Герой-чудотворец
Шрифт:
– Да, – решительно подтвердил он. – Я часто хожу в кино. Когда я вас увидел, я сказал себе: «Ручаюсь, из нее выйдет хорошая киноактриса». Честное слово, я так и сказал себе.
Он был вознагражден ослепительной улыбкой, очень похожей на те многие, что видел в кино. Ах черт, даже быть с ней было здорово похоже на кино!
Она встала. Он тоже встал и вдруг почувствовал, что ему душно и неудобно в накрахмаленной сорочке и воротничке.
– Может, нам надо идти к директору? – спросила она. – Мне говорили, что в антракте нам надо идти к нему.
В ложу вошла программ-герл, чтобы провести их в
– Что будешь пить, Хэббл? – спросил он, делая приглашающий жест к столу.
– Лимонад, – твердо ответил Чарли. – Я вижу, он у вас есть.
– Есть, – с грустью подтвердил Хьюсон. – Но я не уверен, что Брейлю понравится, что ты его пьешь. Он стоит здесь уже очень давно. Пожалуй, даже прокис. А вот виски – свежий, как из прозрачного родника. Нет? Почему нет?
– Я и без выпивки взведен, а если выпью, то еще подерусь.
– Согласен. Один из нас должен быть трезвым. Хелло, Джимми! Иди-ка сюда, познакомься с героем «Трибюн». Чарли Хэббл. Джимми Баск.
– Как вам нравится это маленькое представленьице, мистер Хэббл?
Чарли ответил, и после определенной поддержки со стороны мистера Баска и одного-двух журналистов из числа тех, которые окружили его, выразил свои взгляды на театр. Он видел, что некоторые журналисты уже основательно выпили и что не все они так успешно справляются со спиртным, как это делал веселый молодой джентльмен из «Трибюн». Один молодой человек с длинными волосами, небритый, в грязном коричневом свитере с глухим воротом стоял, прислонившись к стене, и, закрыв глаза, держал за руку полную женщину с нахальным выражением лица, одетую в плотно обтягивающий тело зеленый джемпер.
«За что им платят деньги, не знаю, – сказал себе Чарли, – но знаю, что очень скоро будет с ними, если они не будут пить поосторожней». Одна из двух женщин, которые загнали мисс Иду Чэтвик в угол, была та толстая леди, которая вчера в гостинице расспрашивала его о любовных делах. Дух в этой комнате не намного отличался от атмосферы в «Колокольчике» в субботу перед закрытием ресторана. Чарли сказал об этом Хьюсону.
– Разница лишь в том, Хэббл, что здесь мы зарабатываем деньги, а там аттертонские дурачки тратят их. Только не думай, здесь не бесплатный ресторан, хотя и похоже. Рано или поздно нам придется рассчитаться за выпивку, но нашей платой будут слова, слова, слова, как говорит Гамлет. Я как раз один из тех, кто, подвыпив, считает себя Гамлетом. Тип нестерпимый.
– Вот что, – Чарли сурово посмотрел на него, – после всего этого я вряд ли буду верить газетам так, как раньше.
– Ты будешь куда меньше верить им еще до того, как мы расстанемся с тобой и твоей историей. Если их стряпают в такой вот кухне, еда не покажется тебе вкусной, не так ли? И всё же ты ошибаешься. Наоборот, когда мы трезвы, тогда нам и нельзя верить. Кстати, раз уж зашел разговор о вере и безверии, как тебе нравится твоя знакомая?
– Кто? Эта девушка? Она не моя знакомая. А я бы здорово хотел, чтобы она была моей знакомой, – честно признался Чарли.
– Ничего девчонка.
– Ничего
– Что с тобой, приятель? Что случилось? Местный патриотизм или любовь с одного взгляда?
– Ни то ни другое, – быстро ответил Чарли. – Просто так оно и есть. Ты что, сам не видишь?
– В таких случаях сам никто не видит. Пошли спасать ее от тех двух распухших вампиров, которые похожи на прокурорш и пишут так же, как они. Не бойся и знакомь меня с ней. Я знаю, я дьявольски обаятелен, особенно когда пропущу пару рюмок, я тогда становлюсь просто неотразимым, неотразимым красавчиком Хьюсоном, но мое сердце занято. Я – жертва безответной любви, и если я тяпну еще три рюмки, кто-нибудь услышит о ней. Так что смело знакомь нас.
– Не могу. Вас ведь уже познакомили. Сразу, как она приехала, еще до начала спектакля.
– Ах да! Я забыл. Всё равно, спасем ее и поболтаем.
– Только знай, что говоришь.
Но Хьюсон, как потом убедился Чарли, не знал. Он долго пристально и благоговейно рассматривал девушку, а потом сказал:
– Мисс Чэтвик, беседуя с вами как представитель «Дейли трибюн», одной из крупнейших газет, я боюсь, что не могу позволить нашему любимому герою мистеру Чарли Хэбблу, за которого я несу персональную ответственность, влюбиться в вас.
– Брось! – крикнул Чарли.
– Лично я ничего не имею против этого. Однако это вопрос, который относится к компетенции редактора. Я должен буду связаться с ним, он, несомненно, посоветуется с редактором «Морнинг пикчерал», который сейчас еще может изъясняться, хотя и односложными словами.
– Хьюсон, – крикнул ему кто-то, – ты опять набрался?
Чарли боялся, что девушка не на шутку рассердится. Но если она и рассердилась, у нее хватило сообразительности не показать этого.
– Что это вы ему наговорили? – весело воскликнула она, обращаясь к Чарли.
Прежде чем он успел ответить, их торопливо выпроводили из комнаты и повели в ложу.
– Не обращайте внимания на Хьюсона, – сказал Чарли, когда они вернулись в ложу. – Он славный парень, но наговорит всё, что хочешь, за грош.
– Э, нет! – Хьюсон оказался тут как тут. – Что хочешь, но не за грош. Хьюсону для этого нужна хорошая оплата, предусмотренная профсоюзными тарифами.
Больше он ничего не сказал, а преспокойно устроился в глубине ложи. Там он уснул, и объединенные усилия хора и оркестра были не в состоянии разбудить его. Время от времени Чарли и Ида оборачивались, чтобы посмотреть, как он там, и, видя, что он спит, улыбались и чувствовали себя очень просто и непринужденно. Спектакль окончился. Хьюсон, аплодируя вместе с ними, выглядел свежим и бодрым.
– Мне снилось, что я варю целую кучу яиц где-то в Мачукуо, – рассказывал он. – На мне пальто с меховым воротником. Я и сейчас чувствую этот мех. Тот воротник был реальнее чем это вот. Странно, правда? Или нет? Яички были маленькие и коричневые.
Итак, всё кончилось.
– Было просто чудесно, – вздохнула девушка. И тут же с живостью добавила: – Теперь мы поедем в кафе «Помпадур»?
– Разве? Кто вам сказал это?
– Тот невысокий человек с карими глазами, знаете, – мистер Баск?