Генезис. Книга I
Шрифт:
Мой взгляд упёрся в дыру, которая зияла по центру моей груди. Внутри дыры находился некий странный магический артефакт, источавший бурную, пульсирующую энергию, разливающуюся по моему телу. К этому артефакту были подключены множественные провода, уходившие далеко за пределы моей койки. Одно меня радовало, что все мои органы заработали чуть быстрее, пускай пошевелить ничем, кроме головы, я до сих пор не мог.
Несколько раз попытался просканировать подключенный ко мне артефакт, но всё было тщетно. Он не реагировал на мои попытки его распознать. Но оно и понятно, ведь он не был моим телом, он был инородным объектом внутри моей, мать её, грудной клетки!
—
Я сделал так, как он просит, и мужчина ещё больше занервничал, начав что-то бормотать себе под нос и носиться вокруг моей койки под мой удивлённый, ничего не понимающий взгляд.
— Да как же так… Такого попросту не бывает!.. — продолжал повторять он, пока не остановился, что-то вспомнил и достал из кармана штанов телефон. Что-то в нём набрал и, дождавшись ответа, начал тараторить надрывистым голосом. — Анастасия Викторовна! Он пришёл в себя! Да, он открыл глаза! Сам не знаю, как такое возможно! Срочно приезжайте, если хотите увидеть его живым. Вполне возможно, что он с нами ненадолго. На моей практике такое впервые! Да, он рядом. Что значит: «Идиот, закрой рот»? Ой, точно, простите!
Врач ретировался так же быстро, как и появился в моей палате, оставив меня с весьма неприятными мыслями наедине. М-да, будь на его месте любой другой пациент, он бы уже, вероятнее всего, помер бы от испуга. Это же надо было такое ляпнуть, когда я рядом лежу? Впрочем, его опасения насчёт того, что я могу погибнуть, беспочвенны. Он ведь не знает того, что знаю я. А ведь мне предельно ясно, раз покровитель не позволил мне умереть, значит, и шанс на спасение из такой, казалось бы, безвыходной ситуации, определённо, есть. Вот только, пока я совсем не понимаю, какой и как его достичь. Ещё и этот артефакт странный в груди. И почему я совсем не чувствую своего сердца? Все органы чувствую, пускай и слабо, а его нет. Постойте, неужели…
— Фука, быфтро фними труфку! — промычал я как можно громче, поняв, в какой заднице оказался.
Уже через полчаса ко мне в палату примчалась тётя вместе с дёрганным врачом, который так и не решился вернуться ко мне в палату после последнего своего визита. Почему дёрганным? Да потому, что выглядел он так, будто Анастасия Викторовна по нему катком проехалась, и ещё у него вечно дёргался глаз, явно живший своей собственной жизнью. К моменту их визита я был готов сожрать эту трубку, лишь бы её наконец-то из меня вынули. Благо, тётя быстро всё поняла только по моему взгляду, и меня освободили от этого несчастья.
— А нельзя было сразу это сделать, когда я очнулся? — с наездом произнёс я, посмотрев на врача. У него от моей речи чуть инфаркт не случился. — Чего вылупился? Правда глаза колет, или чего он у тебя в пляс пустился?!
— Оставьте нас, — сухо произнесла Анастасия Викторовна, переняв мой настрой, и сурово посмотрела на врача, от которого здесь было только название. — Быстро!
Врач словно испарился, а тётя села рядом со мной на койку и аккуратно взяла меня за руку, не решаясь при этом и слова вымолвить. Меня вся эта ситуация слегка напрягала. Неужели она думает, что я собрался помирать? Так, а что с её взглядом? Как-то она на себя не похожа.
— Анастасия Викторовна, Вы чего? — спросил я первое, что пришло в голову.
— Дважды не уберегла!.. — шёпотом проговорила она сквозь слёзы. — Как же так? За что мне такое? Почему все мои близкие умирают, а я живее всех живых?!
Хотелось сказать, что я ещё жив, но я ведь ей и не близкий. Уверен, она не берёт меня в расчёт. Скорее всего, имеет в виду своего племянника, место которого я занял. Чёрт, а ведь и в самом деле. Если взглянуть на всё это, с её стороны… Она дважды пережила смерть племянника. И даже виду не подала, когда узнала, что я — это не он. Выглядела так, будто с ней подобное каждый день происходит. И совсем забыл, что она в первую очередь женщина.
Я решил ничего не говорить. Пускай поплачет, ей это полезно. Не всю же жизнь носить на себе маску «железной леди». Уверен, в глубине души она — чуткая девушка, которая жаждет настоящей любви, понимания, чтобы рядом была семья. Чтобы она могла вот так окунуться кому-то в объятия и поплакать. Чёрт возьми, да почему же и мне теперь хочется пустить слезу, глядя на неё?
— Прости… — вдруг произнесла она и вытерла слёзы, которые не оставили и следа на её лице, что означало полное отсутствие макияжа. — Я не должна была поддаваться эмоциям, но, глядя на твоё состояние, я не смогла сдержаться.
— Ничего страшного. Я понимаю Вас.
Повисла неловкая пауза. Ни она, ни я не знали, что говорить. И так бы длилось ещё долго, если бы не резкая боль в моей груди и участившийся писк аппарата рядом с моей кроватью. Лицо Анастасии Викторовны побледнело, и она начала истошно звать врача, но я этого уже не слышал. Мир перед глазами начал темнеть, и я стал погружаться обратно в сон. Кажется, хренов врач оказался прав. Я тут ненадолго.
Я вновь очнулся от того, что кто-то громко храпел рядом с моей койкой. Открыв глаза, я увидел всю ту же лампу, висящую прямо над моей кроватью. Хотелось проклинать того, кто её туда установил, но сейчас меня интересовало не это. Что произошло? Оглядевшись, я не увидел рядом Анастасии Викторовны, зато, вот так сюрприз, нашёл храпящего рядом на стуле Олега. Спал он так сладко, что мне как-то даже не хотелось его будить, но хрен знает, сколько он так ещё проспит.
— Олег! — звать его пришлось долго, спал он, как убитый. — Олег, мать твою, проснись!
— Чью мать?! — вскочил Олег и начал быстро крутить головой. — Мою?!
— Успокойся. Это я, Серёжа.
— Серёжа? — Олег перевёл на меня взгляд, и глаза его расширились от удивления. — Охренеть! Ты очнулся!
— Чего в этом удивительного? — нахмурился. — Я ведь уже просыпался, и тётя моя сюда приходила.
— Приходила, так это четыре дня назад было! — подтвердил Олег, но быстро изменил свой тон, став говорить тише. Четыре дня? Как-то незаметно это время пролетело. Даже снов не снилось. — У тебя ведь тогда артефакт сбоить начал. Пришлось срочную операцию проводить. Вот, провели, и ты впервые с того момента очнулся. Врачи говорили, что прогнозы слабые и ты вряд ли проснёшься, но мы с Никой знали, что это не так. Мы верили, и вот ты проснулся! Охренеть какая новость, надо ей позвонить!