Генерал Родимцев. Прошедший три войны
Шрифт:
Шли годы, небольшое село Шарлык быстро развивалось в значительной мере благодаря своему удачному расположению на большом торговом тракте. В начале прошлого века село уже не было только крестьянским, поскольку в нем постепенно обосновались купцы и другие торговые люди. Лишь по окраине села пролегли тихие невзрачные улицы с чередой домов, крытых почерневшей от времени соломой. А центр села преобразился до неузнаваемости. Теперь здесь просторно раскинулась торговая площадь с купеческими магазинами, заполненными товарами не только местными, но и привезенными издалека – из центральных городов страны, из Средней Азии и даже из Европы и с Кавказа. Главной улицей села стала Сластена, получившая свое затейливое название из-за расположенных здесь лавок со сладостями.
В южной части Шарлыка вытянулась вдоль крестьянских
Отцом написано несколько книг, в которых рассказывается о грандиозных исторических событиях, участником которых он являлся. В них он с большой теплотой вспоминает своих друзей, командиров, бойцов, однополчан. Но о своей жизни до того, как он стал военным человеком, он написал очень скупо. Особенно до обидного мало места в его мемуарах отведено детству и юности. Я понимаю отца, ему казалось, что в юные годы у него было мало радостей и слишком много непрерывного труда, потерь и невзгод, вспоминать о которых тяжело. И еще, в чем я абсолютно уверен: слишком много рассказывать о себе, а тем более чем-то хвалиться отцу не позволяли скромность и понимание того, что многими своими достижениями в жизни он обязан не только своим личным качествам, но и тому влиянию, которое оказали на него другие замечательные люди, повстречавшиеся, к счастью, ему на разных этапах жизненного пути.
Александр родился 8 марта 1905 года (по новому стилю) в семье безземельных крестьян Ильи и Аксиньи Родимцевых. Саня, или Санек, как его звали в детстве, был единственным сыном в семье, в которой было четверо детей. Уже с детских лет он помогал отцу в нелегком крестьянском труде. Но была в эти годы у него и своя радость – забота о единственной лошаденке Сивке.
Вместе с другими мальчишками он ходил в ночное, когда далеко за селом они пасли по ночам лошадей. Отец очень часто вспоминал это время: как сидел с товарищами у костра, как готовили нехитрую еду – сливную кашу из пшенки с картошкой, ставшую его любимым кушаньем на всю жизнь, ели, обжигаясь, печеную картошку, таская ее из костра, пили родниковую воду, чистили и купали лошадей, купались в прохладной воде степной речки Салмыш.
Днем было время у ребят для забав, любимой из которых были скачки. Они носились по степи верхом, а тут уж не все зависело от седока, больше от лошади. Отцовская Сивка была далеко не из лучших. Пытаясь не отстать от товарищей, Саша падал, но снова и снова вставал, учился держаться вверху, несмотря на выкрутасы своего скакуна, а это непростая наука. Именно тогда, разбивая до крови руки, ноги, лицо, он научился терпеть, не бояться препятствий и ловко управлять лошадью. Так, с раннего детства он познавал науку верховой езды, мечтая промчаться однажды на настоящем скакуне.
Саше было двенадцать лет, когда в его жизни произошло событие, сыгравшее, спустя годы, очень важную роль в его жизни. Однажды в жаркий июльский день Саня с друзьями отправился искупаться и порыбачить на любимое место сельской детворы – настоящий водопад, который местные прозвали «бучила», – на речке Шарлычке. В этом месте вода, падая с трехметровой высоты, образовала небольшой, но глубокий омут. Вместе с ребятами на речку пришли две девчушки – восьмилетняя сестренка Сашиного друга Володи Шеина, чья семья жила в соседней с Родимцевами избе, кареглазая Катя со своей подружкой-сверстницей. За играми и рыбалкой мальчишки совсем забыли о них. Как рассказывал отец, первым о девочках вспомнил почему-то именно он. Выскочив на берег, он огляделся, но их нигде не было. Саша побежал вдоль речки и наконец увидел барахтающихся в воде девочек. Не раздумывая, он бросился в воду. С большим трудом ему удалось подхватить одну из них из воды на поверхность, другая вцепилась в него, и с помощью подоспевших ребят обеих вытащили на берег. До этого дня Санек и внимания-то особого на эту самую Катю не обращал. Разве мог тогда Саша Родимцев знать, что спас он не просто соседскую девчушку, а… свою будущую жену, верную спутницу всей его жизни! «Вот, спас на свою голову…», шутя говорил
Были у отца в детстве и самые любимые места в окрестностях родного села. Одно из них – это Попов лес, славившийся обилием ягод и родниками с чистой студеной водой. Известен был этот лес еще и тем, что все, кто побывал в нем, непременно хоть раз плутали. Заблудился однажды в этом, казалось бы, хорошо знакомом ему лесу и Саша. Да так, что до позднего вечера искали его родные и друзья, найдя Санька спящим на земле около дерева.
Но, несмотря ни на что, Саша продолжал ходить в лес и с друзьями, и один. Отец сохранил любовь к лесным прогулкам на всю жизнь, был страстным грибником и ягодником, всегда собирал их больше всех, знал много лесных примет и очень хорошо ориентировался, даже в незнакомом лесу.
Любил Александр бывать и на водяных мельницах, которых много было вокруг села. Вместе с отцом он часто привозил на расположенную в двух верстах от дома известную в округе Пискунову мельницу молоть зерно. Пока взрослые делали свою работу, Саша ловил рыбу в пруду и здорово пристрастился к этому занятию, сохранив рыбацкий азарт и умение на долгие годы. Но, как рассказывал отец, он любил помимо рыбалки смотреть на вращающиеся мельничные колеса. Было для него что-то завораживающее в непрерывном потоке воды и гармоничном слиянии природы и создания человеческих рук.
Но были в те годы в деревнях и другие, более суровые забавы, в которых участвовали вместе и взрослые, и подростки. Называлось это случавшееся время от времени «развлечение» – стенка на стенку. Рассказывая об этом, мой отец называл это «драться на кул'aчках». По его словам, обычно выходили подраться улица на улицу. Обязательно соблюдались следующие правила: драться честно – только на кулаках, применение свинчаток и прочих предметов не разрешалось, за нарушение сурово карали; бились, выражаясь современным языком, по возрастным категориям; драться полагалось один на один, лежачих не бить. Участвовали в таких битвах все желающие, но среди мальчишек особым авторитетом пользовались те, кто всегда выходил на бой. Отец не очень любил эти сходки, но от участия не уклонялся и, будучи парнем не по годам развитым и ловким, битым никогда не бывал. В глазах сельских мальчишек за ним быстро утвердился имидж вожака. Трусость считалась в этой среде одной из самых тяжких черт. Так, постепенно, в невинных забавах и крутых игрищах формировались грани Сашиного характера – лидерство, смелость, сила воли. Хотя он сам еще не отдавал себе в этом отчета.
Яркие впечатления о событиях детства – невинных забавах, скачках, отчаянных схватках, неожиданных приключениях и ночных посиделках у костра с бесконечными разговорами о радости познания родного края и обретения верных друзей – сохранились у отца на всю жизнь.
Дорога к мечте
Но больше всего на свете Александру хотелось учиться. В те годы дети, проживавшие в сельской местности, начинали учебу в 8—12 лет. Это было вызвано не только тем, что отправка детей в школу требовала дополнительных средств, которых в многодетных семьях часто не хватало, но и отношением к учебе как со стороны родителей, так и учителей. Если первые считали, что поскольку их дети вряд ли смогут получить в жизни какое-либо образование кроме начального, то с них и этого станется, так как в старшем подростковом возрасте они должны заниматься крестьянским трудом, а не учебой, то вторые полагали, исходя из опыта, что дети младшего возраста плохо усваивают школьную программу. Как видим, резон был и у одних, и у других, что способствовало общественному консенсусу в этом вопросе.
Александр пошел в школу в октябре 1913 года. Разве мог тогда мой отец и его сверстники знать, что это был последний мирный год перед началом грозных событий: войн, революций, тяжелейших испытаний, гибели родных и близких людей, голода и разрухи, коренных перемен во всем, что представляло собой привычный уклад их образа жизни.
В школу Сашу собирали всей семьей. Мать надела ему новую рубашку, положила в сшитую ею для сына сумку не тетрадки и не учебники – их просто не было, а горячие лепешки, аккуратно завернув их, чтобы не остыли по дороге. Поскольку семья жила на краю села, идти было далековато, но Саня словно не замечал этого. Он старался не пропускать ни дня учебы, ходил и в дождь, и в мороз.