Герои и антигерои русской революции
Шрифт:
Приказ № 1 недвусмысленно дал понять солдату, кто является настоящей революционной властью, и при этом властью народной, солдатской. И тем самым окончательно превратил в иллюзию власть ещё даже не приступившего к работе Временного правительства.
Таким образом, если мы сумеем выявить человека, в голову которому пришла столь замечательная идея, то мы найдём нашего следующего героя.
VI. Человек, «подаривший» армии Приказ № 1
Н. Н. Суханов в своих обстоятельных «Записках о революции» так описывает процесс создания Приказа № 1:
«Стеклов еще делал доклад
Оказалось, что это работает комиссия, избранная Советом для составления солдатского „Приказа“. Никакого порядка и никакого обсуждения не было, говорили все — все, совершенно поглощенные работой, формируя свое коллективное мнение безо всяких голосований… Я стоял и слушал, заинтересованный чрезвычайно… Окончив работу, поставили над листом заголовок: „Приказ № 1“.»
По Суханову выходит, что ни он сам, ни другой герой революции Стеклов не принимали никакого участия в подготовке этого знаменательного документа:
«Приказ этот был в полном смысле продуктом народного творчества, а ни в каком случае не злонамеренным измышлением отдельного лица или даже руководящей группы… Буржуазная пресса, вскоре сделавшая этот приказ поводом для бешеной травли Совета, почему-то приписывала авторство его Стеклову, который неоднократно открещивался от него, не виноватый ни сном, ни духом…»
И этим его показаниям нет никаких оснований не доверять. Нельзя, однако, согласиться с другим утверждением Суханова — с тем, что Приказ № 1 возник совершенно спонтанно, в результате самостоятельного политического творчества масс. Даже если отдельные вошедшие в текст формулировки действительно были предложены самими солдатами (это как раз вполне можно допустить), то сама идея издания такого документа, и именно в такой, с позволения сказать, организационно-правовой форме, должна была быть в массы кем-то вброшена.
И этот «кто-то» легко вычисляется. Его фамилию называет Н. Н. Суханов в цитированном выше отрывке. Это Николай Дмитриевич Соколов. Социал-демократ (меньшевик). Адвокат. Масон. Член так называемой контактной комиссии и участник всех переговоров с Временным комитетом Государственной думы по структуре будущей власти. Близкий друг и соратник Керенского — как по адвокатской деятельности, так и по масонской организации.
Я полагаю, что вследствие скрытности и конспиративности, присущей масонам, роль Н. Д. Соколова в русской революции остаётся до конца не проявленной. Но его участие в написании Приказа № 1 очевидно — см. указание Н. Н. Суханова. И я склонен думать, что роль Н. Д. Соколова отнюдь не сводилась к простому записыванию формулировок, предлагавшихся облепившими его солдатами. Я так полагаю, что без Н. Д. Соколова борьба за права солдат могла пойти совсем по иному пути — по пути заявлений и деклараций, например,
VII. Судьбы героев
Прежде чем перейти к рассмотрению других видных деятелей первого этапа русской революции, проявивших себя совсем иначе, чем персонажи предыдущих выпусков заметок, простимся с нашими героями, коротко рассказав об их дальнейших судьбах.
Итак, Александр Александрович Бубликов, собрав манатки и освободив место министра путей сообщения своему масонскому начальнику Николаю Виссарионовичу Некрасову, съездил ещё с тремя комиссарами Государственной думы 8 марта в Могилёв для препровождения отрёкшегося императора под наблюдение в Царское Село, после чего фактически пропал с политического горизонта.
Участие в марте в учредительном съезде Всероссийского союза торговли и промышленности; командировка по поручению Временного правительства на Урал с целью удержать трудящихся от введения рабочего контроля над производством и распределением продуктов; выступление против роста зарплаты рабочих и против закона Временного правительства от 12 июня о повышении подоходного налога и налога на прибыли предприятий; участие летом в работе Экономического совета, созданного Временным правительством для разработки «общего плана организации народного хозяйства и труда»; участие в августе в Государственном совещании — вот и все сколько-нибудь заметные политические проявления А. А. Бубликова после героических трёх суток его железнодорожного комиссарствования.
После Октябрьского переворота эмигрировал. В эмиграции жил в США, являлся сотрудником «Нового русского слова». Умер предположительно в 1936 году.
Николай Николаевич Суханов после массового возвращения из ссылок и эмиграций партийных лидеров был, как стойкий неприсоединившийся, отстранён от какого-либо влияния на решения и действия Исполкома Петросовета и сосредоточился преимущественно на литературно-журналистской работе — редактировал издававшуюся под патронажем Горького газету «Новая жизнь».
В конце мая по рекомендации Ю. О. Мартова вступил-таки в группу меньшевиков-интернационалистов, но, по его собственным словам:
«…на деле оставался диким и во всяком случае чувствовал себя таковым».
Приветствовал смену Временного правительства властью Советов и первые декреты Совнаркома, хотя и не видел объективных предпосылок для построения социализма в:
«…отсталой, мужицкой, распыленной, разоренной стране».
Член ВЦИК 2-го — 4-го созывов. На заседаниях ВЦИК критиковал большевистское правительство и Ленина, обвиняя их в анархизме, произволе, развале экономики. В июне 1918 исключён из ВЦИК вместе с другими меньшевиками и правыми эсерами.
Написал обширные «Записки о революции», являющиеся, кстати, одним из основных источников по истории русской революции.