Генри Морган
Шрифт:
В конце сентября 1670 года сын губернатора Чарлз передал королю петицию, к которой прилагалась еще одна порция доводов о необходимости поощрения флибустьеров «ради безопасности острова Ямайка»:
1. Флибустьеры поставляют на остров оперативную разведывательную информацию о передвижениях испанского флота и о враждебных намерениях испанцев в отношении Ямайки.
2. Обеспечивая безопасность Ямайки, флибустьеры тем самым помогают плантаторам и способствуют притоку на остров купцов.
3. Благодаря флибустьерам становится известно о том, с какой бесчеловечностью, предательством и жестокостью испанцы обращаются с англичанами, угодившими к ним в руки, забирая у них корабли и товары и заставляя пленных работать в качестве рабов.
4. Флибустьерство нельзя сократить без значительных издержек для королевской казны и большого ущерба для острова, ибо, когда сэр Томас попытался обуздать флибустьеров, они отправились к
5. Если бы в Вест-Индии у англичан не было боевых кораблей, испанцы «несомненно напали бы на Ямайку или, по крайней мере, захватывали бы любой корабль, направляющийся с Ямайки в Англию». Но если король все же намерен подавить флибустьеров, он должен отправить в Вест-Индию достаточные вооруженные силы и приказать сэру Уильяму Годолфину, специальному посланнику в Испании, добиться от испанского короля официального признания Ямайки британским владением; без этого, если флибустьерство запретят, ни один купец не захочет торговать на Ямайке и никто не захочет основывать там плантации.
Отметим, что из всех представленных доводов правительство в Лондоне согласится лишь с последним.
В письме лорду Арлингтону, датированном 30 июля (9 августа), Модифорд сообщил, что кроме адмирала Моргана каперские свидетельства были выданы еще десяти капитанам приватирских судов.
22 июля (1 августа) Морган получил от губернатора дополнительные инструкции. В них указывалось, что, поскольку ничто не может быть столь противно интересам его величества, как «старый незаконный обычай капитанов приватиров покидать флот, когда им заблагорассудится», Морган, обнаружив подобное намерение, решением военного трибунала должен был отобрать у таких ненадежных лиц каперские грамоты и передать их тем, в ком он не сомневается. Если бы кто-то из капитанов покинул флот без разрешения адмирала, а затем был бы пойман, его следовало заковать в цепи и отправить к начальнику полиции Ямайки. Никто из «частных солдат или моряков» не имел права покинуть флот или «бегать с одного корабля на другой» без собственноручного письменного разрешения адмирала. Для более надежного поддержания дисциплины среди солдат и моряков Моргану предписывалось назначить помощников капитанов на каждый корабль. Наконец, он должен был присылать губернатору сообщения обо всех своих перемещениях, успехах и потерях, чтобы тот мог выслать ему новые инструкции и необходимую помощь.
12 (22) августа адмирал снялся с якоря и под грохот артиллерийского салюта вывел свою флотилию из гавани Порт-Ройяла. Буквально на следующий день Модифорд получил письмо с новыми инструкциями короля относительно приватиров. Карл II требовал, чтобы губернатор Ямайки удерживал флот флибустьеров от активных антииспанских действий.
20 (30) августа Модифорд написал лорду Арлингтону, что, получив королевские инструкции 13 (23) августа, он тут же отправил сообщение о них Моргану. При этом Модифорд просил адмирала, чтобы, «отправляясь на эту войну, он вел себя со всей возможной сдержанностью». Приостановив поход, Морган ответил, что готов придерживаться новых указов, «насколько это возможно, но нужда может заставить его или высадиться на сушу в стране испанцев для получения дров, воды и провизии, или покинуть эту службу». 14 (24) августа флибустьерская флотилия продолжила движение вдоль южного побережья острова.
Согласно «Правдивому отчету об экспедиции адмирала Генри Моргана против испанцев в Вест-Индии в год 1670», написанному на основании реляции самого адмирала, под его командованием в это время находилось 11 судов с шестьюстами людьми на борту. Посетив бухту Блуфилдс-Бей, флотилия обогнула западную оконечность Ямайки — мыс Негрил, поднялась на север, к побережью Кубы, а оттуда повернула на восток, в сторону Эспаньолы.
Во время плавания корабли попали в шторм; три судна, включая фрегат «Долфин» Джона Морриса, временно отбились от основных сил. 2(12) сентября Морган прибыл к острову Ваш, назначенному местом сбора для всех флибустьеров Карибского моря. Отсюда, согласно данным Эксквемелина, он послал письма «губернатору Тортуги и всем плантаторам и охотникам Эспаньолы», в которых «сообщил о своем намерении собрать силы для нападения на какое-нибудь значительное поселение. И коль скоро победа будет одержана — и губернатор, и плантаторы, и охотники пожнут ее плоды. Получив это письмо, пираты Тортуги и Эспаньолы потянулись во флотилию Моргана: после столь счастливых походов да еще при столь доброжелательном отношении к французам пираты относились к Моргану лучше, чем когда бы то ни было. На Тортуге все капитаны пиратских судов тотчас же изъявили желание выйти в море и взять на борт столько людей, сколько могли их суда вместить; однако не все могли разместиться на кораблях, и многие на каноэ поплыли вдоль
Вице-адмиралом формирующегося флота избрали Эдварда Коллира, недавно вернувшегося на Ямайку из бесплодной восемнадцатимесячной экспедиции на фрегате «Сэтисфекшн». Врач Ричард Браун, находившийся на борту корабля Коллира и «не заработавший даже двух пенсов», был назначен главным хирургом флота.
6 (16) сентября Морган отправил своего вице-адмирала к побережью Новой Гранады с флотилией из трех больших и трех малых судов, на борту которых разместились 400 человек (Эксквемелин пишет, что в этой флотилии было четыре судна и одна барка). Коллир и его люди должны были добыть у испанцев продовольствие и информацию «о готовившемся испанском вторжении на Ямайку», а также, если повезет, ограбить в Рио-де-ла-Аче ранчерию — местную жемчужную ферму.
В письме лорду Арлингтону, датированном 20 (30) сентября, губернатор Ямайки упомянул о том, что 12-го числа капитан Хиз доставил к нему пакет с новостями от Моргана. Адмирал сообщал, что после выхода в море благополучно обогнул Ямайку и поднялся на широту Кубы, где оставил один из кораблей для разведки и добычи «языка». Затем на флотилию обрушился шторм, в результате которого три судна отбились от оставшихся семи. Спустя несколько дней, пишет далее Модифорд, в Порт-Ройял прибыли «три добрых судна и кеч», которые были тут же отправлены в помощь Моргану. В письме сообщалось также о капитане Джозефе Брэдли, вернувшемся из похода в Мексиканский залив: «Капитан Брэдли на прошлой неделе привел квакерское судно, управляемое неким Уотсоном, которое он отбил у испанского военного корабля через 13 дней после того, как тот захватил его, с шестью матросами; названный Уотсон, две проповедующие квакерство женщины и прочие, коих военный корабль уже собирался доставить в Гавану, были перехвачены Брэдли в пределах досягаемости пушек Моро-Касл (гаванской крепости Эль-Морро. — В . Г.)».
И Брэдли, и его компаньоны Геррит Герритсзоон и Йохан Йеллес, долгое время промышлявшие в Мексиканском заливе, вскоре тоже присоединились к флоту Моргана.
Набег флибустьеров на Рио-де-ла-Ачу
Пока часть корсаров и буканьеров занималась охотой и снаряжением судов у острова Ваш, флотилия Эдварда Коллира ушла к берегам Южной Америки. На траверзе Рио-де-ла-Ачи она появилась лишь спустя пять недель — 14 (24) октября.
Эксквемелин описал этот поход весьма схематично и неточно. Питер Эрл, опираясь на данные из испанских архивов, нарисовал более достоверную картину происшедшего.
Население городка в то время не превышало ста человек, включая испанцев, негров, мулатов и метисов. Хотя гавань защищал форт с четырьмя пушками, флибустьеры полагали, что им не будет оказано серьезное сопротивление.
Суда Коллира были замечены береговой стражей на рассвете. В семь часов утра флибустьеры осуществили высадку примерно в двух милях от городка и стройной колонной двинулись к нему по пляжу. Часть жителей Рио-де-ла-Ачи тут же бежала в лес со всеми ценными вещами; другие «при первом появлении врага застыли от страха и не хотели сражаться». Описывая их поведение, очевидец сообщал, что некоторые из них умоляли пиратов пощадить их, а некоторые «спрятались под тюфяками и корзинами».
Без труда овладев городком, Коллир оставил пленных под охраной небольшого отряда, а сам с основными силами двинулся к форту. На переговоры с гарнизоном был выслан трубач — солдатам предлагали сдаться на почетных условиях. Однако к тому времени гарнизон форта был усилен сорока моряками с корсарского судна «Гальярдина», еще недавно оперировавшего против англичан в консорте с Риверо Пардалом, а теперь стоявшего на якоре в гавани. Эти моряки убедили солдат принять бой. Ответ коменданта, доставленный парламентером Коллиру, гласил: «Нет, мы не можем сдаться просто так, ибо это — крепость, принадлежащая королю. Мы можем сдаться лишь в силу принуждения оружием».
Началось сражение, длившееся до вечера. Когда с обеих сторон было убито несколько человек, бой затих и испанцы запросили пощады. Заняв форт, флибустьеры допросили пленных. Двоих из них Коллир велел казнить за то, что «по их вине он потерял так много времени».
Захватив форт и заперев в нем 44 пленника, флибустьеры отправились грабить покинутое жителями селение. Увы, добыча их разочаровала. Пришлось выслать в погоню за беглецами летучий отряд. Он настиг одну из групп беженцев. «На следующий день, — рассказывает Эксквемелин, — пленников стали пытать обычным образом, чтобы узнать, где спрятаны добро и деньги, причем некоторые пленники это знали, а другим ничего не было на этот счет известно. Пираты разделились на группы и сумели захватить довольно много всякого добра и рабов. Испанцы, которые не осмеливались перед этим выйти из леса, устроили все же несколько засад, чтобы остановить пиратов. Но это не помогло, ибо, кто пытался повредить пиратам, тут же попадал в плен».