Гений 30 лет Спустя Том 3
Шрифт:
Вскоре на землю опустилась кромешная тьма. В пещере воцарился мрак. Учитель и ученица сидели каждый на своей кровати с закрытыми глазами.
Вокруг Фан Линя вихрились и блестели едва заметные чёрные снежинки. Культивировать для мужчины на данным момент было бессмысленно, однако у него были и другие способы тренироваться. Фан Линь испускал Ци из своих меридианов наружу, а потом вбирал его назад. Это повышало эластичность его каналов, а также искусность владения энергией. Временами льдинки вокруг вспыхивали чёрным пламенем.
Но
Но вот прошло несколько секунд, и стена вздрогнула. Пыль с неё немного посыпалась, и на голом камне проявился и засиял таинственный узор...
Он пылал почти минуту, освещая юную девушку и мужчину, а затем погас...
Утром Фан Линь очнулся, как только зажглось солнце. Мужчина встал, размялся, разбудил Маю, у которой после долгой медитации появились круги вокруг глаз, и вместе пара из учителя и ученицы, не обращая никакого внимания на стену, вышла на песчаную улицу...
Им нужно было спешить, — скоро в очередной раз должны были проснуться каменные Будды...
150. Лифт...
Путешествие — самое подходящее слово — в Долину Тысячи Будд заняло у Маи и Фан Линя немало времени. И если раньше они были никому не нужны, то после вчерашнего формального представления, которое для них устроил Тан Чжань, почти все, кого пара встречала в пустых коридорах, считали своим долгом на них поглазеть, после чего неловко отвернуться.
Но это было так, терпимо. Когда же они спустились в саму долину, на пару уставилось столько любопытных глаз, сколько звёзд в Звёздном Небосводе.
Фан Линь раздражённо поморщился. Сам мужчина был привычен к вниманию, ему на него было совершенно всё равно, по крайне мере если не лезли с автографами, но вот Мае сразу же стало неловко. Девушка так низко повесила голову, что казалось, она у неё сейчас отвалится.
Это был дурной знак. Познание Дао требовало чистого разума и поменьше волнения. Лишнее внимание явно было ни к чему в процессе столь... Личного дела.
И всё-таки это было закономерно. Пускай все собравшиеся и были воинами разных важных семейств, они в первую очередь были детьми. А значит и всяческие слухи, и драмы их чрезвычайно занимали, — хотя казалось бы, лучше бы свободное время детишки уделяли культивации.
Фан Линь ещё раз покачал головой и прошёлся к тому самому каменному старикашке, возле которого они с Маей культивировали в прошлый раз. Мужчина задумчиво взглянул на статую.
Пока они спускались по лестнице, Фан Линь расспросил девушку, что же такое она испытала, когда повторяла движения Будды. При этом мужчина не стал упоминать, что статуя двигалась в такт самой Маи, чтобы лишний раз её не отвлекать. А то будет как в той присказке про многоножку, которую спросили, как она переставляет свои ножки, а та задумалась и в итоге так
Здесь важен был инстинкт. Мысль ему только вредит — так Фан Линю подсказывала его гениальная натура.
По словам девушки, повторяя за статуей она просто следовала странному чувству, верно Дао, которое наполнило её изнутри словно цунами. Фан Линь представил себе всё это, задумался и таки понял природу этого странного феномена.
Когда статуи начинали свои запутанные танцы, они как бы превращались в маяки, которые ловят Дао. Повторяя за ними можно было настроиться на ту же самую волну и уловить этот поток. Так оно происходило с обычными людьми.
Однако Мая была настолько талантливой, что стоило ей поймать это течение, как она сама становилась главной притягивающей силой, и уже статуи начинали повторять за девушкой... По крайне мере такой была теория Фан Линя, на вообще нужно было ещё раз всё проверить.
До следующего танца оставалось примерно тридцать минут. Мужчина и девушка уселись возле своей статуи в ожидании. Вскоре людям надоело за ними наблюдать, и они переключились на собственные дела. По крайне мере большинство человек.
Кое-кто всё ещё обращал на пару пристальное внимание и даже приближался, грозно топая ножками по песку. Фан Линь повернулся и посмотрел на девушку в чёрном наряде, с длинными золотистыми волосами, которые разливались на её плечи. Она шла к нему в сопровождении десятка учеников клана Тан.
Это была та самая девчушка, которая словно верная собачка вчера ошивалась возле Тан Чжаня. Сейчас она смотрела на Фан Линя и Маю сверкая злыми нотками в глазах... Мужчина сразу понял, — приближается головная боль.
И не прогадал. Когда девушка подошла поближе, она сразу встала в позу, взглянула на мужчину и девушку сверху-вниз, затем покосилась на каменного Будду и презрительно хмыкнула:
— Наследница клана Тан уселась возле самой жалкой статуи... Позор. Господин Чжань и его верные слуги медитируют возле особой статуи великого Будды в своём дворце...
— Так почему бы тебе самой туда не пойти? Давай скорей, а то не успеешь забраться по лестнице, — лениво ответил Фан Линь.
— Ха, — нарочито громко усмехнулась девушка.
— Мы успеем в любом случае, нам не нужны лестницы. Во дворец ведёт прямой лифт...
После этого откровения у Фан Линя немного дёрнулся глаз.
Лифт...
У мужчины вдруг появилось сильное желание всё-таки подвязаться к отрядам из клана Фан или Федеральной Академии хотя бы для того, чтобы больше никогда не видеть ступенек.
— Эй, — вдруг девушка по имени Циньлин обратилась к Мае. Всё это время та безучастно сидела в уголочке, а потому слегка дёрнулась в ответ на неожиданный крик. Циньлин сразу же улыбнулась, очевидно довольная такой живой реакцией, после чего поправила свои волосы и заявила, громко, чтобы её услышали все зеваки вокруг: