Герой
Шрифт:
– Городской совет финансирует исследования какого-то суперпестицида, который полностью уничтожит пауков сновидений, – сказал он мне. – Думаю, интенсивное опыление прибрежных районов отсекло бы большинство поставок.
– Конечно! – согласился я, уже слегка опьяневший и раздраженный глупостью Джерри. Слушая его, я вновь начал сомневаться во вкусе Кристы. – Невзирая на то, как это может повлиять на экологию, верно?
Джерри пожал плечами.
– Это же континент, – просто ответил он. Он был джеймисонцем до мозга костей, и его ответ следовало понимать так: «А кого это волнует?» Каприз истории привел к тому, что жителей планеты Джеймисона отличало беззаботное отношение
– Не отметай этих проблем, не задумываясь, – с нажимом сказал я.
– Будь реалистом, – ответил он. – Континент не нужен никому, за исключением торговцев сновидениями. Кому же это может повредить?
– Черт побери, Джерри, посмотри на эту башню! Как по-твоему, откуда она здесь взялась? Говорю тебе, в этих лесах могут жить разумные существа. Ведь джеймисонцы никогда не пытались это проверить.
Криста согласно кивнула.
– Не исключено, что Джонни прав, – заявила она, взглянув на Джерри. – Вспомни, зачем именно я сюда прилетела: ради артефактов. Торговец на Бальдуре сказал, что они были привезены с Порт-Джеймисона. Все следы вели только сюда, и никуда больше. Что касается выделки, то я давно торгую искусством неземлян, Джерри. Я знаю вещи финдий, дамуш, видела и другие артефакты. Но те были совершенно иные.
Джерри только улыбнулся:
– Это ничего не доказывает. Есть и другие расы, миллионы рас, живущих ближе к ядру галактики. Расстояния слишком велики, поэтому мы редко слышим об инопланетянах, да и тогда имеем дело с известиями из вторых рук. Однако это не исключает попадания к нам единичных экземпляров их произведений искусства. – Он покачал головой. – Нет, держу пари, что эту башню возвел один из первых поселенцев. Кто знает, может, до Джеймисона здесь был еще один разведчик, который никогда не сообщал о своей находке? Не исключено, что именно он построил это. Меня никто и ничто не убедит в существовании разум-ной жизни на континенте.
– Что ж, подожди, пока эти чертовы леса будут дезинфицированы и обитатели выйдут, размахивая копьями, – кисло ответил я.
Джерри расхохотался, а Криста улыбнулась мне. И вдруг меня охватило неудержимое желание выиграть этот спор. Вино придало моим мыслям легкость и ясность, и все казалось так логично. Несомненно, я был прав, и видел в этом возможность показать Крис, что за деревня этот Джерри.
Я наклонился к нему.
– Если бы вы, джеймисонцы, хоть раз хорошо поискали, то могли бы найти разумную расу, – настаивал я. – Хоть я на континенте всего месяц, уже многое обнаружил. Вы и представления не имеете о красоте земли, которую так беззаботно хотите уничтожить. Здесь уникальная экологическая система, отличная от островов – множество видов, до сих пор еще не открытых. Но что вы об этом знаете? Что знает об этом хоть один из вас?
Джерри кивнул:
– Так покажи все мне. – Он неожиданно встал. – Я готов учиться, Боуэн. Почему бы тебе не взять нас с собой и не показать чудеса континента?
Я думаю, Джерри тоже пытался что-то доказать. Вероятно, ему не приходило в голову, что я приму его предложение, но именно это я и сделал. На дворе было уже темно, и мы разговаривали при свете фонарей. Над нашими головами сквозь отверстия в крыше светили звезды. В это время в лесу,
– Что скажешь, Криста? – спросил я.
Она, казалось, заинтересовалась.
– Звучит заманчиво, конечно, если это безопасно.
– Будет, – заверил я. – Я возьму лук. – Мы оба встали, и Криста выглядела довольной. Я вспомнил времена, когда мы вдвоем пробирались через бальдурианские пустоши, и вдруг почувствовал себя очень счастливым, обретя уверенность, что все пойдет как по маслу. Джерри был просто частью плохого сна. Невозможно, чтобы она его любила.
Для начала я нашел отрезвляющие таблетки. Они были необходимы, так как я чувствовал себя не слишком хорошо, – не настолько, чтобы идти в лес. Голова кружилась от выпитого вина. Мы с Кристой сразу проглотили по штуке, и секундой позже опьянение стало проходить. Джерри, однако, отказался от таблетки.
– Я выпил не так уж много, – уперся он. – Мне это не нужно.
Я пожал плечами, думая, что все идет хорошо. Если Джерри начнет шарахаться по лесу, это наверняка отвратит от него Крис.
– Как хочешь, – сказал я.
Ни у кого из них не было подходящей одежды для путешествия, однако я надеялся, что это не причинит неприятностей, поскольку не собирался вести в лес слишком далеко. «Это будет короткая экскурсия, – подумал я. – Мы пойдем по моей тропе, я покажу им ту кучу черной пыли и расщелину пауков, возможно, подстрелю для них паука сновидений. Ничего особенного, только туда и обратно».
Надев темный комбинезон и тяжелые полевые ботинки и повесив через плечо колчан, я подал Крис фонарь и взял в руки лук.
– Он действительно тебе нужен? – с сарказмом спросил Джерри.
– Для защиты, – ответил я.
– Это не может быть настолько опасным.
«И не является, если знаешь, что делаешь», – подумал я, но не сказал.
– Почему тогда вы, джеймисонцы, остаетесь на своих островах?
Джерри улыбнулся:
– Я бы предпочел положиться на лазер.
– А я развиваю в себе желание совершить самоубийство. Кроме того, лук дает животному некоторый шанс.
Крис, мысленно вернувшись к нашим общим воспоминаниям, улыбнулась мне.
– Джонни охотится только на хищников, – объяснила она Джерри. Я поклонился.
Белка согласилась последить за моей крепостью. Я был спокоен и уверен в своих силах. Повесив на пояс нож, я повел свою бывшую жену и ее любовника в глубь лесов планеты Джеймисона.
Мы шли гуськом на небольшом расстоянии: я впереди с луком, за мной Крис, а последним Джерри. Уже в самом начале Крис включила фонарь, освещая им дорогу, когда мы продирались сквозь заросли шипострела, стоявшие стеной над берегом моря.
Деревья эти, высокие и прямые, с серой неровной корой, поднимались на удивительную высоту, прежде чем выпускали ветви. Они росли вплотную друг к другу, затрудняя проход, и не раз казалось, что непроходимая стена загораживает нам дорогу. Однако Крис всегда находила ее.
Примерно через десять минут после входа в лес вид резко изменился. Земля и сам воздух стали более сухими, ветер холодным, но без привкуса соли, поскольку жадные до воды шипострелы высасывали большую часть влаги из воздуха. Деревья росли теперь реже, и не такими высокими, а промежутки между ними стали большими, и их легче было найти. Появились и другие виды: карликовые гоблинцы, раскидистые псевдодубы, полные прелести эбеногневки, чьи красные жилы пульсировали в темном лесу, когда их касался луч света из фонаря Крис.