Геном Пандоры
Шрифт:
– Это не эпидемия, – сказал Колдун. Во рту стоял мерзкий маслянистый привкус сивухи. – Точнее, не совсем эпидемия. И люди еще остались. Я только две недели как прилетел из Англии.
– На ковре-самолете? – хохотнул негр, которого уже изрядно развезло. – То-то слышу, у тебя акцент странный.
– На «Призраке». У восточного побережья курсирует британский авианосец. Если хотите, можете отсюда убраться.
– Да ты что?! Правда? – Густавсон вскочил, пошатнулся и снова сел. – Ну ты, братишка, меня порадовал, –
– Есть.
– Слушай, не верю. Сто лет телку не видел. Подожди. Ты говоришь, вас еще двое было?
Колдун насторожился. О двоих он ничего не говорил.
– Подожди, подожди, надо башку прочистить. А то чего-то меня развезло. Сейчас отварчик сварганю, по оджибуэйскому оригинальному рецепту, и пойдем твоих братьев искать. – Бормоча это, негр убрал со стола автомат, затем налил в чайник воды из канистры и поставил его на печку. – Нет, ну ты даешь…
Колдун наблюдал за хозяином. Тот суетился, доставал какие-то ягоды и пучки трав, тряс кудлатой башкой.
– Послушайте, Свен…
– А?
– Здесь неподалеку нет ничего… необычного? Может быть, логово крупного хищника… – Колдун припомнил клубок тьмы, ворочающийся к востоку от того места, где он заплутал вчера ночью.
– Логово? Нет, братишка, кроме меня, крупных хищников тут не имеется, – хохотнул негр. – Думаешь, я совсем сдвинулся – рядом с хищником свою берлогу обустраивать?
Чайник закипел. Густавсон разложил по кружкам свои припасы и залил кипятком. От напитка пошел травяной дурманящий запах.
– Очень здорово мозги прочищает. Старый оджибуэйский хрен свое дело знал, пусть кишки Вендиго ему будут пухом…
Хозяин землянки врал. Колдун пригорюнился. Слишком часто ему в последнее время врали. Но в Лондоне врали хотя бы опасливо, почтительно, с эдакой лакейской угодливостью. А вот за стенами британской столицы врали нагло и хлестко, так, словно лжецов ни разу в жизни не ловили на вранье.
– Что ж ты не пьешь, братишка?
– После вас, – сказал Колдун.
Негр с удивлением уставился на собственную руку, которая без всякого его вмешательства двинулась к кружке и обхватила ручку.
– Это что еще за…
Рука подняла кружку и потянула ее ко рту гостеприимного хозяина. Тот вцепился в запястье второй рукой. Колдун смотрел на его потуги с улыбкой. Негр поднял на гостя округлившиеся глаза:
– Ты кто вообще? Ты что творишь, а?!
– Нет крупных хищников, говорите? – с расстановкой произнес Колдун. – Что вы в свой отвар намешали?
Некоторое время хозяин и гость в упор смотрели друг на друга. Потом негр ухмыльнулся:
– Ну извини, братишка. Я ж не знал, что ты из этих… Ты ей тоже служишь, да?
– Кому – ей?
Выражение лица у Густавсона сделалось совсем растерянным, и он снова пробормотал:
– Парень, ты кто?
– Великий дух Братца Кролика. Сколько людей вы ей скормили?
Кому «ей», Колдун до сих пор не понял, потому что образ, крутившийся в сознании афродатчанина, был слишком нелеп.
Густавсон молчал. Ручка у кружки нагрелась, обжигая его пальцы. Рука человека дрожала.
– Сколько? – повторил Колдун.
Кружка отплыла от рта гостеприимного хозяина и остановилась над ширинкой. От напитка по-прежнему валил пар. Густавсон дернулся, но если уж Колдуну удавалось кого-то поймать, вырваться было не легче, чем из когтей Вендиго.
– Почему вы меня сразу ей не отдали?
– Так я ж поговорить хотел! – заорал негр. – Знаешь, как давно не выговаривался? А она пока все равно дружками твоими закусывает, ей не к спеху.
Последние слова афродатчанина Колдуну очень не понравились.
Двое притаились за серыми каменными глыбами на вершине небольшого холма. У глаз Колдуна был армейский бинокль, а в бинокле – крайне неприятное зрелище.
Лес подступал к холму, но деревьям отчего-то не хватило сил, чтобы вскарабкаться по склону. Они выслали вперед кустарники, а сами выстроились строгой шеренгой у подножия. Вся лесная опушка заплетена была серыми нитями паутины. В этой паутине, как черные бисерины в пыльном макраме, висели сотни крупных пауков. Прикинув увеличение, Колдун решил, что самые мелкие из пауков размером с кулак, а самые здоровые – с автомобильное колесо. Однако расстроило его даже не это. Сверху, там, где паутина сходилась сплошным куполом, ворочалось что-то огромное, что-то многоногое, с толстым брюхом, заросшим рыжей щетиной. Головы твари Колдун рассмотреть не мог. Рядом с логовом чудовища покачивались два туго спеленатых свертка. Один – судя по размеру, Батти или Хантер – непрерывно дергался, как будто пленник тщился разорвать спутавшие его нити. Второй, намного меньший, висел неподвижно.
– Гаечка, – шепнул в ухо негр.
Колдун окинул его мрачным взглядом.
– Извини. Привычка. Я видел, как мелкие приволокли ей здоровенного блондина в хаки и голую тощую девку.
«Только этого еще не хватало», – подумал Колдун.
Сиби, похоже, так и не добралась до Старого.
Глава 5
Поединок
– Почему же она вас сразу не сожрала? – спросил Колдун еще в землянке.
Негр, который уже выпустил кружку и несколько успокоился, широко осклабился:
– А я везучий, братишка. Везунчик. Вендиго меня не слопал, и у этой твари жвалы коротки оказались.
– Если можно, поподробней.
– Старая сука решила со мной поиграть в загадки. Когда меня, спеленатого, как младенчик, притащили к ней мелкие восьминогие гады, она уставила на меня свою страшную рожу, челюстями зашевелила и говорит таким тоненьким скрипучим голоском: «Вот из дир?» В смысле, «Что тебе дорого?», ну я так понял. И ору в ответ что было сил: «Лайф!» Жизнь, говорю, жизнь дорога. Потому что ничего нет дороже жизни, так ведь? Вот она меня и отпустила. С одним условием. Каким – знаешь.