Генерал Кутепов. Гибель Старой гвардии. 1882–1914
Шрифт:
Не могло быть сомнений – передо мною был настоящий офицер, разумея под этим офицера-рыцаря, не способного ни перед кем унижаться, но способного на подвиги во имя долга. Кроме того, я видел, что имею дело с человеком честным до мозга костей, у которого слово не должно расходиться с делом. Пожелав ему счастья и благополучия, я направил его к командующему полком, которого в то же время предупредил по внутреннему телефону. «Как вы его нашли?» – спросил меня полковник В. М. Драгомиров. Я ответил: «Это, несомненно, приобретение для полка. Мое впечатление самое хорошее. Кутепов – офицер в лучшем смысле этого слова, на которого можно положиться. За ним, я уверен, люди пойдут и в мирное, и в военное время, куда бы он их ни повел, а это именно то, что в переживаемое время особенно важно и нужно» [236] . Взаимная симпатия, возникшая у молодых офицеров во время их первой встречи, вскоре переросла в дружбу и сохранилась на долгие годы. Уже в эмиграции в Париже, когда В. В. Свечин тяжело заболел, А. П. Кутепов навещал его чуть ли не каждый день и помогал чем мог. В ответ на слова благодарности генерал сказал: «На то и дружба, чтобы в беде поддерживать друг друга чем кто может. Моя же дружба к тебе особенная: я всегда помню, как ты меня обласкал, когда я прибыл в полк. Я, конечно, не показывал тогда своих переживаний, но мне было очень не по себе первое время, и потому твое отношение ко мне тогда я никогда не забуду» [237] .
236
Свечин В. В. Лейб-гвардии Преображенский полк // Генерал Кутепов: Сборник статей. Париж: Издание комитета имени генерала Кутепова, 1934. С. 191–192.
237
Там же. С. 194.
Вскоре после прибытия в полк подпоручик Кутепов прикомандирован для несения службы к полковой учебной команде. Знание устава и отличная строевая выучка помогли ему чувствовать себя уверенно в новой обстановке. А четыре боевых ордена, в особенности редкий для подпоручика орден Святого Владимира IV степени с мечами и бантом, должны были бы вызвать уважение у офицеров полка и наверняка расположили к нему рядовых. Привычка к аскетичному образу жизни помогала преодолеть материальные трудности. Однако особое общественное положение полка накладывало на офицеров лейб-гвардейцев ряд обязательств представительского характера – дворцовых, светских, полковых. Трудно было представить офицера-преображенца, живущего лишь на свое жалованье. Поэтому, владея богатыми угодьями и капиталами, полк не оставлял без материальной поддержки своих офицеров. Получал помощь от полка и А. П. Кутепов. Но кроме новых обязанностей по службе и материальных затрат пришлось ему столкнуться и с другими обстоятельствами.
Система традиций, привычек, условностей пронизывала все стороны личной и светской жизни офицера лейб-гвардейца, накладывая свой отпечаток на образ мыслей и стиль поведения. Нередко это выражалось в стремлении потворствовать вкусам и манерам аристократического петербургского общества того времени. Коренные лейб-гвардейцы претендовали на особое положение, при этом надменно себя вели по отношению к сослуживцам не своего круга. Ничего подобного А. П. Кутепов не встречал в военном быту архангелогородского батальона, в юнкерском училище и, тем более, на фронте в Маньчжурии. В чуждой обстановке чванства, снобизма мог растеряться и более опытный, более бывалый человек. Интуиция подсказала двадцатичетырехлетнему подпоручику верное решение. Он всецело отдался служебным делам.
Годичный испытательный срок А. П. Кутепова пришелся на время продолжавшихся революционных событий. В столице часто проходили стачки, митинги, демонстрации…
Просматривая книгу приказаний по полку за 1906–1907 годы, мы нашли немало свидетельств, говорящих о неспокойном положении в столице:
«1 февраля 1907 года. Завтра 2-ого сего февраля в караул на главный 1-ого отделения Зимний Дворец вместо подпоручиков Бюцева и Кубицкого 1-го назначаются подпоручики Зверев и Кутепов. Полковой адъютант поручик Баранов» [238] .
238
РГВИА. Ф. 2583. Оп. 2. Д. 653. Л. 64 об.
«19 февраля. Командующий полком приказал наружных дневальных завтра выставить у ворот казарм на Кирочной и фуражного двора парными. Дежурному офицеру на Кирочной распорядиться, чтобы помощь дневальным при необходимости быстро подавалась. Исправность звонков проверить. Новобранцев 2, 3, 4 рот держать в готовности, дабы при необходимости быстро вывести их для защиты казарм от вторжения толпы и т. п. насильственным действиям. Полковой адъютант поручик Баранов» [239] .
239
Там же. Л. 85.
Полковая учебная команда была образцовой и считалась одной из лучших в Петербургском военном округе. Когда она шла, печатая шаг, по мостовым Петербурга, ее бравый вид производил сильное впечатление на петербуржцев. Однажды учебную команду преображенцев отправили на завод, где происходили серьезные беспорядки. Кутепов приказал особенно четко выполнять его приказы. Отбивая шаг, отряд подошел к заводу. Кутепов отдал несколько команд. Преображенцы безукоризненно выполняли все строевые упражнения. Короткое выразительное учение охладило горячие головы бунтовщиков. Порядок на заводе был восстановлен. Обошлось без арестов, без кровопролития.
Кутепов часто говорил, что при внешней дисциплинированности создается и внутренняя выдержка, а ее не хватает русскому человеку, хотя он и очень талантлив.
С 12 (25) июня по 15 (28) ноября 1907 года Кутепов являлся временно исполняющим обязанности начальника пулеметной команды, а 10 (23) сентября высочайшим приказом по военному ведомству его произвели в поручики. «Испытание по службе» длилось почти день в день целый год, и 15 (28) декабря 1907 года поручик Кутепов был переведен за боевые отличия в лейб-гвардии Преображенский полк, где 17 (30) декабря зачислен в списки 5-й роты [240] . Только теперь он получил право надеть мундир старейшего гвардейского полка.
240
РГВИА. Ф. 409. Оп. 2. Д. 44501. Послужной список 378–865. Л. 6.
В списке полковых офицеров и чиновников за 1908 год находим запись: «№ 48 Кутепов, поручик, Гоголя 4 кв. 8», телефона нет. В 1912 году поручик Кутепов жил на Кирочной, 37, а в 1913-м, став штабс-капитаном, – на Миллионной, 33, казармы лейб-гвардии Преображенского полка.
Военный смотр. А. П. Кутепов (третий слева) (из фондов РГАКФД)
В конце 1907 года затихли волнения «первой русской революции». До начала Великой войны оставалось семь лет. Для России это были годы реформ, годы бурного экономического роста. Выздоровев от революционного угара, словно от страшной болезни, держава крепла, богатела. А 1913 год, год празднования 300-летия Дома Романовых, стал годом наивысшего экономического подъема.
В лейб-гвардии Преображенском полку А. П. Кутепов слыл отличным служакой. Такие офицеры – идеальные командиры рот и батальонов. В то же время, не светский и не знатный провинциал, он мог восприниматься многими родовитыми сослуживцами хотя и доброжелательно, но как чужак. Нам известно немало примеров, когда разница между сословиями накладывала определенный отпечаток на отношения между людьми. Думается, что многие коренные лейб-гвардейцы довольно ревниво относились к вопросу происхождения, и это мешало А. П. Кутепову, несмотря на его боевые заслуги и отличные служебные качества, легко, без усилий вписаться в среду офицеров старой гвардии.
А. И. Деникин в своих воспоминаниях привел любопытный эпизод, ярко характеризующий сословное неравенство в гвардии: «Так, варшавская гвардия (3-я гв. дивизия) [241] отказалась раз принять группу офицеров, выпущенных из военных училищ, на том основании, что они не были потомственными дворянами. Вышла громкая история, доходившая до Государя, причем военный министр предоставил впоследствии этим офицерам другие вакансии. Но можно себе представить моральные переживания людей, изгнанных за «худородность» и вынужденных ходить по мытарствам, в поисках нового назначения» [242] .
241
3-я гвардейская пехотная дивизия квартировалась в Варшаве. Состояла из двух бригад. 1-я бригада: лейб-гвардии Литовский и лейб-гвардии Кексгольмский полки. 2-я бригада: лейб-гвардии Санкт-Петербургский и лейб-гвардии Волынский полки.
242
Деникин А. И. Указ. соч. С. 276.