География растений
Шрифт:
до 38 000 видов, то будет достаточно очевидно, какой громадный вклад
был сделан Гумбольдтом в познание флоры земного шара.
Не получивши естественно-исторического образования, будучи
в значительной степени ботаником-самоучкой, интересуясь общими
вопросами ботанической географии, а не чистой систематикой
растений, Гумбольдт, вполне понятно, не мог
обработку этих громадных сборов, для определения которых ни в одном
гербарии почти не существовало сравнительного материала.
Первоначально предполагалось, что эту часть работы должен
взять на себя ботаник Бонплан. Но после того как выяснилось, что
последний, будучи прекрасным сборщиком, совершенно неспособен
выполнить эту трудную работу, Гумбольдт поручил ее Вильденову.
Вскоре после этого Вильденов умер, и продолжение начатой им
обработки было передано молодому, но в то время уже известному
ботанику Кунту, племяннику воспитателя Гумбольдта, впоследствии
директору Берлинского ботанического сада. Последний довел
обработку до конца, затратив на нее 11 лет.
Результаты обработки были опубликованы в 6 томах, написанных
Бонпланом, и 10 томах, автором которых был Кунт. Гумбольдтом
к ним было дано ботанико-географическое введение, изданное потом
отдельной книгой под заглавием «Пролегомены географии растений»,
помещаемое нами ниже в русском переводе, и двухтомная география
семейства злаков. Все это издание было опубликовано в виде
громадных томов in folio, снабженных 1284 великолепными таблицами
рисунков, гравированных на меди и раскрашенных в каждом
экземпляре от руки.
Результаты ни одной экспедиции не опубликовывались с такой
полнотой и с такой роскошью и все это было выполнено самим
Гумбольдтом, истратившим на путешествие и опубликование его
результатов все свое состояние. Впоследствии он имел право писать: «все
что я унаследовал—я истратил, и так как я употребил эти средства
на научные цели, то я и высказываю это, не боясь порицания».
Работы Гумбольдта, затронувшие
растений, пробудили к ней исключительный интерес, привлекли
многочисленных исследователей, взявшихся за разработку с такой щедростью
брошенных им мыслей. Среди имен последних достаточно упомянуть
Скоу, Гризебаха и Альфонса Де-Кандоля. Впоследствии эти заслуги
Гумбольдта были в значительной степени забыты, работы его даже
крупные ботаники знают лишь по названию, некогда совершенно
новые и часто гениальные идеи стали тривиальными и всем известными.
Но стоит только углубиться в то громадное научное наследство,
которое оставил нам Гумбольдт, чтобы рассеялись все сомнения
в праве именовать его основателем новой науки—географии растений.
* * *
Свыше столетия прошло со времени опубликования Гумбольдтом
своих произведений, посвященных географии растений, мысли,
изложенные в них, давно претворились в жизнь, но тем не менее для
советского читателя, для советских ботанико-географов эти
произведения сохранили не только исторический интерес.
При все нарастающем расчленении знаний на ряд
специализированных дисциплин, искусственно нарушающем познание природы
как единого целого, при существующих сейчас тенденциях чисто
искусственного разделения уже и самой географии растения на три
отдельные дисциплины, попытка Гумбольдта изобразить природу во всем
многообразии и тесной связи всех ее проявлений сохранит навсегда
свое значение. В Гумбольдте для нас прежде всего ценен тот
колоссальный охват знания, который делал его компетентным во всех областях
естествознания. В его лице мы, по всей вероятности, имеем редчайшего
исследователя, способного написать книгу о природе, которая, по
его собственному выражению, вызывала бы такое же целостное
впечатление, как и сама природа. И вот именно потому, что специализация
наших знаний заставляет нас углубляться в изучение лишь отдельных