. Под шампанское.
– У меня есть одно предложение по научной части.
– Сейчас, дядя Ваня, нам некогда. Я и так задержала машину. Аркадий, вы извините, ради Бога.
– Что вы, с удовольствием. Я же сам предложил вам помощь.
–
– Юлия и военный появились через полчаса. Красильников терпеливо ждал их во дворе.
– А вы знаете, дядя Ваня не простой человек, он разбирается в лекарственных травах, умеет обращаться с животными, возможно у него что-то стоящее для вас. Правда, дядя Ваня?
Иван Иванович кивнул и с благодарностью взглянул на Юлию:
– Да у меня, вобщем, и дело-то пятиминутное.
– Я готов, - Аркадий вытащил из кармана носовой платок и вытер руки.
– Я мог бы быть полезным науке, - сказал Иван Иванович.
– С чего вы решили, что у нас занимаются наукой?
– удивился Седлецкий.
– Дак все говорят, в очередях. Только и разговоров про ваш пентагон. Вдобавок вояки к девкам нашим бегают. Так что все известно.
– Дядя Вань, ты того, давай по делу, - Юлия сделала строгий вид.
– Я хочу загнать для вашей науки один ценный скелет. Много не возьму.
– Скелет?
– удивился Седлецкий. Везет же мне сегодня, подумал он.
– А где он?
– На мне, то есть во мне, - поправился Иван Иванович, - мой скелет, собственный.
Седлецкий молчал пораженный.
– Ты что, дядя Ваня, шутишь?
– Юлия широко раскрыла глаза.
– Какие шутки. Деньги нужны. Скелет научную ценность имеет, горячился Иван Иванович, - Он социализм прошел, две войны. Только что в тюрьме не сидел. Зато прострелен в двух местах. Исторический скелет. Но сейчас я его хочу загнать. Пришла пора. Деньги нужны.
Седлецкий повалился на капот машины и начал хохотать. Красильников терпеливо ждал, когда тот отсмеется.
– . . . Да и котов кормить надо , - добавил он, когда Седлецкий успокоился.
– Так вы любите животных?
– Седлецкого вдруг осенило.
– Нам нужен такой человек на постоянную работу.
– Да, да. Дядя Ваня такой, это все знают, - Юлия даже подтолкнула Красильникова.
– Нам нужен заведующий виварием. При лаборатории экспериментальных животных. Приличный оклад, отдельное помещение. Можете даже иногда там оставаться и на ночь. Пенсия сохраняется.
Юлия захлопала от восторга в ладоши:
– Дядя Ваня, так это же прекрасно! Ах Аркадий, какой вы. Я в вас, пожалуй, влюблюсь, если вы поможете дяде Ване. Он у нас такой замечательный человек. Нет, это просто судьба.
Красильников с сомнением
– Подумать надо.
– А чего там думать? Вот мой телефон, приезжайте завтра, позвоните от проходной. Торопитесь, я скоро в отпуск и уволюсь. . .
– Да, да, дядя Ваня, - добавила Юлия.
– Так как насчет чая, который вы обещали?
– Седлецкий повернулся к Юлии.
– Да, да, конечно, пойдемте.
Еще один вьется, подумал Красильников, проводив их глазами. Парень хоть куда. Гусар. Одни зубы чего стоят. Петрунину легко сказать - погляди, разве её укараулишь.
За окном начинало темнеть. Юлия отнесла на кухню чайник и посуду и вернулась в комнату. Седлецкий стоял у двери. Юлия потянулась включить свет, он перехватил её руку и осторожно поцеловав кончики пальцев обнял её за плечи. Как она нравилась ему сейчас: веселая, непосредственная, привлекательная. Он что-то невнятно проговорил ей в ухо, какие-то нежные, горячие слова, она засмеялась, упираясь руками ему в грудь. Наконец она высвободилась, одернула и погрозила пальцем.
– А вы шустрый. Мы так не договаривались. У меня есть друг, а у вас жена, ведь так?
– она говорила тихо, почти шепотом.
– О чем вы? Сейчас мы одни во всем мире. Мы одни - это объективная реальность, данная нам в ощущениях.
– Какой вы умный, я даже ничего не поняла, - она смотрела на него не мигая и не двигаясь. Он снова поднес её ладонь к губам, и в этот момент раздался тихий, но довольно нахальный стук. Юлия высвободила руку, включила свет и распахнула дверь. На пороге стоял Красильников.
– Юленька, дай взаймы. В счет будущих доходов от моего скелета и ихнего вивария, - он кивнул в сторону Седлецкого.
Юлия достала из сумочки бумажную купюру и протянула Красильникову:
– Аркадий Федорович уезжает, может быть вам что-то нужно ещё спросить?
– Мы уже договорились. Спасибо, золотой ты человек.
– Красильников грозно покосился на Седлецкого и медленно удалился.
Юлия встала и подошла к окну.
– Что это он такой сердитый?
– удивился Седлецкий.
– Может быть что-то сказали не так. Подумайте, вы же психолог. Давайте прощаться, а то дядя Ваня опять постучит, - голос её стал сухим и серьезным.
Они вышли на лестницу, касаясь друг друга плечами, и Седлецкий долго потом сидел в машине, не желая стряхивать с себя эти прикосновения. Он посмотрел на третий этаж. На занавешенном оконе виднелась её тень. Смотрит ли она на него... Надо было оставить фуражку, забыть её в прихожей и сейчас вернуться. Да, но скорее всего ему открыл бы дядя Ваня, этот скелетоноситель. Седлецкий помедлил ещё секунду, повернул ключ зажигания и включил ближний свет.