Генерал Власов. Анатомия предательства
Шрифт:
Начальник Особого отдела армии майор Госбезопасности ШАШКОВ.
Генерал-майор БЕЛЕМЕВ.
Генерал-майор АЛФЕРЬЕВ.
Адъютант — ст. лейтенант (фамилию не помню).
Генерал-майор артиллерии (фамилию не помню).
Комиссар Штаба армии — полковой комиссар СВИРИДОВ.
Его адъютант ПЕТРОВ Михаил.
Военврач 3-го ранга — фамилию не помню.
Ст. военфельдшер — фамилию не знаю, женщина, и ряд санинструкторов, шоферов и бойцов.
Шофера, которых я знаю:
АБРАМОВ Николай — работал на грузовой машине, оборудованной под
ДИЛКНИН Яков Алексеевич — работал на грузовой машине, возил личную охрану генерал-лейтенанта Власова.
МОЛОТОВ Кето Михайлович — шофер легковой машины Военного совета армии.
СУХОМЛИНОВ Яков Павлович — шофер легковой машины ВС.
КОТ Алексей Васильевич — работал шофером на машине вездеходка, возил члена Военного совета.
ВЕРТЮКОВ Иван — шофер начальника Особого отдела.
ГРИНЬКО — шофер начальника Особого отдела.
В момент штурма из числа работников штаба принимало участие 150–200 человек. После того как штурм не удался, утром 23 июня из работников штаба осталось человек 100. Начальник Особого отдела, как я слышал от официантки командующего Марии Игнатьевны, был тяжело ранен, после чего застрелился.
Член Военного совета армии, дивизионный комиссар ЗУЕВ был убит.
Утром 23 июня 1942 г. к нашей группе присоединился ряд бойцов и командиров из частей 2-й Ударной армии, в частности генерал-майор Антюфеев — командир одной из бригад, полковник ЧЕРНЕНЬКИЙ (Черный. — Н. К.).
Генерал-лейтенант ВЛАСОВ дал распоряжение всем оставшимся идти одной группой на север в глубь немецкого тыла по направлению на Финев Луг с тем, чтобы лесами затем выйти из окружения.
Вечером 23 июня 1942 года, продвигаясь на Финев Луг, лесом мы прошли, как я слышал со слов командиров, немецкую оборону и сумели, таким образом, выйти в немецкий тыл.
Вечером 24 июня 1942 года в лесу генерал-лейтенант ВЛАСОВ собрал всех командиров и бойцов и объявил, что предстоит долгий и трудный путь, придется пройти не менее 100 км по лесам и болотам, продуктов никаких не имеется и придется питаться травой и тем, что удастся отбить у немцев. Тут же ВЛАСОВ объявил, что кто чувствует себя слабым, может оставаться на месте и принимать меры по своему желанию.
В этот же вечер разведка сообщила, что впереди лежит большая дорога, вдоль которой идет река.
После прихода разведки генерал-лейтенант ВЛАСОВ провел совещание с работниками штаба, в результате чего было принято решение дальше продвигаться не всей группой, а разбиться на небольшие группы в 20–30 человек.
Было организовано 10 групп, в каждой группе был назначен старший.
В момент организации групп генерал-лейтенант ВЛАСОВ взял с собой только работников Штаба армии и Военного совета, военврача 2-го ранга и официантку Марию Игнатьевну и, оставив всех адъютантов, посыльных офицеров, ушел вперед, после чего я его больше не видел.
Вопрос: Кто ушел вместе с генерал-лейтенантом ВЛАСОВЫМ?
Ответ: Точно знаю, что с генерал-лейтенантом Власовым ушли: начальник штаба — полковник ВИНОЕРАДОВ; комиссар Штаба армии — полковой комиссар СВИРИДОВ; генерал-майор артиллерии — фамилии его не знаю (Афанасьев. — Н. К.); военврач 2-го ранга —
Кроме этих лиц вместе с Власовым ушли еще и работники штаба, но кто именно, я не знаю.
Вопрос: Как были вооружены командиры и бойцы, выходившие из окружения?
Ответ: Командный состав был вооружен пистолетами, наганами и автоматами. Многие бойцы имели винтовки и гранаты. Я лично имел карабин и около 10–20 патронов к нему.
Вопрос: Как вы попали к немцам?
Ответ: Мы решили днем 25 июня 1942 г. перейти дорогу, форсировать реку и в дальнейшем решить, куда двигаться. При подходе к дороге мы оказались в расположении немецкого лагеря, где и были все 8 человек захвачены немцами в плен.
Вопрос: Каким образом вы продвигались к дороге?
Ответ: Выбрав момент, когда со стороны дороги не слышно было шума автомашин, мы начали продвигаться по лесу в полный рост, причем впереди шли какие-то мне незнакомые красноармейцы из нашей группы, за ними шел АБРАМОВ, за АБРАМОВЫМ шел я, а за мной так же шли остальные бойцы. От передних бойцов я находился примерно на расстоянии метров 15, шел, как помню, пятым человеком.
Когда мы продвигались по лесу, неожиданно впереди нас раздался крик «Хальт» и послышалась стрельба из автоматов. Впереди идущие красноармейцы начали стоя стрелять из винтовок и наганов. Остальные бойцы также открыли стрельбу. Я лично стрелял в сторону, откуда слышалась стрельба из автоматов, но цели не видел.
Вопрос: Вы и другие бойцы, которые шли вместе с вами, при столкновении с немцами пытались залечь и организовать оборону?
Ответ: Нет. Никто из нашей группы не залег и оборону организовать не пытался. Мы открыли беспорядочную стрельбу, не видя цели. Некоторые бойцы пытались бежать назад, но ничего не вышло, так как немцы в это время нас окружили.
Во время перестрелки трое бойцов из нашей группы были ранены. Я подошел к ним и в это время увидел, что передние бойцы бросили оружие и подняли руки вверх. Я также бросил оружие и поднял руки. К нам подошли 5 немецких солдат и повели нас к своим палаткам. Когда мы вошли в расположение лагеря, то увидели вблизи дороги 5 немецких палаток. Когда нас подвели к палаткам, немецкие солдаты обыскали нас, дали нам закурить и спросили нас, кто еще остался из наших бойцов в лесу.
На вопрос немцев, кто остался в лесу, наши бойцы определенного ответа не дали, сказав, что они не знают.
Вопрос: Из ваших показаний следует, что вы, услышав крик немецкого часового, не пытались залечь и организовать оборону с тем, чтобы оказать немцам вооруженное сопротивление. Скажите правдиво, вы еще до встречи с немцами договорились добровольно сдаться в плен или же, столкнувшись с немцами, в силу трусости и растерянности бросили оружие и сдались в плен?
Ответ: Договоренности о том, чтобы добровольно сдаться в плен, у нас не было. Столкнувшись с немцами, наша группа не залегла и не заняла обороны потому что, услышав крик немецкого часового и стрельбу из автоматов, растерялась, проявила трусость, в результате чего бросила оружие и сдалась в плен.