Геноцид русского народа
Шрифт:
Есть у нас и благодатный Кавказ, да только там – царство жутких межнациональных страстей, очаги множества войн.
Можно представить вовсе небывалый сценарий: что президент решительно превратит страну в закрытую корпорацию, закроет границы для ввоза импортных готовых товаров и установит внутри РФ низкие цены на энергию – чтобы компенсировать огромные расстояния и холодный климат.
Но это можно только представить, и весьма ненадолго: потому, что никто ему этого сделать не даст. Его заживо съедят и Запад (который держит в руках валютные вклады
«А вступление в ВТО? – спросит иной продвинутый читатель. – Вот, что сделает брэнд России более привлекательным, что подхлестнёт наше развитие».
Подхлестнёт. Эпоха глобализации вообще похоронит ныне уже отсталую нефтегазосырьевую Россию, превратив её в последнее захолустье мира.
Вы задумывались, читатель, над этим модным словечком – «глобализация»?
Вы представляете себе, что она несёт каждому русскому?
Глобализация – это порядок, при котором бизнесмен, сидя в Лондоне и Париже, способен, с помощью компьютера и информационных сетей, в считанные минуты, найти нужный товар в любой точке планеты и моментально его купить по самой выгодной цене. Те же сети позволяют ему так же молниеносно перевести продавцу деньги.
Догадываетесь, чем это пахнет?
Это значит, что деньги покупателей всего развитого мира побегут только к самым эффективным производителям картошки, нефти, зерна, металла, трусов, автомобилей, ботинок – да всего на свете. И в этом мире Россия, у которой разгромлен высокотехнологичный комплекс, неминуемо проиграет.
Почему?
Да потому, что цены на сырьевые и простейшие товары в глобализированной экономике будет диктовать тот, у кого нет астрономических затрат на отопление и разгребание снега, тот, у кого, чёрт возьми, работяги вкалывают в трусах и майках круглый год, довольствуясь сорока долларами в месяц, у кого урожай можно снимать не раз в год, как у нас, а трижды-четырежды!
Вы представьте себе на миг, что в Бразилии, с её сотнями рек, каждая из которых превосходит по мощи стока сибирские, построят мощные ГЭС и алюминиевые заводы и что вся эта индустрия выбросит на рынок металл намного более дешёвый, чем тот, который идёт из Красноярска и Братска.
Вы представьте себе момент, когда, рано или поздно, хлынет на рынки дешёвая иракская нефть с месторождений в Курне и Румейле, когда начнётся разработка «чёрного золота» в Гвинейском и Тонкинском заливах и когда мир получит нефть, которая дешевле сибирской в разы.
Что нас ждёт, в таком случае?
В глобализированном мире будет хорошо жить тому, кто делает вещи, которые можно продавать с наценками в десятки и сотни процентов.
То есть, процветание ждёт изготовителей спутников и телесистем, компьютерной техники и программного обеспечения, хозяев суперсовременной медицины и производителей лекарств. Ну, ещё и авиастроителей, и микроэлектронщиков.
Где всё это в нынешней России, читатель?
Уже сейчас Индия производит в десятки раз больше программного продукта, чем русские, продавая его на мировом рынке в объёме, до полутора миллиардов долларов ежегодно.
Но и тут климат нас сдерживает. Уже сейчас программисты в Индии – дешевле, чем в нищей России. Потому что индус может работать за 25—40 долларов в час, тогда как у нас, даже в провинции, программист требует 50-100 долларов.
В мягком индийском климате воздвигнуты тринадцать технополисов, целые городки-кампусы с удобными домиками для программистов, с оздоровительными центрами и бассейнами на открытом воздухе. Нам всё это обойдётся гораздо дороже.
Что из всего этого вытекает? То, что обычный, индустриальный путь спасения нынче для России закрыт наглухо. Запечатан на веки вечные.
Россия – страна, уникальная по своим природно-географическим и климатическим условиям. Страна, по определению, «нерентабельная» и «высокозатратная», по меркам нынешнего мирового рынка.
Поэтому, драма наша заключается ещё и в том, что русские, при всём желании, не могут воспользоваться ни одним из рецептов экономического подъёма, известным на сегодня. Ни китайский, ни немецкий, ни корейский опыт нам не подходят – за исключением, лишь некоторых элементов.
Это – очень неприятный для нашей интеллигенции вывод.
Русская, а потом советская образованщина никогда не любила жить своим умом. Ей всегда хотелось схватиться за новомодную западную (восточную) теорию и приложить её к России. Это ведь, так удобно: мозги не напрягаются, всегда можно пригласить умных зарубежных советников.
Знаменитый современный историк Андрей Фурсов эту страсть отечественной «элиты» хорошо сравнил со вкусами тех, кто фотографировался у курортных фотографов начала XX века.
Если помните, то тогда было модно совать голову в дырки больших холстов, на которых рисовали разные картины и пейзажи. Сунул голову и вот, ты предстаёшь в образе кавказского абрека, русалки или циркового силача, и фотограф запечатлевает тебя в понравившемся образе.
Нежелание думать, лень в поисках национального пути, приняли размеры всероссийского бедствия.
Я, например, готов смертным боем лупить либералов за то, что они сделали с моей страной. Именно на их совести лежит деградация моей страны, отбрасывание её в восемнадцатый век.
Но, я не разделяю и лозунгов твердолобых коммунистов брежневского покроя, которые хотят отбросить страну в середину XX века. Они призывают к национализации устаревшей, изношенной промышленности – что может быть глупее?
В этом случае, приватизаторы скроются за рубежом с выжатыми из советских заводов миллиардами, а государству останутся груды металлолома. И придётся искать новые миллиарды долларов, чтобы вкладывать и вкладывать в это мёртвое царство.
Обе силы – и либералы, и твердолобые коммунисты – тянут нас в прошлое. Коммунисты, конечно, намного прогрессивнее «демшизы», потому что зовут вернуться ко временам паровозов и пулемётов, а не кремневых мушкетов, как эти, с трехцветным флагом.
Но, и те, и другие, обрекают нас на поражение в мире микрочипов, информационных сетей, спутников и сверхгибких производств на революционных технологиях.