Гений войны Рокоссовский. Солдатский долг Маршала
Шрифт:
Перед началом форсирования 65-й армии Рокоссовский приказал 12 октября правофланговым 50-й и 3-й армиям перейти в наступление на своих участках, хотя и знал, что это не даст существенного результата. Эти армии были ослаблены, но в интересах общего дела, отвлекая силы врага, они продолжали активные действия.
В 6 часов 30 минут 15 октября в полосе 65-й армии началась артиллерийская подготовка. Авиация нанесла удар по позициям противника на противоположном берегу Днепра. На главном направлении, в полосе 18-го стрелкового корпуса, с первых минут обозначился успех 69-й стрелковой дивизии. Успеха добились и части 27-го стрелкового корпуса. К 10 часам утра на правом берегу Днепра уже закрепились четыре батальона. Противник оказывал ожесточенное сопротивление. Из-под Гомеля
К 19 октября вся 65-я армия переправилась через Днепр, расширив плацдарм до 18 км по фронту и 13 км в глубину. Но тут она наткнулась на заранее подготовленную вторую полосу немецкой обороны – «надвинские позиции». Прорвать их с ходу не удалось. В ночь на 20 октября генерал Батов получил распоряжение штаба Белорусского фронта (так с 20 октября стал называться Центральный фронт. – Авт.) временно до получения резервов прекратить наступление, стойко удерживать плацдарм, ввести все дивизии в первый эшелон, штабы и тылы подтянуть ближе к войскам, очистить на плацдарме районы сосредоточения для четырех-пяти новых корпусов.
На следующее утро Рокоссовский с группой генералов управления фронта прибыл на командный пункт 65-й армии. Он, поздоровавшись с командующим армией, его начальником штаба и офицерами, находившимися на НП, сказал:
– На достигнутом рубеже надо прочно закрепиться. Эти надвинские позиции немцев придется атаковать после тщательной подготовки. Противник будет их упорно оборонять, так как, если мы их прорвем и, двигаясь вдоль западного берега Днепра, войдем в Полесье, то этим лишим его гомельскую группировку основных коммуникаций и поставим ее под угрозу окружения. Но для такой операции наличных сил 65-й армии будет мало. Поэтому я намерен переправить на Лоевский плацдарм два танковых корпуса, два кавалерийских корпуса и один артиллерийский корпус прорыва. Времени на перегруппировку достаточно, дадим дней 20, и к началу наступления все корпуса должны быть на плацдарме. После этого будем бить наверняка. Трудности, видимо, будут со снабжением.
Войска Белорусского фронта, перейдя к обороне, начали подготовку к Гомельско-Речицкой наступательной операции. Ставка ВГК усилила фронт, передав ему 23 октября из состава 2-го Прибалтийского фронта 11-ю армию генерал-лейтенанта И. И. Федюнинского. Ее войска выдвигались на участок, занимаемый 48-й армией, которая перегруппировывалась на речицкое направление.
Войскам Белорусского фронта предстояло разгромить 2-ю, 9-ю и часть сил 4-й армии группы армий «Центр» (генерал-фельдмаршал Г. фон Клюге). Замысел операции состоял в том, чтобы нанести удары по флангам гомельско-речицкой группировки врага с целью ее обхода и уничтожения. Главный удар наносился на левом крыле фронта с плацдарма у Лоева силами 48, 65, 61-й армий и приданных 65-й армии двух танковых и двух кавалерийских корпусов в общем направлении на Речицу, а другой удар – на четвертый день операции из района севернее Гомеля войсками 63-й и 11-й армий на Жлобин с целью обойти группировку противника с северо-запада и во взаимодействии с главными силами уничтожить ее. Войска правого крыла фронта – 50-я и 3-я армии – должны были выйти к Днепру в районе севернее и южнее Нового Быхова. По решению Рокоссовского на направлении главного удара в полосах 61-й и 65-й армий было сосредоточено значительное количество сил и средств, позволившее добиться превосходства над противником в личном составе в 1,5—2 раза, в орудиях и минометах в 3—4, в танках и САУ – в 2 раза.
Рокоссовский предвидел, что прорыв надвинских позиций приведет к крушению всей обороны противника в полосе Центрального фронта. Однако командующие 48-й и 61-й армиями генералы Белов
– Мы к тебе поужинать, Павел Иванович. Угощай!..
За столом Константин Константинович расспрашивал о подробностях форсирования, повел непринужденную беседу о возможностях, открытых выходом войск за Днепр. Он говорил:
– Мы рассчитывали, что прорыв вражеской обороны на берегу Днепра откроет путь непрерывному наступлению. Не получилось. Противник стянул на надвинские позиции пять дивизий. Он оказался более мобильным, чем мы ожидали. Но он в свою очередь допускает еще более грубую ошибку. Противник не принял жесткую оборону, а непрерывно наносит контрудары. Я считаю, что это выгодно нам. Как вы, товарищи, думаете?
– Бесспорно, – согласился Белов. – Надо стоять на месте, перемолоть вражеские резервы. Затем удар, прорыв – и перед шестьдесят пятой может открыться перспектива выхода на оперативные просторы.
– Да, перспективы очень заманчивы, – поддержал Романенко.
– Вот именно! – продолжал Константин Константинович. – Если шестьдесят пятая армия прорвет надвинские позиции, выйдет на коммуникации противника, то гомельская группировка врага окажется в очень тяжелом положении. Но для этого удара армия должна иметь крупные резервы.
– Конечно, конечно, – единодушно поддержали Белов и Романенко.
– Значит, договорились. Мнение у нас единое. Предлагаю тост за успех!
Наступление войск 65-й армии началось в полдень 10 ноября. После короткой артиллерийской подготовки стрелковые дивизии решительным ударом намного раньше намеченного срока прорвали на широком участке оборону противника. По данным фронтовой и армейской разведок стало известно, что в ближайших тылах противника, особенно в районе станции Демехи и города Речица, скапливаются отходящие из-под Гомеля значительные силы. Там уже находились части 4-й и 12-й пехотных дивизий, 733-й охранный батальон, полк 203-й охранной дивизии и несколько других частей немецкой 2-й армии. К утру они могли занять оборону на каком-нибудь рубеже, и тогда войска 65-й армии вновь встретились бы с организованным сопротивлением. Требовалось упредить противника. И хотя наступал вечер, генерал Батов решил немедленно ввести в дело подвижные группы – 1-й гвардейский и 9-й танковые, 2-й и 7-й гвардейские кавалерийские корпуса.
Подвижные группы вошли в прорыв в ночь на 11 ноября, глубоко проникли в тылы противника, перерезали все дороги, ведущие из Гомеля на Калинковичи и Мозырь, и вынудили его войска к отходу. Речица не входила в полосу наступления 65-й армии. Но создалась благоприятная обстановка для глубокого маневра и удара по городу с тыла, поскольку 19-й стрелковый корпус генерал-майора Д. И. Самарского сумел уже перевести через Днепр все свои дивизии. Генерал Батов решил не упускать такую возможность.
– Решение считаю правильным, – одобрил Рокоссовский, выслушав доклад Павла Ивановича. – Действуйте без промедлений. Мы предполагали, что создастся именно такая обстановка.
Позднее, при разборе операции, выяснилось, что, планируя освобождение Речицы, Рокоссовский умышленно исключил этот город из полосы наступления войск 65-й армии. Он рассчитывал, что ее войска, не ввязываясь в лобовую атаку против сильно укрепленного населенного пункта, значительно продвинутся вперед и тогда уже смогут частью сил овладеть городом без больших потерь. Так и получилось. Соединения 1-го гвардейского танкового корпуса совместно с 19-м стрелковым корпусом 65-й армии нанесли удар с тыла на Речицу с юго-запада, а 42-й стрелковый корпус 48-й армии – с юго-востока. 17 ноября город был освобожден. Войскам, участвовавшим в освобождении Речицы, приказом Верховного Главнокомандующего от 18 ноября была объявлена благодарность и в Москве дан салют 12 артиллерийскими залпами из 124 орудий.