Герой нашего времени.ru
Шрифт:
— Да стреляй же ты! Мы на линии огня «двадцатьчетвёрок»!
Быстров нажал на спуск. Прозвучала короткая тупая очередь. За ней — другая, очень длинная. Первые пули легли в пустой двор, разметав деревянные ворота и подняв высокие фонтаны земли. Вторая очередь попала в навес с машинами, отрывая от него куски досок и шифера. Трасса задела стоящий за навесом сарай, и на нём задымилась крыша.
— Цель вижу, — прозвучал в эфире голос Ягудина. И Иванов боевым разворотом увёл вертолёт с линии огня. Через пятнадцать секунд он наблюдал, как от снарядов тридцатимиллиметровых вертолётных пушек разлетается навес, как будто взорванный изнутри,
— Что это было? — удивлённо спросил Ващенка. Со своей стороны видеть происходящее на земле он не мог.
— Хрен его знает, что они там хранили, сволочи! — выругался Быстров. — А вот всё село без стёкол оставили — это точно.
Иванов увидел, как из многих домов на улицу стали высыпать люди. В основном, мужчины. Некоторые с оружием.
— Всем занять высоту шестьсот метров, — скомандовал он в эфир, давая двигателям мощность.
— Пулемёт к бою! — крикнул в грузовую кабину Быстров. В этот момент Иванов услышал характерные звуки попадания пуль в обшивку вертолёта. Опасаясь за самое худшее, он сразу же бросил взгляд на приборы и прислушался к звуку работы двигателей. Двигатели и трансмиссия работали без перебоев. «Кажется, пронесло!» — выдохнул Иванов.
— Саня, левым! Быстрее! — кричал, не обращая внимания ни на что, Быстров. Рукой он показывал направление виража. Вертолёт вошёл в глубокий крен, и в грузовой кабине заработал пулемёт разведчиков. От рассеянной группы бегущих по направлению к лесу людей отделились две фигуры и остались лежать на земле. Со следующей прозвучавшей очередью — ещё одна. Иванов видел, как некоторые из бегущих останавливались и стреляли по вертолётам, затем бежали снова. Причём это имело какую-то систему. Значит, внизу ими командовал кто-то опытный. Иванов не успел определить, кто, так как вертолёт, выполняя вираж, шёл по окружности, и экипаж на время потерял из поля зрения боевиков. До кромки леса «духам» оставалось добежать метров двести.
— Быстрее крути, Саня! — заорал, размахивая руками, Быстров. — Уйдут!
Повинуясь команде, Иванов увеличил крен до семидесяти градусов и энергично взял ручку управления на себя. Земля встала на дыбы, а перегрузка вдавила в кресло. По радио Иванов вызвал все вертолёты группы:
— Не дайте боевикам уйти в лес!
Но пара Ягудина, завершив атаку, находилась ещё далеко, а вертолёт Иванова только подходил к боевому курсу. Тут ответил Фархеев:
— «Духов» наблюдаю. Атакую.
Иванов не видел вертолёт Фархеева, но надеялся на его опыт:
— Давай, Вадим! Не упусти!
В этот момент машина Иванова, энергично, почти по-истребительному, описав окружность в триста шестьдесят градусов, вышла на боевой курс. Экипаж успел заметить, как последние из боевиков скрываются за деревьями. Иванов резко вывел вертолёт из крена и, уже не имея времени на прицеливание, выпустил по боевикам единственный залп всеми оставшимися ракетами. Шестнадцать ракет с перелётом ушли далеко в лес. Запоздало застучал носовой пулемёт. Но «духи» уже скрылись за деревьями. Быстров разразился многоэтажным матом:
— Полтора десятка «духов» упустили!.. Мать их!..
Неожиданно справа, в опасной близости от борта, оставляя длинные дымные хвосты, красиво рассыпался рой ракет, и через пару секунд взрывы, слабо различимые за деревьями, легли там, где только что укрылись боевики.
— Теперь уже меньше, чем полтора десятка, — воскликнул довольный Иванов. — Видишь, какой ас наш Фархеев!
— Молодец! — радостно произнёс спецназовец.
— «283-й», оценка «отлично»! — похвалил в эфир Иванов.
— Служу Грачёву! — отозвался эфир весёлым голосом Фархеева.
— Приколист! — хмыкнул Быстров.
Пройдя над селом двумя парами на высоте шестисот метров и не видя опасности, группа вертолётов взяла курс на разрушенную ферму, оставляя за собой горящий двор и дом на окраине, и дымящийся у кромки лес.
Выйти на цель было делом несложным. От села шла почти прямая дорога, а в конце неё в небо поднимался высокий столб дыма. Поэтому Иванов даже не смотрел на приборы. Пройдя над горящими развалинами фермы, он, оставив все вертолёты в воздухе, стал заходить на посадку. Задача Фархееву облегчалась: Быстров решил, что разведчики справятся сами.
Мягко посадив вертолёт у дымящихся стен, Иванов передал в эфир:
— За землёй смотреть внимательней!
Четверо спецназовцев в бронежилетах, надев шлемы и приготовив автоматы, неширокой цепью осторожно двинулись к развалинам. Пятого, чеченца, Быстров оставил у пулемёта. Экипаж ждал разведчиков на земле, не выключая двигателей.
— Засеки время, — приказал Иванов Ващенке.
— Уже засёк, — ответил тот.
Присутствие чеченца за спиной нервировало Иванова. Он помнил случай, когда команда афганских солдат, после посадки вертолёта в районе боевых действий, вырезала русский экипаж и ушла к «душманам». Сейчас ситуация складывалась не лучше: в пилотской кабине находились только два лётчика, Мельничук сидел в конце грузовой кабины, словно статуя. Надежды, в случае чего, на Ивана никакой. Если бы чеченец оказался врагом, то перестрелять из пулемёта экипаж ему не составило бы труда. С этими мыслями Иванов расстегнул карман лётной куртки, нащупал пистолет и снял его с предохранителя.
— Пойду, посмотрю, куда в нас попали, — сообщил он Ващенке, поднимаясь с кресла пилота. — А, ты повнимательней тут!
Иванов вышел в грузовую кабину. Чеченец сидел возле открытой двери, направив ствол пулемёта в сторону гор, и внимательно наблюдал за своим сектором. Когда Иванов появился в дверях пилотской кабины, тот бросил на него острый короткий взгляд и снова стал смотреть по направлению ствола. «Этот в спину не выстрелит, — подумал Иванов, — взгляд открытый».
— Всё нормально? — поинтересовался Иванов. Чеченец кивнул.
— Я сейчас обойду вертолёт, посмотрю, куда в нас попали, — сообщил Иванов. Чеченец отстранился от двери, давая лётчику пройти, и произнёс на чистом русском:
— Слышал несколько попаданий. Видел две дырки за топливным баком по обоим бортам. На вылет. — Чеченец показал рукой в сторону двух рваных отверстий в обшивке грузовой кабины. Теперь их увидел и Иванов. Две пули на расстоянии сантиметров сорок друг от друга вошли в левый борт за дополнительным топливным баком, ближе к грузовым створкам на уровне колен, а вышли через правый борт, чуть выше иллюминатора. В метре от выходных отверстий сидел Мельничук, уставившись отсутствующим взглядом в одну точку. Иванов уже стал волноваться, не задело ли борттехника? Но, судя по всему, у Мельничука был просто нервный шок.