Герои Шести Цветов Том 5
Шрифт:
Адлет сказал, что увидел слова из света. Ханс заявил, что это ложь. Тридцатый слышал и этот разговор. Как и слышал звук, когда Адлет был среди мертвых Кьема. И тогда он начал подозревать, что Адлет врет.
Поведение Адлета было странным. Зачем в этой ситуации он защищал Фреми? Он не понимал, о чем Адлет думает. И как с этим связана Фреми.
До этого Фреми узнала его и промазала. Тридцатый думал тогда, что Фреми скрывает информацию. И Фреми казалась слабой.
Жалость. Этого не должны были чувствовать Кьема. Но у некоторых
Казалось, что и у Тридцатого появлялись чувства. Он эволюционировал не так, как нужно было.
— …Тридцатый. Помни о приказах.
Четырнадцатый не должен был говорить это. Подчиненные Тгунея должны были убивать всех, у кого проявлялась своя воля, сразу же.
И у него проявлялась своя воля. Это было несчастье и жалость. Он помнил, что эти слова относились к Фреми. Он многое вспоминал. И с болью думал, что Фреми нужна была Тгунею только как инструмент.
Она была вернее всех. И такие Кьема у Тгунея страдали больше всего. И Тридцатому казалось нечестным, что она не получает за страдания никакой награды.
Он хотел для Фреми лучшего. И хотел извиниться. И попросить вернуться.
Шестая не любила ее, пропала. Но Кьема, у которых были Номера, были связаны и с ней. И они знали, что она встретила собаку, что она дома.
Если Фреми нужна, чтобы победить Героев, то Тгуней не бросит ее. И тогда он это примет. Он долго думал об этом. И мысли стоило приглушить.
Если защищать Фреми, это будет идти против приказа Тгунея. Но у них и не было указания, что ее нельзя защищать. И Тридцатый был готов принять свое решение.
Тридцатый решился. Идти за своей волей, принимать свои решения. Если это не понравится Тгунею, то ему за это и погибать.
Среди Героев был седьмой. Тот, кого Тридцатый не знал. Потому нельзя было выходить на контакт. Седьмой точно действовал согласно намерениям Тгунея.
Фреми точно не была седьмой. Ее предали, и она не собиралась следовать за Тгунеем.
Адлет Майя. Был ли он седьмым? Тридцатый подозревал, что да. Настоящий Герой не стал бы врать своим товарищам.
Мора держала камень в руках. Глядя на нее, Адлет вспоминал, как Ханс обвинил его в том, что он седьмой, вспоминал, как убежал, прикрываясь Морой.
Он еще никогда не был в таком отчаянии. Но ему все еще нужно было остановить Чамо и помешать убить Фреми. Ситуация не изменилась.
Поверят ли ему товарищи? Фреми точно не поверила бы на слово, что он не седьмой. Адлет почему-то был уверен, что не сможет заслужить так доверия Фреми. Он не знал, как поступить, чтобы не дать ей убить себя.
Но другого выхода не было. И пару минут назад он даже ощутил надежду.
Когда Адлет бежал, он кое-что почувствовал. Он замер и посмотрел на камни, где на миг появились слова.
«Отдавай приказы. Два твоих союзника в лабиринте».
И буквы тут же пропали. Адлет прошел мимо, притворившись, что не видел слова. Он думал о смысле слов на бегу.
В лабиринте были спрятаны Кьема. Второе зрение Моры не раскрывало их. Они ждали приказов. Они знали, кто седьмой, но по ошибке показали эти слова ему.
«Нет», — подумал Адлет, вспомнив слова Доззу. Кьема, подопечные Тгунея, не знали, кто именно седьмой.
Они ошибочно подумали, что Адлет — седьмой.
Было легко сказать о них Море, вдвоем они одолели бы этих Кьема. Но Адлет не сделал этого. Чтобы защитить Фреми, ему нужно было вывести всех из тупика. Этот момент мог стать его козырем.
— Мора, этим путем можно идти?
— Погоди, я проверю… Да, все в порядке.
Ответ Моры показал Адлету, что она не видела слова. Мора не проверяла местность вокруг Адлета. Если бы она увидела слова, она бы как-то отреагировала на их исчезновение. Потому Адлет думал, что может как-то использовать этих Кьема.
Никаких колебаний. Он победит любой ценой. Так думал Адлет.
Адлет видел эти слова, но притворился, что их не было. И в этот миг Тридцатый решил, что Адлет — седьмой.
Мора обманула Адлета, и он зашел в тупик в лабиринте. Адлет внезапной атакой оглушил Мору и взял в заложники. Но нужно было действовать осторожно. Пока Мора была в опасности, Фреми думала не о самоубийстве.
Но он понимал, что только так Фреми не спасет. У Адлета оставалась последняя надежда. Он мог обмануть Кьема, которые решили, что он — седьмой, и использовать их.
Слова могли оказаться ловушкой врага. Но у Адлета не было другого выхода. Он держал Мору без сознания не только для того, чтобы она оставалась в заложниках, но и чтобы не использовала второе зрение.
— Я здесь…
Он немного подождал. Каменный пол задрожал и принял облик Кьема-ящерицы белого цвета. Адлет помнил его.
— Вот мои приказы. Слушайте молча, — Адлет осмелился говорить властным тоном. Так он мог заставить Кьема думать, что он седьмой.
— Погоди. Ты и есть седьмой? — спросил Кьема-ящерица. Он не мог знать, кто седьмой, но Адлет не отрицал возможности, что седьмой уже мог связаться с Кьема.
Слова могли быть ловушкой, но отчаянный Адлет проигнорировал это.
— Думаете, я бы носил с собой доказательство того, что я седьмой? Чтобы Герои это заметили? Нет уж, — возмутился Адлет. — И кто вам сказал, что Кьема вашего уровня могут услышать тайный код, доказывающий, что я — седьмой?
Кьема-ящерица молчал. Адлет обрадовался. Может, код и существовал, но Адлет выдумал это.
Мора была без сознания, остальные не знали лабиринт и могли заблудиться. Вряд ли кто-то нашел бы место, где Адлет встретился с Кьема. Но он все же опасался, ведь на них могли наткнуться случайно. Адлету было не по себе.