Гений войны Скобелев. «Белый генерал»
Шрифт:
Несомненно, именно политические интересы являлись причиной того, что французское масонство охотно открывало двери своих лож для выходцев из России, многие из которых искренне стремились с помощью этой организации изменить мир к лучшему. Правда, между российскими масонами и их западными коллегами высоких степеней посвящения уже тогда существовали глубокие противоречия.
Не исключено, что действительно масоны попытались использовать такую популярную в России личность, как М. Д. Скобелев, в своих интересах. Зная его беспокойство за судьбу славянских, балканских народов и тревогу, вызванную милитаризацией Германии, они могли
Поэтому необходимо рассмотреть третью версию, выдвинутую близко знавшим М. Д. Скобелева художником В. В. Верещагиным. В частности, он писал: «Можно без натяжки сказать, что ближайшею причиною смерти М. Д. Скобелева была рана, полученная им на Зеленых горах. Пожалуй, это не рана, а царапина, ушиб, но пришедшийся против сердца. У меня хранится мундир покойного с маленькой заплаткой на месте его ранения – как раз против самого сердца! И так как Скобелев упал от этого удара, то, конечно, удар не прошел бесследно».
Данная версия сильна тем, что опирается на реальный факт – ранение Михаила Дмитриевича в области сердца. Отсутствие документов о том, какого характера было это ранение, осколочное или пулевое, была ли операция с целью извлечения инородного тела, как проходило лечение, дает основание говорить о том, что осколок мог остаться в теле Михаила Дмитриевича, и в момент большого физического напряжения начать движение к сердцу…
Имеется и четвертая версия, которая принадлежит князю Д. Д. Оболенскому, который тесно общался с М. Д. Скобелевым на протяжении многих лет, в том числе и в последние дни его жизни. В частности, он писал:
«Сердце у него было в ужасном виде. При вскрытии (мне говорили врачи) сердце до того было дряблым, что прямо-таки расползалось. Скобелев сам знал, что недолговечен, и мне не раз говорил: «Нет храбрых людей, все боятся смерти, и я не меньше других боюсь ее. Но мне дана способность, сила воли не показывать перед людьми этот страх, иметь перед войсками вид не боящегося смерти. Но зато чего стоит внутренняя работа. Чтобы преодолеть себя, сердце страшно измучено… Я знаю, что мне 2–3 года жить».
В определенной степени эта версия перекликается с предыдущей. Ясно то, что М. Д. Скобелев страдал от сердечных болей, и не важно, были они вызваны ранением или болезнью. Ему бы поберечь себя. Но он жил, что называется, «сердцем». Сильно переживал всевозможные неудачи, бурно реагировал на происходящее, многое носил в себе, не давая выход эмоциям. Сегодня это назвали бы «расшатанные нервы», а его некоторые поступки – «нервными срывами». В те времена больше было принято говорить о душевных переживаниях и причину смерти искать в воле Божьей.
Еще одну версию выдвигает в своей статье историк А. А. Шолохов. Он пишет: «Вскрытие производил прозектор Московского университета профессор Нейдинг. В протоколе было сказано: «Скончался от паралича сердца и легких, воспалением которых он страдал еще так недавно». Автор уверяет, что ранее Михаил Дмитриевич не жаловался на сердце, хотя его врач О. Ф. Гейфельдер во время Туркестанского похода и находил у генерала признаки сердечной недостаточности. Он даже сделал заключение, что «сравнительно с ростом и летами пульс у Скобелева был слабоват и мелкий, и соответственно тому деятельность сердца слабая, а его звуки, хотя и частые, но глухие. Состояние всех вен и артерий, насколько они доступны наружному осмотру, дали мне основание заключить о слабо развитой сосудистой системе вообще и, в особенности, о слабой мускулатуре сердца».
Однако, при этом, в определенной степени опровергая свое заключение, Гейфельдер отметил совершенно необыкновенную выносливость и энергию Скобелева, который мог сутками без сна совершать длительные переходы верхом, сохраняя при этом бодрость и работоспособность. Это позволяет предполагать, что в действительности слабая сердечная система вряд ли могла стать причиной внезапной смерти Скобелева.
Также существовала версия, что Скобелева отравили бокалом вина, присланным ему из соседнего номера какой-то подгулявшей компанией, якобы пившей за здоровье «Белого генерала». Но зачем незнакомым людям было травить Михаила Дмитриевича? Во-вторых, едва ли самолюбивый генерал стал бы запросто пить присланное ему вино.
Была еще версия о том, что Скобелева умышленно убила его немка-любовница. Но едва ли эта случайная женщина могла заранее знать об их встрече. Да и зачем ей было убивать именитого и щедрого любовника, даже имени которого она не знала?
Итак, мы имеем несколько версий смерти «Белого генерала», но ни одна из них не находит документального подтверждения. Это означает, что Михаил Дмитриевич был неугоден многим, и то, что он был настолько крупной фигурой, смерть которой не могла оставить равнодушными самых разных людей. Поэтому предлагаю оставить поиск истинных причин трагедии будущим исследователям и более внимательно сосредоточиться на личности Скобелева во всех ее плоскостях, которых у него было немало.
Глава седьмая
С позиции времени
Военное искусство и военное дело
Сам Скобелев принадлежал к новому поколению, но как военный практик он хорошо знал старую армию и поэтому имел право судить о ней.
«Старые порядки в армии были ужасны, ибо сверху донизу царствовал произвол вместо закона, слишком тяжело ложившийся преимущественно на солдат, – говорил он. – Эти порядки, по словам очевидцев, делали из нашей армии массу без инициативы, способную сражаться преимущественно в сомкнутом строю, между тем современные боевые условия требуют развития личной инициативы, по крайней степени, осмысленной подготовки и самостоятельных порывов. Все эти качества могут быть присущи только солдату, который чувствует себя обеспеченным на почве закона. Я уже имел честь докладывать комиссии о той важности, которую имеет неприкосновенность нынешней военной судебной системы для армии…
Командуя войсками в мирное и в военное время, к сожалению, приходится сознаться, что привычки произвола и, скажу даже, помещичьего отношения к солдату еще не искоренились и проявляются в среде многих (отсталых) офицеров еще слишком часто. Между тем лучшая и самая интеллигентная часть наших молодых офицеров, а также и солдат совсем иначе смотрит на службу и на отношения к ним начальников, чем это было несколько лет тому назад. Я считаю эту перемену большим благом для Отечества и гарантией успеха в будущих боевых столкновениях.