Герои. Другая реальность (сборник)
Шрифт:
По дороге в замок Макбесад перебирал в уме события минувшего дня. Вот он вылетел на разгоряченном жеребце на пустошь... Там ему встретилась какая-то странная оборванка, уверявшая, что она обладает тайным колдовским знанием.
И что-то ещё, очень важное, тан потёр лоб, – ах да, она утверждала, что он будет королём Шотландии, – ну тут не надо быть семи пядей во лбу. Двоюродный брат короля может унаследовать престол. Тем более Дункан, сын Малькольма, мал и неразумен. Но и Малькольм ещё молод...
Что-то ускользало, какая-то крайне неприятная деталь... Может, и не стоит о ней вспоминать?
Благородный Макбесад гикнул по-простецки и пришпорил жеребца.
Загадочные сны мучили леди Граух вот уже вторую неделю. Сперва она списала их на влияние полнолуния, потом – на густые осенние туманы, потом – на естественные женские недомогания. Видения не прекращались. Снился ей муж, Макбесад, совершенно такой, как в жизни. Как в жизни, исходил от него запах мехов, пота и кожи. И так же прищуривал серые глаза, задумавшись, и тер тыльной стороной руки широкий лоб. А на лбу у него багровел след обруча, будто танский венец до крови сжал ему голову. Во сне Макбесад поворачивал к ней красное, грубо вырезанное лицо, и тихо говорил:
– Это не венец тана. Это – шотландская корона. Больно – жуть!
Граух гладила его жесткие желтые волосы. В какой-то момент леди случайно бросала взор на свои руки – и видела на них багровые пятна.
– Не бойся, ты меня не испачкаешь, – успокаивал муж, – эти следы уже десятый год не смываются. Ты разве забыла, моя королева?
И он улыбался невесело, кривя угол рта.
«Макбесад не так улыбается, – думала Граух, глядя в тёмные своды. – Он не растягивает губы и тем более не дёргает углом рта; он широко, как простолюдин, разевает пасть, демонстрируя сломанный в давней драке зуб, и хохочет, запрокидывая кудлатую голову».
Непонятно. Неприятно. Граух переворачивалась на другой бок и пыталась заснуть. Для этого она, как учила её няня в детстве, считала прыгающих через изгородь овец. Одна мелькнула задом, вторая, третья... Десятая закричала хрипло, и обернулась скаженным одноглазым петухом, имевшим привычку будить весь замок среди ночи. Нужно будет сказать повару, что пора горластому в суп, давно пора.
Граух крутилась до рассвета. Только закроет глаза – снится кровавый след от венца и пятна на руках.
Служанки точно знают, в какой день хозяйка встает не с той ноги. В такие дни между её чёрными, сходящимися на переносице бровями залегает глубокая морщинка, напоминающая зигзаг молнии. Верный признак: к леди Граух лучше не приближаться...
Однако девица, умудрившаяся пробраться на кухню, была настойчива.
– Я хочу видеть хозяйку! – твердила она.
Ей уж объясняли, что прислуга в замке не требуется. А если б и нужна была, кто её возьмёт, замарашку, такой только за свиньями присматривать.
– Ты знаешь, кто я такая? – тихо спросила девица, пристально глядя на пузатого повара, запустившего в неё деревянным башмаком. – Ты думаешь, я крыса или жаба, чтоб в меня кидать твои вонючие башмаки? Вот тебе, для начала!
По щеке повара расплылся гигантский багровый след пятерни.
– Три дня так проходишь, – сказала девица, усаживаясь без разрешения на лавку возле огня, – авось поумнеешь.
– Ведьма, – прошептал повар, прижимая ладонь к распухшей щеке, – кровь Христова, натуральная ведьма...
– Тебе добавить? – нахмурилась гостья, – или сразу хозяйку позовёшь?
Но звать леди Граух не пришлось. Привлечённая непонятным шумом, она сама спустилась в кухню.
– Бездельничаете? Бродяжек привечаете? – презрительно покосилась на сидящую у огня оборванку.
– Она тут уже час ошивается, гоним её – не идёт, – зашептал, опасливо косясь в сторону нищенки, толстый повар. И добавил:
– Между прочим, – страшная колдунья, – меня вот как приложила, пальцем не пошевельнув, – он продемонстрировал багровый отпечаток ладони на щеке.
– Ворожея, говоришь... – протянула Граух.
Леди притворила дверь.
– Значит, ты ведьма... Хорошо. А как у тебя с толкованием снов?
– Вроде неплохо, – осторожно ответила юная колдунья, – а что именно привиделось благородной леди? Насколько настойчив сон, насколько ярок, как часто повторяется?
– Постоянно, – сделала недовольную гримасу хозяйка замка, – просто надоело.
– Это – верный признак скрытого пророчества, – удовлетворённо кивнула Дередере, – остаётся выяснить, какого. Для этого расскажите мне ваш сон, подробно, ничего не пропуская.
– И вовсе это не кровавые пятна – произнесла колдунья, выслушав Граух, – а отметки царственного пурпура. Вашему супругу суждено стать королём Шотландии.
Леди задумчиво вертела в руках краснобокое яблоко:
– Но почему у меня такие дурные предчувствия? Почему эти видения пугают меня?
– Благородная леди, – вкрадчиво заговорила Дередере, – когда среди ночи стучат, и вы не знаете, кто за дверью – добрый друг или разбойник, – вы испытываете некоторый страх, верно? Вот и сейчас. Судьба стучит в вашу дверь, но она ещё не ступила на порог, и вы не можете видеть, что это – великая судьба и благословенная участь. Тан Макбесад достоин высокого венца, как никто другой...
Дередере оглянулась воровато, наклонилась к леди Граух и горячо зашептала:
– Судите сами: король Малькольм слаб и нерешителен. Сын его – неразумное дитя. Подумайте: достоин ли своего престола владыка, из малодушия склонившийся перед королём датским? Может быть, стоит подвинуть его – и освободить место для достойного властелина, благородного властелина?
– Убить?!
– Подумайте, леди, хорошенько подумайте. Величие стоит за дверьми вашего замка. Но оно не будет ждать вечно. Впустите же его!