Герой

Сальваторе Роберт Энтони

Доннола бросилась к нему, обняла его, осыпала поцелуями. Реджис лишился сил и рухнул на пол, увлекая за собой возлюбленную.

— Паук! — восклицала она между поцелуями. — Паук, я знала это! Я знала! Знала, что ты не забудешь меня, что ты вернешься!

— Я же тебе обещал, — прошептал он. — Я никогда не смог бы нарушить обещание, данное тебе.

Последние слова прозвучали невнятно, потому что Доннола снова одарила его долгим поцелуем, и Реджису внезапно показалось, что они никогда не расставались. И одновременно показалось, что он находился в разлуке с ней слишком долго!

— Я

ждала тебя, — прошептала она. — Я знала, что ты вернешься.

Реджис улыбнулся и кивнул, но внезапно в глазах Доннолы промелькнул страх.

— Ты надолго? — жалобно спросила она. — Ты скоро покинешь меня?

Реджис крепче обнял женщину и взглянул ей прямо в глаза.

— Никогда, — пообещал он. — Никогда.

Глава 5

Фигурки на доске

— В наше время возможно существование нескольких истин, — заявила прекрасная девушка–дроу, обращаясь к своим теткам, которые были намного старше ее.

— И многие из этих истин основаны на ереси, — сурово произнесла Сос’Умпту с явным желанием осадить молодую, но могущественную Ивоннель. Сидевшая рядом с ней Квентл Бэнр, за которой по–прежнему сохранялся номинальный титул Верховной Матери Мензоберранзана, нервно заерзала на месте и бросила на свою фанатичную сестру настороженный взгляд.

Только что у них на глазах Ивоннель устроила невиданный, невероятный спектакль, демонстрацию силы, какой не приходилось прежде видеть ни одному дроу Мензоберранзана, включая Квентл и Сос’Умпту. А ведь эти две женщины когда–то наблюдали за тем, как их мать «с корнем» вырвала дворец Дома Облодра из каменного пола пещеры и швырнула его в ущелье Когтя вместе с обитателями, дроу–отступниками. Но недавнее событие, высвобождение огромной силы, физической и магической, силы всех магов и воинов Мензоберранзана, накопленной вокруг живого существа, Дзирта До’Урдена, превзошло даже деяние Верховной Матери Ивоннель Бэнр. Поток энергии невиданной мощи, направленный на Демогоргона, полубога, князя демонов, превратил его в пузырящуюся лужу, над которой клубился бесплотный дым.

— А кто решает, что есть ересь, а что — нет? — обратилась Ивоннель к Сос’Умпту. — Ты?

— Существует Правящий Совет…

Издевательский хохот Ивоннель помешал старой жрице договорить.

— Ты хочешь собрать этот Совет сейчас, после того, как клан Меларн открыто напал на другой правящий Дом с недвусмысленного согласия и одобрения остальных крупных семей и, среди прочих, Дома Баррисон Дел’Армго? Что хорошего может из этого выйти, по–твоему?

— Так положено по протоколу.

Ивоннель снова рассмеялась, покачала головой и взглянула в лицо Верховной Матери Квентл.

— Не вздумай назначать заседание Совета, — пригрозила она.

— Ты хочешь добиться прощения для архимага Громфа, — вмешалась Сос’Умпту прежде, чем Квентл успела ответить.

Ивоннель бросила на старшую женщину угрожающий взгляд. Такой взгляд Квентл уже видела однажды, непосредственно перед тем, как Ивоннель недвусмысленно продемонстрировала ей, Квентл, свое истинное могущество — весьма болезненным образом. Но упрямая фанатичка Сос’Умпту не уступала: — Именно Громф привел Демогоргона

в этот город.

— Он был обманут, — возразила Ивоннель.

— Это не оправдание…

— Он был обманут Госпожой Ллос, — договорила Ивоннель, и это заставило Сос’Умпту наконец замолчать. Квентл перестала трястись от страха. — Я узнала об этом заговоре из разговоров с К’йорл, — продолжала Ивоннель. — Там, в дыму и смраде Бездны, Госпожа Ллос приняла облик бывшей Матери Дома Облодра и передала Киммуриэлю, сыну К’йорл, секретное заклинание, которое ослабило барьер Фаэрцресса и вызвало сюда Демогоргона. Повинуясь Паучьей Королеве, Киммуриэль обманул архимага Громфа. Таким образом Громф, позволив Демогоргону прийти в этот мир, выполнил волю Госпожи Ллос. Не больше и не меньше. Значит, мы должны покарать его за это?

Сестры Бэнр переглянулись, и лица у обеих были озабоченные.

— Госпожа Ллос хотела, чтобы Демогоргон напал на нас? — дрожащим голосом проговорила Сос’Умпту.

— Выходит, она считала, что мы можем победить, — заявила Квентл, но с таким видом, словно она не очень верила собственным словам. — Одолев это чудовище, мы послужили ей!

— Кто может знать намерения или желания Ллос? — спросила Ивоннель. — Истинные намерения?

— Это выше нашего разумения, — согласилась Сос’Умпту.

— Ты хочешь, чтобы я снова назначила Громфа на пост архимага Мензоберранзана? — спросила Квентл.

Ивоннель рассмеялась.

— Разумеется, нет! Сейчас для Дома Бэнр лучше, чтобы этот пост занимал Тсабрак Ксорларрин, особенно если вспомнить о просьбе Верховной Матери Зирит разрешить ей вернуться в город со всем своим семейством. Зирит Ксорларрин окажется перед нами в неоплатном долгу, а ее сына легко контролировать. — Она пожала плечами и презрительно фыркнула. — А можно ли контролировать Громфа?

Квентл захотелось заорать: «А тебя?» Но она сжала губы, зная ответ и зная, что даже подобный вопрос навлечет на нее большие неприятности.

Однако дерзкая мысль, очевидно, отразилась у Квентл на лице, потому что Ивоннель криво усмехнулась и многозначительно посмотрела на тетку.

— В моих интересах оставить Дом Бэнр на верхушке иерархии Мензоберранзана, — заявила Ивоннель, и это необычное утверждение застигло старших женщин врасплох. — Только поэтому я говорю вам все это насчет Громфа и советую с радостью принять его обратно, — продолжала молодая выскочка. — Он могущественный союзник, но, с другой стороны, может оказаться страшным врагом. Так что лучше будет держать его поблизости.

Несмотря на свою очевидную неприязнь к Ивоннель, Сос’Умпту невольно кивнула в знак согласия. Однако для Квентл вопрос о возвращении Громфа внезапно отошел на второй план — ее поразило одно слово.

— Ты советуешь? — рискнула она спросить. Ивоннель кивнула.

— Ведь ты же Верховная Мать, разве не так?

Квентл устремила на Ивоннель долгий пристальный взгляд, ожидая подвоха, резкого поворота на сто восемьдесят градусов.

— А кто же ты тогда, Ивоннель, дочь Громфа? — осторожно поинтересовалась Сос’Умпту.