Герои 1863 года. За нашу и вашу свободу
Шрифт:
й действия своих товарищей на тот путь, который они считали правильным.
Исходным пунктом едва ли не всех возникавших споров являлась оценка недавнего восстания — было яи оно неизбежно и необходимо, в чем причины его яоражения, следует ли повторять попытку вооруженной борьбы. Эти и многие другие более частные вопросы постоянно дискутировались в эмигрантской среде. Врублевский и Домбровский не менее других ощущали горечь поражения, но они никогда не соглашались с теми, кто говорил, что не нужно было выступать, что понесенные жертвы были напрасными. Домбровский в 1865 году писал: «Последнее восстание открыло нам путь, по которому мы должны впредь идти», оно «возложило на нас всех обязанность использовать время нашего изгнания на самовоспитание, чтобы мы успешнее могли выполнить свою миссию, когда страна вновь призовет нас к действию».
Выступая за объединение сил польской эмиграции, Врублевский всегда подчеркивал, что оно невозможно без единства взглядов на стоящие перед ней цели и пути к их осуществлению. «Что касается убеждений, — заявлял он в только что цитировавшемся обращении, — я демократ в логическом смысле этого слова. В иную Польшу, чем та, которую воскресит из гроба наш народ своими трудовыми руками, я не верю; иной Польши, чем та, которая, сохраняя в целости свои исторические границы, наделит гражданскими правами всех своих сынов, не желаю; для иной Польши, чем та, где господство человека над человеком уступит место царству свободы, разума и права, где невежество исчезнет в лучах всеобщего про-
свещения, а нужда в добросовестном распределении общих выгод, для иной Польши я не могу ни жить, ни умирать». В свою очередь, Домбровский в политическом кредо, оглашенном в четвертую годовщину начала восстания 22 января 1867 года, заявил: «Верую в воскресенье Польши демократической, а значит, свободной, счастливой, могучей».
Предстоящая борьба, по мнению Врублевского, Домбровского и их единомышленников, должна была вестись не узким кругом заговорщиков, а широкими массами. «Все для народа и через народ», — заявлял Врублевский и добавлял: «В этом лозунге я нахожу не только политический идеал нашего отечества, но и средства к его осуществлению». «Все через народ, — развивал свою мысль Врублевский, — это значит: восстание собственными силами, направленное против всякого чужеземного и внутреннего угнетения, против чужеземного и отечественного рабства, это значит не более и не менее как революция масс, ставящая себе целью и моральное и материальное благосостояние, преодолевающее все преграды, воздвигаемые дипломатическими, правительственными, шляхетскими, иезуитскими и всякйми другими комбинациями на пути ее развития».
С такой же определенностью высказывался Домбровский. «Я считаю, — писал он в «Кредо», — что никакие политические комбинации не в силах создать то, что не имеет собственных сил для существования... Единственным средством освобождения, соответствующим национальному достоинству и дающим гарантию свободы и независимости, признаю вооруженное народное восстание». Отсюда и вытекало у него определение будущих задач: «Единственной нашей целью должно быть восстание, единственной деятельностью — подготовка восстания».
Сторонники мирной просветительской деятельности, поднимавшие голову и в стране и в эмиграции, встречали *резкий отпор деятелей левого крыла польской эмиграции. Примером здесь могут служить выступления Врублевского. «Я, — заявлял он, — демократ по понятиям, по принципам, по духу, револю-
ционяый радикал по крови, по своему прошлому, по деятельности еще до восстания. В стране, изнываю-щей под тяжестью позорного ярма чужеземного насилия, я не признаю так называемой органической работы, то есть легальной, то есть компромиссной, то есть тарговицкой 8. Я вижу один только путь избавления Польши, путь тяжелый, мученический, от подножия до вершины залитый кровью, путь апостольской проповеди словом, письмом и делом среди простого народа при посредстве преданной делу молодежи...»
Возможность успеха и причины поражения восстания Врублевский и Домбровский определяли, исходя из своего понимания исторического прогресса. «Прогрессом, — заявлял Домбровский, — я называю все большее развитие справедливости как в области политической свободы и равенства, так и в отношении участия в использовании материальных благ. Чтобы наше дело не погибло, оно должно всегда соответствовать развитию прогресса, а наше национальное
Важнейшая причина поражения повстанцев 1863 года заключалась в относительной узости социальной базы восстания, в неспособности повстанче-
ско,го руководства последовательно решить крестьянский вопрос» привлечь на свою сторону трудящихся деревни и города. Врублевский, Домбровский и его товарищи из левого революционно-демократического крыла польской эмиграции, отчасти осознавшие это еще в ходе событий, гораздо отчетливее оценили ситуацию после разгрома восстания. Домбровский, например, в своих устных и печатных выступлениях не раз касался этой стороны дела. Польша, писал он в ноябре 1865 года, реальными действиями «декларировала [...], что теперь она стремится не только к независимости, но ее программа включает в себя полное разрешение крестьянского вопроса на основе абсолютной справедливости равенства прав всех сословий и вероисповеданий и, наконец, призыв всех к участию в гминовладном управлении* страной». «Мой девиз: через свободу к независимости», — заявлял Домбровский в 1867 году. Значит, единственным путем воссоздания независимого Польского государства он считал тот, который ведет через социальные преобразования, через ликвидацию феодально-крепостнических порядков и прежде всего через последовательнодемократическое решение крестьянского вопроса.
Далеко не все руководящие деятели красных признавали и отстаивали идею полного самоопределения украинского, белорусского, литовского народов в ходе восстания. После его разгрома некоторые из оставшихся в живых продвинулись в этом отношении значительно вперед, стали гораздо более принципиальными и последовательными. Наиболее характерны в этом отношении взгляды Домбровского. Многие его выступления по данному кругу вопросов выделяются непримиримостью к националистическим ухищрениям в любой их форме, четкостью формулировок и большой впечатляющей силой. Эти выступления послужили укреплению идейных позиций демократической эмиграции и вызвали злобный вой со стороны зараженных национализмом умеренных элементов, не го-воря уж о сугубо реакционной части эмиграции.
* То есть общинном, народном управлении (гмина в Польше в какой-то мере аналогична сельской общине в России).
«Польская нация, борющаяся за независимость, — писал Домбровский депутату галицийского сейма в 1866 году, — превосходно поняла, что не может отказать в независимости ни одной народности, не вооружая против себя всех тех, кому бы она отказывала в этом праве, не отрекаясь от идеи, написанной на поднятом ею знамени, не совершая самоубийства». Еще более резко и четко сформулировал Домбровский свою позицию в нашумевшем «Открытом письме гражданину Беднарчику и его политическим друзьям» (1867). «По моему мнению, — говорилось в письме,— право решать о себе имеет только сама нация, и при этом каждая нация». Отношения между Польшей и Украиной Домбровский предполагал определять «соглашением между обеими нациями»; он был уверен, что «будущий союз, возникший на основе свободы», связал бы их «не только политическими узами, но и чувством благодарности и братства».
В изучении и оценке опыта восстания была еще одна область, которая очень интересовала бывших руководителей повстанцев 1863 года. Вооружение, организация и тактика повстанческих сил, анализ всего хода военных действий, изучение отдельных кампаний и боев, особенности партизанской войны и соотношение ее с действиями регулярных войск — вот перечень далеко не всех вопросов, очень интересовавших их как революционеров, а в ряде случаев и как военных специалистов. Врублевский не только сам был в числе вольнослушателей высшей военной школы в Париже, но и много сил затрачивал на организацию материальной помощи эмигрантам, желающим получить военное образование или пополнить свои знания в военном деле. Крупным военным специалистом Стал в эмиграции Ю. Гауке-Босак.