Генерал Юденич
Шрифт:
Россия делала шаги для утверждения своих позиций в соседней Персии, в том числе и такие, как создание личной гвардии шаха в лице Персидской казачьей бригады, которой командовали русские офицеры и казачьи урядники.
Персидской казачьей бригадой и военным присутствием России в Иране начальнику штаба Кавказского военного округа пришлось заниматься самым непосредственным образом. История этой бригады была такова.
По соглашению между Россией и Англией от 18 августа 1907 года, в сферу российского влияния входила северная часть Персии, выше параллели, проходящей через город Хамадан. Дальше к югу шла полоса, которая объявлялась нейтральной. От города Шираза начиналась сфера британского влияния. Таким образом Россия на договорной основе с Лондоном контролировала персидские провинции Азербайджан, Гилян, Иазандеран, окрестности столичного Ирана и города Мешхеда в Хоросане, примыкавшему к Туркестану.
Россия вела в Иране активную торговлю своими товарами, вывозя оттуда — из порта Энзели на Каспийском море — много шелка. Трудности для жизни русского купечества в Персии были огромны, поскольку к 1908 году страна находилась в состоянии полной анархии, когда Мохаммед-Али-шаху не подчинялись не только вожди кочевых и полукочевых племён, но и парламент — меджлис. Торговые караванные тропы оказались в руках воинственных курдских и туркменских племён. На севере страны ширились выступления фидяев — местных революционеров из числа персов и выходцев с Кавказа.
Все эти события прямым образом затрагивали интересы России. Её пограничный наблюдатель секретной депешей доносил в Санкт-Петербург (копия шла в Тифлис) следующее:
«...Денег у Шаха совершенно нет, и он не знает, откуда их достать... Наблюдается совершенное отсутствие какой-либо организации и системы действий, у него нет ни одного умелого, авторитетного человека, который взял бы всё дело в свои руки и пошёл бы твёрдо и настойчиво к намеченной цели...»
Вскоре дело дошло до того, что меджлис встал на сторону открытого противника шаха принца Зюлли-Султана, рядившегося в одежду местного революционера. В мае 1908 года Мохаммед-Али-шах наконец-то решился начать борьбу с меджлисом в собственной столице. Тегеран тех дней напоминал город, лишённый власти и порядка.
Всё же шах успел подготовить военную силу для борьбы со своими противниками, которая стала в тех событиях единственной. Ею оказалась шахская гвардия — Казачья его Величества Шаха бригада. В то время она состояла из 4 конных полков, пластунского батальона, 2 артиллерийских батарей по четыре орудия и пулемётной команды.
Командиром бригады являлся полковник Генерального штаба В. П. Ляхов, которому помогали три русских офицера и пять казачьих урядников. Личный состав шахской казачьей бригады состоял из персов, обученных русскими инструкторами, 1200 конных казаков и 350 пеших пластунов.
Полковник Ляхов со своей бригадой и стал той военной силой, которая помогла Мохаммед-Али-шаху одержать верх над «взбунтовавшимся» меджлисом. Персидский монарх заявлял тогда следующее:
— Мои предки завоевали себе престол силой оружия, — и я мечом моим буду его оборонять. Если надо, я стану во главе моей верной бригады, чтобы победить или умереть...
Шах действительно решился на подавление вооружённой рукой мятежа в столице. Казачья артиллерия разрушила здание меджлиса. Почти 100-тысячная персидская армия изъявивши покорность своему монарху. Она состояла тогда из 72 печатных (сарбазских) полков (фоуджей) по 100-200 человек в каждом. Командование ими передавалось по наследству, поэтому полками нередко командовали мальчики 8-10 лет.
Иррегулярная кавалерия набиралась из кочевников бахтияр, курдов и туркмен во главе с племенными вождями. Генерал Косоговский, командир казачьей бригады так оценил состояние одного из курдских конных полков шахской армии: «Небезопасны даже для своих. Совершенно к службе непригодны».
Персидская артиллерия состояла из двух сотен орудий, преимущественно бронзовых, заряжаемых с дула. Орудийные расчёты «блистали» своей необученностью. Но в тегеранском арсенале хранилось до 50 скорострельных полевых и горных орудий Шнейдер-Крезо, для которых не находилось обученных пушкарей.
Шахской казачьей бригаде приходилось постоянно бороться с различными разбойными шайками. Так, осенью 1912 года был схвачен и по приговору военно-полевого суда повешен знаменитый разбойник Исмаил-Ходжи, уроженец Эриванской губернии, бежавший с каторги и разыскиваемый кавказскими властями России.
Русский вице-консул в персидском городе Хое так характеризовал главаря разбойников Исмаил-Ходжи: он «зарекомендовал себя перед революционным персидским сбродом особой жестокостью в истреблении русских солдат, попавших в руки тавризских защитников персидской конституции».
Чтобы оказать шахской администрации помощь в наведении порядка в стране, кавказский наместник в Тифлисе граф Воронцов-Дашков направил в Персию в 1909 году под начальством генерал-майора Снарского отряд в составе 2 батальонов стрелков, 4 казачьих сотен кубанцев и терцев, 3 артиллерийских батарей — скорострельной, горной и гаубичной. Затем отряд пополнили ещё казаками. В следующем году был поставлен вопрос о выводе русских войск с иранской территории, но обстановка к тому явно не располагала.
Генерал Самсонов в отчёте за 1910 год о действии русских экспедиционных войск в Персии писал следующее:
«...Мы всегда стремились поскорее вернуть наши войска обратно (в Россию. — А.Ш.). Местное население, не разбираясь в тонкостях политических соображений, всякий раз видит в этом якобы нашу слабость, наше поражение...
Азиат покоряется только силе и никаких других высших, а тем более гуманных и рыцарских соображений, не понимает».
Император Николай II, ознакомившись с самсоновским отчётом, собственноручно написал на нём одно-единственное слово:
«Верно».
Революционные события в Персии в 1911-1912 годах заставили Россию увеличить численность экспедиционных войск в этой стране. На её территорию были введены дополнительно казачьи полки и сотни Кубанского, Терского и Семиреченского войск, артиллерия, несколько стрелковых батальонов.
Произошло немало боев из числа скоротечных и малых, но были и серьёзные нападения на русские воинские отряды в городах Тавризе и Реште. Постепенно движение фидаев пошло на убыль.
В декабре 1911 года военный министр России В. А. Сухомлинов докладывал председателю Совета министров В. Н. Коковцеву о положении дел в Персии следующее: