Герой по паспорту. Том 2. Всегда есть кто-то Сильнее

FTR

– Здравствуй, Влад, – поприветствовал он меня, стоило подойти. – Пришёл-таки нас проводить.

– Как иначе? Мне ещё повезло, окажись я здесь на день позже, вовсе не встретил бы таких достойных Разумных.

– Ангелов встречал? – нахмурился Ник.

– Было дело.

– Значит знаешь, что словом «достойных» иногда можно и обидеть. Или ты сейчас над нами так подшутил?

– Из-за парочки напыщенных лицемеров не стоит принижать хорошее слово.

– Тут ты прав, – хмыкнул Ник. – Просто у меня случались инциденты с участием ангелов. Неприятные.

– А у кого их не было?

Далее последовали несколько минут

ничего не значащей прощальной болтовни, перетекающей в рукопожатия и похлопывания по плечам.

С Ником мы обнялись.

И всё. На этом моё первое после попаданства знакомство с земляком (по названию планеты) подошло к концу. Я тупо стоял и смотрел в спины уходящей троицы, не зная, что ещё делать. А нет – не уходящим: когда они отошли метров на пятьдесят, Ник неожиданно развернулся и бодро направился обратно. Ещё и ладонью мне принялся махать, чтобы я подошёл.

Почему нет?

Подхожу.

– Ближе, Влад.

Подхожу.

– Ещё ближе.

Подхожу.

Мы стояли впритык.

– Слушай внимательно и запоминай, – прошептал Ник мне прямо на ухо. Что-то настолько секретное? Я на всякий случай активировал Звукохват. – …

Закончив свою речь, Ник чуть отстранился.

– Ты всё запомнил?

– Да. Всего одно предложение трудно не запомнить.

– Это только в худшем… крайнем случае.

– Понял, – кивнул я.

– Удачи. Надеюсь, ещё увидимся.

– И я.

Ник ушёл. В этот раз уверенно и не оборачиваясь.

– “Чем мне теперь весь день заниматься?” – покрутил я головой, осматривая округу.

– “Можешь попробовать целый день никуда не влезать. Уверен, та ещё миссия невыполнима.”

– “Ты прав – погуляю по поселению.”

Местные в большинстве уже проснулись и шастали по своим делам. Ничего необычного. Лишь одно меня беспокоило. Вернее, нервировало. Здесь все здоровались словом «Фатэм». Я думал, это личная фишка Укронта, а оказалось стандартным приветствием.

Со мной тоже так здоровались. Видимо, за день узнали через сарафанное радио, что я гость их поселения, а не какой-нибудь непонятный чужак, вот и перестали просто проходить мимо.

Почему это напрягало? Слово Фатэм произносят крайне редко. Оно является некоей формой благословения. Благословение в боевом пути, в странствии, в сражении. Также его используют для выражения уважения умершим, чей путь окончен. Такое приветствие используют продавцы в Домах Мага, ведь клиент пришёл продолжить свой магический путь, путь Силы. Несколько раз мне доводилось слышать, как слово Фатэм применяли в качестве боевого клича. Если суммировать, Фатэм – важное, глубинное, полуритуальное благословение. И пусть Дедион это отрицает, некая религиозность в нём тоже присутствуют.

Было странно видеть, как «Фатэм» используют всуе. Местные будто непрерывно молятся, желая друг другу и самим себе прожить хотя бы до конца дня. Ещё и полным ритуалом: слово «Фатэм» сопровождает жест с прикладыванием к груди сжатых в замок кистей рук, только пальцы остаются прямыми.

И так каждый здоровается с каждым.

Некоторое время я отвечал симметрично. Минут пять. И за такой короткий срок даже у атеиста, вроде меня, возникло это обманчивое чувство духовности, приближенности к чему-то большему. Как у людей, ходящих в церковь или соблюдающих прочие ритуалы. Если им это помогает – отлично, вот только Бог по канону находится в каждом. Он внутри. Если

ты в одном месте ощущаешь Его присутствие сильнее, чем в другом – это не Он, это самовнушение.

Плацебо.

И здесь такое же самовнушение: здороваешься со всеми религиозным способом, отчего возникает ложное чувство просветления. Всетерпимости. Не зря во всех религиях несусветное количество мелких ритуалов и правил на каждый возможный поступок и решение. И теперь я, кажется, обнаружил дополнительную причину, удерживающую здесь Разумных, о которой умолчал Ник.

Они «просветлённые».

Они жертвы.

Они терпилы.

Ощущение дискомфорта постепенно заполнило меня с головой. Не хочу здесь находиться. Лучше пойду помогу Укронту в его исследованиях. Мне ведь и самому интересно послушать лекции Дедиона. И пусть большинство наименований трав, кустарников, минералов, жидкостей и внутренностей Магзверей, что в его лекциях упоминаются, я никогда в глаза не видел, всё равно интересно.

Можно сказать, что у меня наконец сформировались планы на день.

Которые тут же отменились.

Из-за них.

Некромонгеры.

По крайней мере, доспехи внешне похожи. Только шлемов не хватает. Четвёрка некромонгеров вышли из-за угла и двинулись вдоль улицы мне навстречу. Они отличались от местных не только одеяниями, но и поведением: уверенные и расслабленные, они повелительно глазели по сторонам, скользя по окружающим хваткими, оценивающими взглядами. Расстояние между нами постепенно сокращалось. Вот-вот пересечёмся. Они, заметив новое лицо, принялись беззастенчиво пялиться на меня. Я в ответ принялся беззастенчиво пялиться на них.

Пять метров.

Три.

Два.

Один.

Пересеклись.

Прошли мимо.

Начали расходиться.

Один метр.

Два.

Три.

Пять.

Развернулся. Направился следом за ними.

– “Началось.” – пробурчал Дедион.

– “Это гвардейцы?”

– “Они самые.”

Посмотрим.

– “Гильрен ведь набирает их среди местных. С чего бы им начинать терроризировать своих же?”

– “В поселениях запрет на перемещения и переезды. Между собой они только торгуют. Личные связи минимальны. Гвардейцев Гильрен старается набирать равномерно из всех шести поселений. После этого гвардейцам запрещается посещать своё родное поселение. Только остальные.”

Разумно. Разделяй и властвуй. Видимо, на Катиноле до этого механизма додумались раньше, чем на Земле.

– “Жрицы?”

– “Вообще не отсюда. Гильрен притаскивает своих подружек по возвращении из своих редких путешествий. А стоит жрице или гвардейцу достигнуть определённого возраста – он их прогоняет. После чего набирает или ищет новых.”

– “У него должно быть много врагов среди бывших гвардейцев.”

– “С чего? Думаешь, легко быть хорошим и добрым гвардейцем, испытывающим ненависть только на злодея Гильрена? Гвардейцев изначально отбирают из не самых лучших Разумных, а в их общей толпе любого, кто будет добреньким, затравят свои же. Поэтому гвардейцы не особо горят желанием мести или восстановления справедливости, когда покидают Область. Тем более после такой продолжительной разлуки с семьёй, которая по факту была рядом. А ты не просто им не помогал, ты был товарищем тех, кто их мучал. Никто из гвардейцев сюда не возвращался с целью отомстить, подозреваю, они просто были счастливы отсюда свалить.”