Герои без Золотых Звезд. Прокляты и забыты
Шрифт:
Как вспоминали, сослуживцы, Евгений Саввич хоть и имел беспокойный характер, но был страстным поборником строго регламентированного порядка на аэродромах. Он участвовал в разработке и создании уставов, учебных пособий, наставлений, инструкций. Лично обкатывал в группе летчиков «Наставление Курса огневой подготовки». Участвуя в испытании нового синхронизатора [84] , выявил серьезный конструктивный недостаток. Также, не дожидаясь пока придут документы, регламентирующие вывод самолета из плоского штопора, составил программу и лично отработал ее.
84
Синхронизатор — приспособление, обеспечивающее стрельбу через плоскость вращения винта.
Разболтанности Птухин не терпел. При нем в Смоленской бригаде начали проводить строевые занятия, утреннее построение, развод подразделений строем, появились патрули, улучшилась служба внутреннего наряда. Вся жизнь бригады переместилась на аэродром. Полеты организовывались днем и ночью. Летчики овладели «слепыми» и высотными полетами на истребителях И-15. Были введены премии за прямое попадание при бомбометании. Сам он был отличным командиром-воспитателем и прекрасным летчиком-истребителем, снайпером. Без промаха стрелял по воздушным и наземным целям, являлся мастером высшего пилотажа. Как летчик-командир, одним из первых в воздухе и на полигоне практически отрабатывал новые упражнения и задачи. Он хорошо знал людей своего соединения и мог безошибочно охарактеризовать каждого. Умело сочетал требовательность с высокой, щепетильной даже, заботой о подчиненных. Если, бывало, замечал несправедливость, допущенную к подчиненному в любой инстанции, то настойчиво добивался правильного, разумного решения наболевшего вопроса. Подчиненные его уважали за прямоту, честность. Правда, бывал он пылок, иногда не в меру, но отходчив. Он считал делом чести, коли сознавал свою неправоту, извиниться за излишнюю горячность. Добиться его похвалы считалось делом более чем трудным, и она высоко ценилась.
Во время осенних учений 1934 г. Смоленская авиабригада была названа в числе лучших. В начале 1935 г. летчики бригады первыми освоили (при отсутствии учебного самолета-спарки) новейший истребитель И-16.
При подготовке к первомайскому параду в Москве аэродром от частых дождей раскис. Пумпур не стал пассивно ждать погоды, а нашел деда — мастера по плетению соломенных матов, собрал людей, и за неделю полоса для взлета самолетов была выложена.
После парада 1935 г. над Красной площадью он получил свою первую награду — орден Красной Звезды.
В июле последовало новое назначение: командиром (комиссаром) 142-й истребительной авиабригады в г. Бобруйск. Первым делом, прибыв на пыльный аэродром, который располагался на юго-восточной окраине города, командир приказал его засеять. Чтобы не делать «плешни», старт каждый раз перемещался на новое место, давая возможность примятой колесами траве выправиться. В бригаде были проведены войсковые испытания И-16 на штопор. Комбриг получил ценный подарок и благодарность командующего ВВС округа. В части проводились состязания в индивидуальном пилотаже и в групповом (в составе звена), в стрельбах по разноцветным воздушным шарам. Комбриг умело подводил летчиков к решению более сложных задач.
Уже полыхала в огне гражданской войны Испания. Весело и таинственно, словно мальчишка, прощаясь, намекал, что, возможно, вернется не скоро. Но это была лишь командировка в Чехословакию с военной делегацией. По окончании года нарком Ворошилов наградил комбрига Птухина, первого по ВВС, новым автомобилем «М-1». Однако в его части с началом зимней эксплуатации Й-16 потерпели катастрофу сначала один, а потом в один день сразу два самолета. Причину выяснили с трудом. Оказалось, на холоде ручки управления лопались при нормальном для летчика усилии. Непросто шло и освоение самолетов новой серии: у одного отломилась плоскость, затем еще две аварии. Это была явная диверсия, так как у оставшихся самолетов серии обнаружили, что к верхней полке лонжерона была прибинтована ножовка.
Птухин прибыл в республиканскую Испанию в мае 1937 г. и был назначен на должность старшего советника командующего испанских ВВС. Его встречал Иван Копец, к которому он прибыл на замену. Птухин при первом разговоре с командующим авиационными группами советских добровольцев Яковом Смушкевичем сказал:
— Я буду командовать авиацией не только на земле, но и в воздухе. Прошу разрешить мне сражаться наравне со всеми нашими летчиками, чтобы предметно давать им рекомендации.
В первый боевой полет с аэродрома Алькала де Энарес Птухина повел Иван Копец. Комбриг участвовал в нескольких воздушных боях с немецкими и итальянскими летчиками. Через некоторое время на его счету было несколько десятков боевых вылетов, воздушные бои с новейшими Me-109. Вскоре он добился и личной победы.
Атакованный им с 500 м. на вираже Хе-111, огрызаясь, врезал ему в левую плоскость очередь. Атака сорвалась. Одновременно со стрельбой бомбардировщик вошел в правый разворот с набором высоты. С большой угловой скоростью он мелькнул перед капотом И-16. Птухин энергично ввел машину в левый вираж, чтобы встретиться в лоб. Предупрежденный стрелком, немецкий пилот переложил из правого виража в левый. Закончив разворот, Птухин увидел, что они находятся в диаметрально противоположных точках виража. Имея почти одинаковые скорости, противники крутили уже третий вираж. Перегрузка была на пределе. С трудом удерживая поднятую голову, Птухин видел тщетные попытки стрелка переложить турель с правого борта на левый. Вскоре обессилевший стрелок сидел вдавленный в сиденье.
Увеличив крен больше 90 градусов, Птухин с потерей высоты срезал окружность и на выходе в набор стал приближаться к противнику. Когда, как показалось, стали видны заклепки на обшивке, он с каким-то особым усилием нажал на гашетку. Проскакивая над противником, повредил управление. Бомбардировщик завалил левый крен и почти отвесно пошел к земле. В месте падения на земле почти беззвучно выросло большое огненно-черное облако…
Во время операции на Арагонском фронте Птухин в горах Сьерра-Гвадаррамы искал своего летчика, приземлившегося на парашюте. С удивлением и восторгом смотрел он, как переводчица Соня, сопровождавшая его, переводила военную терминологию, не переспрашивая и без уточнений, что было редким явлением. Чем больше он смотрел на нее, тем больше она казалась ему какой-то необыкновенной.
У испанских друзей «генерал Хосе», под таким псевдонимом он воевал, пользовался высоким авторитетом. В июле 1937 г. он попал под бомбежку на аэродроме и был ранен. Небольшой осколок бомбы глубоко вошел в мякоть бедра. Он отказался отправиться в госпиталь и отлеживался в своей комнате в отеле «Гайлорд». В этот период вынужденного безделья Евгений Саввич позвонил переводчице Соне Александровской. Она застала его бледным, загорелое лицо приняло землистый оттенок. Раненый не выпускал ее руки. Только теперь молодая женщина разглядела, что глаза у него не серые, а голубые, а волосы совсем льняные.
Спустя три дня Птухин все же поднялся и, волоча ногу, отправился на аэродром.
Именно Птухин активно поддержал идею ночной охоты. Была сформирована группа летчиков-ночников. 26 июля телефон разбудил советника: летчик Якушин сбил Ю-5 2 в ночном воздушном бою.
В условиях многопартийности и социальной разношерстности испанских военных необходимо было четко ориентироваться в различных перипетиях. Птухин неоднократно советовал подчиненным ему летчикам не командовать испанцами, а помогать им своим опытом. Лично разрабатывал многие операции и организовывал их успешное осуществление.