Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы
Шрифт:
Коммунисты армии, выполняя решения партии, отдают все свои силы делу укрепления вооруженных сил, они и достигли успехов в боевой подготовке и укреплении дисциплины. И эти успехи несомненно были бы неизмеримо большими, если бы не было этой антипартийной линии, насаждавшейся тов. Жуковым.
Тов. Жуков говорил также, что он переоценил командиров, начальников и недооценил силы политорганов. Это не так. Тов. Жуков свертывал политорганы. И если бы ему дать волю, он распустил бы все политорганы, партийные организации и уволил бы всех политработников. И он в этом деле много сделал. Единоначальников он пытался насаждать по своему понятию — единоначальники без партийного руководства. Тов. Жуков не включал партийного понятия работника, о котором здесь говорил вчера тов. Кириченко,
Своей работой тов. Жуков вбивал клин между военоначалъниками и партийными организациями.
Тов. Жуков все время игнорировал решения нашей партии.
В докладе тов. Суслова и в выступлениях других товарищей много говорилось о приказе 0090. Я хочу обратить ваше внимание, внимание членов Пленума Центрального Комитета на одну деталь. Приказ 0090 появился в свет спустя два месяца после письма Центрального Комитета от 13 февраля прошлого года к генералам, политработникам и партийным организациям Советской Армии. В этом письме Центральный Комитет обязывал командиров, политработников и партийные организации решительно укрепить дисциплину в войсках на основе улучшения воспитательной работы и поднятия партийно-политической работы. Партийные организации принялись за дело, выполняя это требование Центрального Комитета по законам нашей партии, в соответствии с решениями XX съезда партии, выявляя недостатки, призывая носителей недостатков к порядку. А тов. Жуков, вместо того, чтобы со всеми коммунистами армии и флота выполнять это письмо Центрального Комитета, издал свой приказ 0090, в котором проводит свою линию, сделал разнос Главному Политическому управлению, работающему, как известно, на правах отдела Центрального Комитета нашей партии, и запретил критиковать носителей недостатков. Вот после этого и стали говорить не о требовании Центрального Комитета, изложенном в письме Центрального Комитета, а о требовании Жукова, изложенном в приказе 0090.
Центральный Комитет исправил в этом отношении позицию Жукова в инструкции партийным организациям, утвержденной Центральным Комитетом 27 апреля, внес ясность о критике и самокритике. Но ведь тов. Жуков и до сих пор свой приказ 0090 не отменил, и в армии существует два понятия в вопросах о критике: одно понятие, установленное инструкцией Центрального Комитета, а другое требованием Жукова.
Я думаю, что тут, товарищи, каждому понятно, какое возмутительное противопоставление. Следует доложить и о том, что приказ 0090 — это не единственный документ.
Коммунисты, командиры и политработники наших частей и соединений приняли должным образом инструкцию Центрального Комитета, как большойb документ партии, позволяющий активизировать работу наших партийных организаций, что несомненно идет на укрепление роли командиров, на укрепление дисциплины и повышение всей общей боевой выучки войск.
Как отнесся тов. Жуков к инструкции партийным организациям? В мае месяце сразу же после сессии Верховного Совета он провел сбор командующих округами, начальников штабов, члены военных советов на этот сбор не вызывались, в том числе не вызывались депутаты, которые были на сессии Верховного Совета. На этом сборе об инструкции партийным организациям Советской Армии, утвержденной Центральным Комитетом партии, тов. Жуков ни слова не сказал ни командующим, ни начальникам штабов. Наоборот, оттуда пошел такой слушок, что в инструкции ничего нового нет, что это документ для политработников. И нам действительно пришлось доказывать значение инструкции и права инструкции как документа Центрального Комитета нашей партии.
В июне месяце в округе изучали инструкцию с командирами полков, начальниками политотделов, командирами соединений. На этом совещании выступил заместитель начальника Главного Политического Управления тов. Степченко. Он, угождая тов. Жукову, в унисон заявил, что инструкция есть, но надо развивать критику так, но смотреть, чего бы не вышло, как бы не получилось двух линий.
Такое сдерживание с момента выхода партийного документа делает тов. Жуков и люди, угодные ему. Тов. Торик говорил о совещании, проведенном с начальниками политуправлений округов. Я должен заявить,
Проведенное совещание начальников политотделов, по существу, было совещание, на котором дали установку превращать политработу и политработников ни во что. Начальник политуправления, вернувшийся с совещания, усвоил одно, что Жуков не хочет критики и самокритики, за все недостатки он винит политорганы и партийные организации, а как улучшить партийно-политическую работу ничего не говорит. Тов. Жуков на совещании дал такую установку, что надо воспитывать политработников не в духе принципиальности (это такая по существу установка), не в духе требовательности точно выполнять свои обязанности, которые определяются решением нашей партии, а по принципам, угодным тов. Жукову: не причинять беспокойства начальству, не зарываться, молчать о вскрытых недостатках и перетряхнуть дело такa, чтобы политработников превратить в культпросветчиков вместо принципиальных партийных работников.
Я думаю, товарищи члены Пленума ЦК, не случайно возмущение тов. Жукова, который пишет в докладной записке Центральному Комитету партии по поводу членов Союза коммунистов Югославии. [215] Там главным образом культпросветработа в обязанности членов партии. Он восхищается обязанностями этих членов партии. Это, видимо, во вкусе его.
С членами военных советов Жуков не советовался, не говорил ни в одиночку, ни путем проведения совещаний по вопросу партийно-политической работы. В 1955 году, когда тов. Жукова назначили министром обороны, мы, члены Военного совета, будучи в Москве, решили пойти к тов. Жукову представится. Этим мы хотели ближе поставить себя к министру обороны, но надежды оказались тщетными. За всю свою работу он не встречался с нами, членами военных советов, даже при встрече не задавал вопросов, не интересовался партийно-политической работой, за которую прежде всего отвечают члены военных советов. Он отучил нас и прямо обращаться к нему. Он закрыл нам дорогу в Центральный Комитет партии своими вздрючками, о чем здесь товарищи говорили.
215
Видимо, речь идет о телеграмме Г.К. Жукова из Белграда от 15 октября 1957 г. См. документ № 14 раздела IV.
Обстановка для членов военных советов, товарищи члены Пленума ЦК, была создана такая, что их не принимали, не спрашивали, не хотелиe с ними говорить. Мы приезжали в Главное Политическое управление и в политуправления видов войск. Когда приходишь в политуправления видов войск или в Главное Политическое управление, там разводят руками и говорят: что мы можем сделать против Жукова?
Такая неясная, неправильная обстановка вела линию Жукова, ставила в очень затруднительное положение наших командиров, политработников.
Здесь говорили, что за последнее время увеличилось количество изданных приказов за подписью министра обороны, в которых применялись страшно суровые меры наказания, попирались советские законы и уставы Советской Армии в том смысле, что за один проступок офицер нес одновременно 2–3 строжайших наказания: снять с должности, снизить в звании, уволить из Советской Армии.
В войсках так и говорят: не попади под тройчатку Жукова. Это самое лучшее пожелание товарища товарищу. Запугивание, избиение кадров — вот линия Жукова.
Я позволю напомнить и такой случай членам Пленума. В прошлом году на Украине проходило учение Киевского и Прикарпатского военных округов. Жуков все время разносил и поносил наших генералов, наших офицеров и восхищался (я думаю, что товарищи подтвердят это) генералами венгерской армии, которые потом оказались предателями венгерского народа.
В недооценке партийно-политической работы, насаждавшейся товарищем Жуковым, появились и подражатели товарищу Жукову, проявили свою линию многие большие начальники, непосредственно с ним связанные.