Генезис
Шрифт:
но преследователь уже наступил ей тяжелым ботинком на спину.
Амулет подсказал Кристиану смысл ее слов: «Помогите, ради бога, господин, помогите!» Мелькнула мысль, что ее язык — это, вероятно, нелитературный греческий. Блондин оскалился и направил на него ружье.
Времени доставать из-за спины свою винтовку у Кристиана не было. Он пригнулся, ухватил камень — кажется, обломок мраморной головы — и швырнул в противника. Попал в нос. Тот отшатнулся, выронил оружие — лицо его заливала кровь — и взвыл.
В чрезвычайных ситуациях Кристиан
— Пшел прочь, скотина, пока я тебе кишки не выпустил!
Получилось, что он говорит на том же наречии, что и женщина.
Мужчина срыгнул, повернулся и, шатаясь, двинулся туда, откуда пришел. Вскоре его уже не было видно в дыму. Кристиан присел возле женщины, так и лежавшей на ступенях бесформенной кучей обносков, вложил клинок в ножны и протянул ей руку:
— Эй, сестренка, пойдем со мной. Надо нам найти укрытие. А то вдруг еще кто объявится.
Она, тяжело дыша и опираясь на его плечо, поднялась на ноги и захромала вверх по лестнице к разрушенным воротам. Судя по средиземноморским чертам, она была, несомненно, из местных жителей. Изголодалась очень. Лоринда и Кристиан помогли ей добраться до портика Парфенона. Внутри, за разбитыми створками, было темно и пусто, ничего, кроме мусора. Кристиан решил, что, если надо, тут можно обороняться.
Вдруг его осенило. Обругав себя нехорошим словом, он вернулся и подобрал оружие врага, а когда опять поднялся к Парфенону, Лоринда сидела рядом с женщиной-гречанкой, обняв ее за плечи, чтобы успокоить.
— Ну, милая, не бойся. Ты с нами в безопасности. Мы о тебе позаботимся.
Та подняла большие темные глаза.
— Кто… вы?.. Ангелы небесные? — прошептала она.
— Нет, мы всего лишь смертные люди, — сквозь слезы ответила Лоринда. Это не совсем правда, подумал Кристиан; впрочем, что еще она могла сказать? — Мы даже не знаем, как тебя зовут.
— Я… Зоя… Комненайна…
— У тебя внутри все пересохло, я слышу по голосу. — Лоринда отвернулась в сторону и шевельнула губами в беззвучной команде. На полу появился запотевший кувшин, — Выпей воды.
Зоя не заметила, что произошло чудо. Она схватила посудину и в несколько глотков осушила ее. Закончив, поставила на место и сказала «спасибо» — ее тон был вял, но в нем чувствовались сила и ум.
— Кто это за тобой гнался? — спросил Кристиан. Она села, подтянув колени к подбородку и обхватив их,
глядя прямо перед собой, и ответила голосом мертвой:
— Флемский солдат. Они вломились к нам в дом. У меня на глазах зарезали отца. Всё смеялись и смеялись. Я убежала через задний ход на улицу. Хотела спрятаться в Акрополе. Туда теперь никто не ходит. А этот меня увидел и захотел поймать. Наверное, убил бы, когда закончил. Лучше так, чем если бы он забрал меня к себе.
Лоринда кивнула.
— Оккупанты, — произнесла она так же безжизненно. — Захватили город и теперь грабят его.
Кристиан ударил прикладом о камень:
— И Гея позволяет, чтобы это происходило?.. Лоринда посмотрела ему в глаза. Умоляюще.
— Так ей приходится. Надо, чтобы у людей была свобода воли. Иначе получится, что они всего лишь марионетки.
— Но как же они до такого докатились?! — воскликнул Кристиан. — Объясни!
Амулет ответил (или оба амулета ответили разом) тем же безличным тоном, что и прежде:
— В античную эпоху появился научный метод. Вместе с развитием торговли и географическими открытиями это привело к промышленной революции и возникновению демократии парламентского типа. Однако ни в науке, ни в промышленности прогресс не зашел в среднем дальше уровня, эквивалентного вашему восемнадцатому столетию. Нетина ехали верхом бок о бок. Копыта лошадей мягко стучали о землю, поскрипывала кожаная сбруя, сладкий запах конского пота мешался с едким ароматом трав. Свиристел дрозд.
— Нет, вряд ли Гея станет заново запускать остановленную программу, — говорила Лоринда. — Но это не хуже, чем смерть, а смерть редко бывает столь безболезненна.
— Но масштабы! — возразил Кристиан. Потом вздохнул: — Наверное, Странник скажет, что я сентиментальный слюнтяй. А я, воссоединившись с ним, соглашусь.
И верно. Ведь, возвратившись, ему предстояло снова влиться в гораздо больший разум, чем его собственный, а тому, в свою очередь, — в еще больший.
— Без Геи эти бессчетные поколения людей вовсе не существовали бы, — сказала Лоринда. — Все худшее, что с ними приключилось, они сами на себя навлекли. Будь хоть кто-нибудь из них способен отыскать дорогу к лучшему, она продолжила бы эксперимент.
— М-м. Я все вспоминаю утопистов, что массово убивали людей, пытали или бросали в концлагеря, если их поведение не соответствовало нужным установкам.
— Нет-нет, здесь все не так! Разве вы не видите? Она дает им свободу быть самими собой и развиваться.
— А на мой взгляд, просто меняет параметры и условия, пока результат ее не удовлетворит. — Кристиан нахмурился. — Но, согласен, трудно поверить, будто это происходит лишь потому, что ей… скучно и одиноко. С ней ведь готов общаться весь галактический мозг. Может, нам просто не хватает ума понять, в чем дело. А Страннику или даже напрямую Альфе Гея все объяснит.
Правда, на беседу со звездами уйдут по меньшей мере десятки лет.
— Но вы все равно желаете продолжать? — спросила Лоринда.
— Я же сказал — желаю. Я для этого предназначен. А ты?
— Я тоже. Не хочу ее… подводить, что ли.
— Не знаю, куда теперь отправиться. Наверное, неразумно будет, чтобы за нас решали амулеты.
— Но они могут нам помочь, дать совет. — Лоринда сделала глубокий вдох. — Только… Пожалуйста, можно, чтобы теперь мы побывали в каком-нибудь месте поспокойнее? Тот ужас…