Генерал в Белом доме
Шрифт:
«Я ответил ему, – писал президент США, – что лично с ним готов поддерживать контакты на основе нашей старой доброй дружбы, что позволяет добиваться прогресса в нашем общем деле. Но я ясно дал ему понять, что, когда потребуется достичь официального соглашения и взаимопонимания, это надо будет сделать… с учетом требований нашей формы правления» [725] .
У Эйзенхауэра слова редко расходились с делом. И в период тройственной агрессии против Египта руководство Великобритании получило возможность наглядно убедиться, что отношений партнерства с США, как их понимали в Лондоне, быть не может. Это было тяжелое разочарование.
725
The Eisenhower.Diaries… p. 222.
Что касается Эйзенхауэра, то реакция
А вот что всерьез тревожило Эйзенхауэра, так это позиция Советского Союза, опасения, что в результате англо-франко-израильской авантюры на Ближнем Востоке усилится влияние СССР и других социалистических стран. 14 ноября 1956 г. на первой же пресс-конференции, состоявшейся после переизбрания Эйзенхауэра президентом, отвечая на вопрос, какие меры осуществят Соединенные Штаты, он сказал, что США сделают все, чтобы добиться взаимопонимания между арабами и Израилем, дабы устранить «колоссальные» преимущества, полученные СССР на Ближнем Востоке. В то же время Эйзенхауэр, определяя свою точку зрения в вопросе о положении в этом регионе, подчеркнул, что «отныне свободный мир, в частности каждая малая держава, должны быть осторожны, очень осторожны в установлении тесных отношений с Россией» [726] .
726
Public Papers… 1956, p. 1101.
Это было, мягко выражаясь, странное заявление. На Ближнем Востоке была развязана тройственная агрессия. Эйзенхауэр публично признавал это. А когда СССР оказал действенную помощь жертве этой агрессии, президент США открыто призвал своих союзников быть предельно осторожными в отношениях с Советским Союзом.
В мемуарах Эйзенхауэр более откровенно говорил о том, что его беспокоило в связи с позицией СССР на Ближнем Востоке. 7 ноября 1956 г., вспоминал Эйзенхауэр, он навестил в госпитале Даллеса, который был болен раком и только что начал приходить в себя после тяжелой операции. Вопрос, по которому президент решил побеспокоить его в таком состоянии, был действительно неотложным. Речь шла о том, что предпринять, «если русские двинутся на Ближний Восток в то время, как там будут оставаться английские, французские и израильские войска». Договорились о необходимости координации усилий союзников, в частности в области разведки [727] . «Семейная ссора» была почти преодолена. Президент мог делать и действительно делал многообещающие политические жесты, рассчитанные и на оправдание действий США в суэцком вопросе, и на завоевание личной популярности. Но бесспорным историческим фактом остается то, что так же, как Англия, Франция и Израиль, США заняли антиегипетскую позицию после национализации Египтом Компании Суэцкого канала.
727
Eisenhower D. Waging Peace… p. 94.
В годы президентства Эйзенхауэра четко прослеживается активность Соединенных Штатов в американо-израильских экономических отношениях. Такой курс закладывал реальную основу для всемерного развития в будущем военно-политического сотрудничества между двумя странами.
Усиление национально-освободительного движения на Арабском Востоке вело к превращению Израиля в ударную силу международной реакции в борьбе против арабских стран. Круги, связанные с нефтяными монополиями и сионистскими организациями США, решительно требовали от правительства Эйзенхауэра более ощутимой поддержки Израиля. В то же время наиболее дальновидные представители влиятельных политических сил США понимали, что интересы страны не замыкаются на проблемах, столь близко принимаемых к сердцу нефтяными монополиями и сионистами. Борьба по вопросу об отношении к Израилю начинала занимать все более заметное место в политической жизни Соединенных Штатов. И в демократической, и в республиканской партии были влиятельные круги, которые полностью отдавали себе отчет в том, как далеко может завести США безоговорочная поддержка Израиля, который все более активизировал свою агрессивную политику на Ближнем Востоке.
Эти настроения отражало письмо Альберта Лилиенталя министру юстиции США Уильяму Роджерсу от 27 августа 1960 г. «Пожалуйста, посоветуйте мистеру Никсону, – писал он, – не пытаться соревноваться с мистером Кеннеди, обещая Израилю сделать для него больше того, что демократы уже обещали сионистам. Как я ранее отмечал в письме к Никсону, это будет иметь гибельные последствия для национальных интересов страны (США. – Р. И.) и не даст ему ни дополнительных голосов, ни
728
EL. Rogers W.: Papers, 1938—1962.
Крах суэцкой авантюры был ударом по позициям держав, увязших в конфликте на Ближнем Востоке. Однако США попытались погреть руки на поражении, которое потерпели в войне 1956 г. участники тройственной агрессии. Как только закончилась эвакуация англофранцузских войск из Египта, США объявили, что они призваны заполнить образовавшийся «вакуум», заняв позиции, утраченные их партнерами и конкурентами на Ближнем Востоке. Такова была суть новой программы американской политики, получившей название «доктрины Эйзенхауэра». 9 марта 1957 г. конгресс принял закон, дававший президенту право использовать «вооруженные силы для оказания помощи любой стране или группе стран, нуждающихся в ней, против вооруженной агрессии со стороны какой-либо страны, контролируемой международным коммунизмом» [729] .
729
Очерки новой и новейшей истории США, т. II, М., 1960, с. 480.
Появление на свет «доктрины Эйзенхауэра» означало, что американские правящие круги, – как отмечалось в Заявлении ТАСС от 13 января 1957 г., – не сделали необходимых выводов из факта провала агрессии против Египта. Они явно пытаются возвратиться к обанкротившейся политике «с позиции силы» [730] .
Осенью 1957 г. США предприняли попытку, используя реакционные силы Израиля, Ирака и Турции, организовать интервенцию в Сирии. Турецкие войска сосредоточились на границе с Сирией, а корабли 6-го американского флота прибыли в турецкий порт Измир. Решительная позиция, занятая советским правительством, и на этот раз сорвала планы агрессоров. Вооруженное нападение на Сирию было предотвращено.
730
История внешней политики СССР 1945—1980 гг., т. 2, с. 269.
В июле 1958 г. победила революция в Ираке. Реакционный монархический режим был свергнут, республиканское правительство Ирака заявило о выходе страны из Багдадского пакта. Оказавшись в такой ситуации, президент действовал быстро и решительно, как и подобает профессиональному военному. «Новое правительство, сформированное военной хунтой, было открыто проегипетской ориентации. Кровавые события в Багдаде явились страшным ударом по американским и британским интересам в регионе» [731] . США опасались, что под развалинами Багдадского пакта будут похоронены и американские планы, связанные с «доктриной Эйзенхауэра». Создалась реальная угроза позициям США и Англии на Ближнем Востоке. Противоречия между двумя странами были отодвинуты на второй план, и англо-американские войска отправились в «крестовый поход» против иракской революции. В июле 1958 г. американские вооруженные силы высадились в Ливане, английские – в Иордании. То была попытка блокировать иракскую революцию, не допустить революционного взрыва в соседних с Ираком странах.
731
Alteras I. Op. cit., p. 308.
В ответ на англо-американскую агрессию правительство СССР решительно заявило о своей готовности принять меры к обеспечению мира в районе, находящемся в непосредственной близости от советских границ. Чрезвычайная сессия ООН также потребовала незамедлительно вывести англо-американские войска с территории Ливана и Иордании. В сентябре 1958 г. американские войска вынуждены были покинуть Ливан.
Так бесславно закончились попытки США с помощью «доктрины Эйзенхауэра» сдержать развитие национально-освободительного движения на Ближнем Востоке.
В сложной ситуации, возникшей в этом регионе в результате тройственной агрессии 1956 г., симпатии президента были четко обозначены. Он поддерживал контакты с самыми правыми, антикоммунистически настроенными лидерами ближневосточных стран. В это время, например, установились довольно тесные отношения между Белым домом и королем Саудовской Аравии и другими монархами арабских стран. Для Эйзенхауэра это была нелегкая задача – лавировать между арабами и участниками тройственной агрессии 1956 г. Он довольно успешно справлялся с ней, выжимая максимум возможного из позиции, занятой США в период ближневосточного конфликта.