Герой (не) её романа
Шрифт:
Поля ждала почти до вечера. За это время успели затечь от долгого сидения ноги и заныть спина. Но природное упрямство не давало спуску усталому телу.
— Малыш?.. — Поля вгляделась в темноту переулка.
Вначале приняла мальчишку за собаку или большую кошку: тот сидел на корточках и рассматривал машину и саму Полину.
— Иди сюда, не бойся.
Шел он нерешительно, по-прежнему пряча руки в карманах. Когда приблизился, стал заметен огромный синяк на впалой щечке.
— Это он тебя так?! — воскликнула Поля.
И
Полина усадила мальчика на заднее сиденье, вручила пирог и чай из термоса. Ощупала малыша, спросила, есть ли еще «болячки». Мальчик покачал головой: занятый едой, он, кажется, перестал замечать что-либо вокруг.
Поля перебралась за руль, завела машину и рванула с места. Неслась до дома так, будто за ней гнались все демоны ада.
Только возле знакомого дома обернулась и, к великому облегчению, не заметила погони.
— Вот мы и дома! — объявила мальчику.
Но тот спал, обняв опустевший термос, как самое великое сокровище в жизни. На грязноватом, но милом личике играла счастливая улыбка.
Глава 22
Полина подняла малыша на руки, внесла в дом. Мальчик казался легким, едва ли не невесомым. Для своего роста и предполагаемого возраста — слишком мало.
— Матушки мои!.. — всплеснула руками Гриппа. — Грязный-то какой. Вот не зря я посреди недели баньку истопила. Знала, что пригодится.
— Помыть и в душе могли, — шепотом заметила Поля. — А то и назавтра отложить, спит ведь.
Но мальчик не спал, только притворялся. С прищуром осматривал дом и его жителей. Напрягся, готовый в любую секунду дать деру.
— Да не спит он! — объявила Анна и помахала рукой: — Привет! Тебя как зовут?
Мальчик промолчал. Сполз с рук Полины и застыл посреди кухни. В его глазах, устремленных на Анну, читался интерес.
— Он, вроде бы, не разговаривает, — заметила Полина.
— Совсем? — поинтересовалась Гриппа.
Малыш понимал, что говорят о нем, но не подавал виду. Его вниманием завладела Анна — такой девочки он никогда не встречал прежде. Красивая, разговорчивая. И не смотрит на него, как на какое-то отрепье.
— Ты чего хмуришься? — улыбнулась Анна. — Идем с нами чай пить?
Бодренько соскочила с табурета, в три прыжка оказалась рядом с мальчиком. Взяла за руку, потянула к столу.
Он выдернул руку и сунул в карман. Опустил голову еще ниже, желая провалиться сквозь землю. Ручки у девочки были такими аккуратненькими, беленькими, нежными. Не то, что его грязные, загрубелые коряги.
— Не хочешь, не надо, — не обиделась Анна. — А зря отказался. Смотри, сколько у нас угощений.
Мальчик обвел голодным взглядом стол. Сглотнул набежавшую слюну. Одуряюще вкусный запах выпечки он уловил, едва попав в дом.
— Правильно, отказался, — прощебетала
Приобняла малыша за плечи, проводила в ванную. Вручила мыло, указала на раковину:
— Помочь?
Мальчик помотал головой. Сам включил кран и принялся за дело — грязь стекала с его рук темными ручейками. Гриппа закатала ему рукава, терпеливо дождалась окончания процедуры и вручила полотенце.
Стянула курточку и бросила в мусорную корзину. Такая тряпка даже пол мыть не сгодится.
— Золотых гор не обещаю, но одежку тебе поменяю. Пенсии не хватит, Полечка поможет.
Мальчик вновь не ответил. Уселся за стол и неверящим взором уставился на тарелку, полную пирогов. Схватил первый попавшийся, откусил половину и принялся с усердием жевать.
— Чаем запивай, подавишься, — хихикнула Анна.
Сама наполнила чашку гостя. Села рядом, подперла голову кулачками и стала наблюдать. То же делали и Гриппа с Полей — никогда прежде они не видели, чтобы ребенок так много и быстро ел. Как будто за ним волки гнались и могли отнять угощение в любую секунду.
— Плохо бы не стало, — вздохнула Поля.
— Пусть его ест, — возразила Гриппа. — Сразу видно, оголодал мальчонка. От наших пирогов никому плохо никогда не бывало. Только хорошо.
Завершив трапезу, мальчик откинулся на стуле и блаженно прикрыл глаза. Но задремать не удалось — женщины потащили его в баню. Оттереть грязь, а заодно и осмотреть, нет ли на теле следов побоев. Вдруг малышу доктор нужен?..
— Надо бы к синяку на лице лед приложить, — побеспокоилась Полина.
— Само заживет, — отмахнулась Гриппа. — Парнишка крепенький, только худенький. Верно говорю, малец?
Мальчик отделался кивком. Терпел, пока его раздевали, парили, мыли и скребли кожу мочалкой.
— Ты смотри! — восхитилась Гриппа, окатывая мальчика из ковша. — Ты, куколка, настоящий клад отыскала. Малец-то наш золотой!
Под слоем грязи у мальчика обнаружились веснушки на лице и груди. А волосы его были даже не рыжими — именно золотыми.
— Сокровище, — поддакнула Поля, заматывая ребенка в широкое банное полотенце. — Ну, пойдем домой, отдохнешь.
Но спать мальчик уже не хотел. Ему гораздо больше понравилось играть с Анной. Та разрешила ему брать любые игрушки и даже Нюсю.
— Куколка очень любит, когда ее расчесывают, — поделилась Анна. — А еще: пить чай из желтого сервиза и наряжаться.
Девочка показала, как готовить в пластмассовой посуде, делать прически и переодевать. Мальчик покатал Нюсю на машинке и построил домик из кубиков.
Дети так и уснули на ковре, не успев добраться до кроватей. Поля сама переложила их. А еще — сделала фотографию сонного мальчика.
— Утром снова в город поеду, — сказала Гриппе. — Дойду до отделения, покажу полицейским фото. Не могу же я забрать малыша к себе просто так, без разрешения.