Герой империи. Война за Европу
Шрифт:
Следом из темноты раскрытого люка появился советский старший командир со знаками различия генерал-лейтенанта РККА (Иван Болдин), а за ним – молодой мужчина в штатском костюме (Андрей Громыко).
Товарищ Сталин решил, что командарм из генерала Болдина весьма посредственный, но зато у того имеется солидный опыт зафронтовой работы с формированиями, мало отличающимися от партизанских. К тому же сербские братушки – в какой-то степени большие дети. Их самолюбию должно льстить, что в качестве своего военного представителя Сталин прислал к ним прославленного боевого генерала, героя Слоним-Ивацевичского сражения, сумевшего вдребезги разгромить вторую панцергруппу Гудериана и здорово потрепать четвертую армию генерала фон Клюге. К тому же во время этих своих подвигов генерал Болдин из всех имперских товарищей наиболее тесно взаимодействовал
Что касается Специального представителя Верховного Главнокомандующего (в ранге Полномочного Посла) Андрея Андреевича Громыко, то ему была поставлена задача легитимировать управляющий Ужицкой республикой Главный народно-освободительный комитет Сербии и превратить его во Временное Югославское Правительство Народного Единства. А то стоит немцам тихо уйти из Белграда (что случится в самое ближайшее время) – и из всех щелей повылезут разные юркие особи с криком: «мы здесь власть!». Именно ради того, чтобы случайным образом не заполучить на Балканах влезших туда настырных британцев, эвакуация немецких гарнизонов из Греции и Югославии была приостановлена на неопределенный срок. Сначала Южному фронту требуется выбить румынскую пробку, потом нужно уговорить болгарского царя без боя пропустить Красную Армию к Черноморским Проливам, Югославии, Албании и Греции, и только после этого немцы тихо-мирно могут сдавать позиции подошедшим частям РККА, грузиться в поезда и ехать к себе нах фатерлянд… Впрочем, территории, лежащие в стороне от магистральной железной дороги, по которой и будет проводиться эвакуация, предполагалось освободить от немецкого присутствия в ближайшее время – а это опять же требовало формирования легитимных местных органов власти, и именно об этом Андрею Андреевичу предстояло говорить с местными сербскими партийными руководителями…
Тем временем на площади, помимо обычных горожан, появились первые представители местного коммунистического начальства. Сначала пришли (даже, можно сказать, прибежали, ведь спуск шаттла на маленький городок в горах видели все) Председатель Главного народно-освободительного комитета Сербии Драгойло Дудич (местная «мы здесь советская власть») и секретарь ЦК Компартии Сербии Благое Нешкович. И только потом вслед за ними стали подтягиваться командиры местных партизанских отрядов, составляющие тот самый верховный штаб партизанского движения.
Что касается Иосипа Броз Тито (Генерального секретаря Компартии Югославии и главнокомандующего Народно-освободительными партизанскими отрядами Югославии), то он с конспиративной квартиры в Белграде уже исчез (еще до того, как Вуйкозар Пекоц провел операцию по изъятию Франца Беме), но в Ужице пока не появлялся. Воистину неисповедимы извилистые пути подпольного функционера, которого при перемещении из пункта «А» в пункт «Б» ожидают опасности ареста и бессудного расстрела… При этом охотятся за товарищем Тито не только и не столько немцы (которым этот человек стал по большому счету безразличен), а жандармы и полицейские коллаборационистского правительства генерала Недича и стакнувшиеся с ними на фоне нелюбви к коммунистам четники Михайловича. Вуйкозар Пекоц тоже очень хотел увидеться с этим человеком, чтобы посмотреть на него, измерить психосканером и попытаться понять, не он ли тот самый червяк в яблоке, выгрызающий партизанское движение изнутри. Но этого момента еще нужно дождаться, а пока придется иметь дело с теми, кто уже на месте.
Первым к спустившимся с неба гостям подошел Драгойло Дудич, человек авторитетный, волевого склада и в то же время достаточно пожилой (54 года).
– И вам тоже здравствовать, товарищи, – сказал он, пожимая руку. – Я Драгойло Дудич, председатель Главного народно-освободительного комитета Сербии, а мой товарищ – это Благое Нешкович, секретарь ЦК Компартии Сербии. А теперь скажите, кто вы такие и с какой целью к нам прибыли?
В ответ представился старший командир со знаками различия советского генерал-лейтенанта.
– Я – глава советской военной миссии Иван Болдин, – сказал он, – а это – мои помощники: подполковник частей особого назначения Вуйкозар Пекоц и специальный дипломатический представитель товарища Сталина Андрей Андреевич Громыко…
– Вы Иван Болдин? – с несколько ошарашенным видом переспросил Драгойло Дудич. – Я вас правильно понял? Вы – тот самый советский генерал, который в сражении у селения Ивацевичи разгромил самого Гудериана?
– Вы мне льстите, – ответил тот, – я действительно командовал в сражении под Слоним-Ивацевичами зафронтовой группой войск с правами отдельной армии, да только та победа – результат труда множества людей, включая присутствующего здесь Вуйкозара Пекоца. Это его егеря сделали так, что немцы с дороги даже посрать в кусты отходили не меньше чем взводом, а уж обойти наши позиции лесом для немецкой пехоты и вовсе было невозможно. Туда пойдешь – обратно не вернешься…
Вуйкозар Пекоц добавил:
– Сходство задач в Слоним-Ивацевичской зафронтовой операции и здесь, в Югославии диктует то, что к вам прислали именно нас с Иваном Васильевичем, а не кого-нибудь еще. Ваши главные бои еще впереди, и мы вам в них чем сможем, тем поможем.
– Но погодите… – сказал Благое Нешкович, – мы думали, что раз Германия капитулировала, то война уже закончилась…
– Для вас, как для коммунистов, товарищ Нешкович, настоящая война только начинается, – сурово произнес Громыко. – Хотя нам удалось победить Германию и привести ее в лагерь своих союзников, от нее остались сателлиты: Венгрия, Румыния и Болгария, и к ним сейчас тянут руки британцы, обещающие реакционным режимам в этих странах свою помощь в борьбе против Советского Союза. Кроме того, ваша Югославия разгромлена и расчленена. В настоящий момент на ее территории, кроме ваших революционных партизанских отрядов, существуют: коллаборационистское правительство генерала Недича, отряды четников полковника Михайловича, представляющие интересы короля Петра и подчиняющиеся англичанам, а также нацистское хорватское псевдогосударство военного преступника Анте Павелича. Вы жестоко ошибаетесь, если думаете, что эти люди добровольно отдадут вам имеющуюся у них власть, а англичане не воспользуются сложившимися обстоятельствами, чтобы в очередной раз вставить палки в колеса мирового коммунизма. Ничего особенного при этом они не добьются, но лишней сербской крови прольется немало, особенно если все антикоммунистические силы объединятся с целью развязать в Югославии полноценную гражданскую войну.
Сербские товарищи переглянулись – и Драгойло Дудич, на правах старшего по возрасту, спросил:
– Скажите, товарищи, а что конкретно вы предлагаете для того, чтобы избежать описанных вами опасностей?
– Во-первых, – сказал Громыко, – вы должны превратить свою пока что игрушечную Ужицкую республику в полноценный зародыш Советской Социалистической Сербии, с которой мы могли бы установить полноценные межгосударственные отношения, а потом и принять в состав Союза Советских Социалистических Республик. Ну а о втором, третьем, пятом и десятом разговаривать нужно не здесь, на площади, а в более подходящем месте…
– Скажите, а без вхождения в состав Советского Союза нельзя? – вздохнул Благое Нешкович. – А то многие у нас не поймут такого решения, скажут, что коммунисты за просто так отдали независимость, выстраданную сербским народом за столетие кровавой борьбы…
– Нет! – отрезал Громыко – да так, что почувствовалось, что это не его мнение, а непосредственно Советского Вождя, – без вхождения в состав Советского Союза для вас нельзя. Когда ваша Сербия в одиночестве, завоевать ее с легкостью сможет любая крупная держава: хоть Турция, хоть Австро-Венгрия, хоть Германия или даже слабосильная Италия. А вот когда сербы будут в составе нерушимого союза свободных народов – тогда им и сам черт будет не брат. Кроме того – неужели у вас есть такие люди, которые держат нас, советских русских, за каких-то жестоких угнетателей, вроде турок и австрийцев?
– Это не совсем так… – вздохнул Драгойло Дудич и как-то смущенно покашлял, – мы знаем, что русские братья никогда нас не бросят. Да только до нас дошли сведения, что Советский Союз сам стал частью некоей Галактической Империи, и теперь до конца не свободен в своих решениях. Среди нас есть люди, опасающиеся, что правящие этой империей инопланетные чудовища окажутся даже более жестокими угнетателями, чем турки с австрийцами вместе взятые…
– Ну что ж… – усмехнувшись, сказал генерал Болдин, – в таком случае разрешите представить вам инопланетное чудовище. Вон, подполковник Пекоц, который стоит перед вами собственной персоной – он как раз с того космического корабля, вращающегося сейчас вокруг нашей планеты. Пусть он сам скажет, каково это – быть гражданином тридцатимиллиардного многорасового и многонационального государства, раскинувшегося на восемнадцати планетах размером с нашу Землю…