Гете и Шиллер в их переписке
Шрифт:
Это направление стремилось к слиянию культурной верхушки буржуазии и дворянства на основе постепенной демократизации социально-политической жизни Германии. В известном смысле можно сказать что оно стремилось к социальным результатам 1789 года, но без революции. Это направление немецких идеологов отклоняет революционный метод, особенно же мобилизацию пролетарских и полупролетарских общественных слоев, для осуществления целей буржуазной революции. Однако одновременно оно стремится утвердить экономическое и политическое содержание принципов 1789 года, оно проповедует постепенное устранение феодализма в Германии под общим руководством наиболее развитой в культурном отношении части буржуазии и перешедшей на позиции буржуазного строя, добровольно отказывающейся от феодальных привилегий части дворянства.
Это отношение к французской революции, то есть отклонение peволюционных методов борьбы при одновременном принятии ее социального содержания, представляет собой программу совместной деятельности Гете и Шиллера в Веймаре и Иене. Такова общественная основа немецкого "классицизма",
В своих воспоминаниях "Компания во Франции", Гете дает наглядную картину этих расхождений. Он описывает свое посещение в Майнце Земмеринга, Губера и Форстера и рассказывает, что участники этого свидания боязливо старались не проронить ни одного слова о политических явлениях времени. "О политических вещах не было речи; чувствовалось, что нужно было щадить друг друга, ибо если они не очень-то скрывали свои республиканские настроения, то я спешил присоединиться к армии, которая должна была решительно покончить именно с, этими настроениями", Но, само собой разумеется, самая любезная дипломатия в личных отношениях не могла преодолеть или даже на время ослабить объективно имеющиеся противоречия. Известно, что именно в это время рушилась старая дружба, связывавшая Гете с Виландом и Гердером; события в Майнце привели к резкому разрыву между Шиллером и другом его юности Губером. Однако разрыв личных связей сказывается не только в отпадении части бывших попутчиков, отошедших теперь влево под влиянием французской; революции. Происходит и размежевание справа. Укажем здесь на конфликт между Гете и графом Штольбергом, Шлоссером и другими. Сам Гете выразил свою позицию в одном письме к своему другу Мейеру очень ясно. В этом письме написанном двумя годами позже начала дружбы с Шиллером, речь шла о принятии Августа Вильгельма Шлегеля в круг сотрудников Гете и Шиллера. И Гете писал о нем: "К сожалению, нельзя не заметить, что у него имеются известные демократические тенденции, благодаря чему многие взгляды становятся столь же извращенными, а воззрения на некоторые вещи столь же дурными, как и прирожденная аристократическая манера мыслить". И в полном согласии с высказанным здесь взглядом он восхваляет в одном письме к Фрицу фон-Штейну (сыну Шарлотты фон-Штейн) начинающуюся дружбу с Шиллером как совместную работу "в эпоху, когда жалкая политика и злосчастный, бесплодный партийный дух грозят уничтожить все дружеские отношения и разрушить все научные связи".
Само собою разумеется, что эта общность социально-политической тенденции отнюдь не устраняла глубоких различий между Гете и Шиллером, различий, которые с caмогo начала поставили этой дружбе определенные границы. Гете неизменно стоит на позиции просветительных идеалов в широком смысле слова и, в основном, настроен в духе эволюции и постепенного прогресса. Его реализм помогает ему сохранить это общее воззрение в течение всего периода французской революции и применить его к новым общественным отношениям. Шиллер был носителем идеалистической гражданственности в духе Руссо, мелкобуржуазным революционером. Eго восстание против дворянско-чиновничьей Германии претерпело крушение еще, перед французской революцией. Из этого крушения своих юношеских идеалов Шиллер сделал вывод, который очень напоминал отношение к революции Гете. Однако при этом взгляды Шиллера навсегда сохранили некий мелкобуржуазный оттенок, который сказывался у него во всем, от чисто эстетических проблем до самых реальных вопросов жизненной практики. Быть может, Меринг не далек от истины, усматривая первый толчок к возрастающей холодности между Гете и Шиллером в мещанском морализирующем отношении последнего к подруге Гете — Христиане Вульпиус.
Но это было скорее определенным симптомом противоположности двух великих характеров немецкой литературы, чем действительным основанием их расхождения. Ряд высказываний Гете и Шиллера (см у Гете — в разговорах с Эккерманом, У Шиллера- в письмах к Кернеру и Гумбольдту) показывает, что расхождения во всех областях существовали между ними постоянно и с течением времени все более углублялись. Противоположность двух точек зрения сказывается уже в том решающем разговоре, с которого начинается их дружба, в разговоре о "Метаморфозе растений" Гете. Шиллер принимает гетевский "прафеномен" не как предмет опыта, но как частую идею, и, таким образом, стихийно диалектическую интуицию Гете, приближающую его в некоторых отношениях к материализму, истолковывает в духе философии Kaнтa. С обеих сторон нужна была большая степень дипломатии для того, чтобы избегнуть разрыва.
Та же самая противоположность проходит через всю их творческую работу. Характеристика своих творческих принципов, которую дает Гете позднее, почти всегда, часто бессознательно, направлена против Шиллера. Это полемическое острие нередко обнаруживается м с полной ясностью, как, например, когда Гете в "Эпохе форсированных талантов" объединяет Шиллера и романтиков. Приведем лишь одно чрезвычайно показательное высказывание Гете, относящееся к более поздней эпохе: "Большая разница, ищет ли поэт во всеобщем особенное, или в особенном усматривает всеобщее. Из первого рода возникает аллегория, в которой особенное имеет значение лишь как пример, как образец всеобщего; другой род — это сама природа поэзии; она высказывает нечто особенное, не думая о всеобщем и не указывая на него. Тот, кто живо воспринимает это особенное, усваивает вместе с тем и всеобщее, сам того не зная или сознавая это лишь впоследствии" ("Изречения в прозе").
Различие в мировоззрении и творческих принципах Гете и Шиллеpa помешало их совместной работе. Более того, временами это различие было для них чрезвычайно плодотворно, Шиллер сознавал недостатки своих идеалистических принципов искусства и постоянно старался исправить их с помощью Гете. Чрезвычайно характерна в этом отношении их письменная дискуссия о переработке баллады Шиллера "Ивиковы журавли". Шиллер лишь из критики Гете узнает некоторые простейшие наглядные факты, как, например, то, что журавли летают стаями, и, тем не менее, он с удивительной быстротой стремится поэтически использовать эти сведения. С другой стороны, при всем своем отрицательном отношении к идеалистической односторонности Шиллера, при всей своей критике его поэзии в частностях. Гете чувствовал величайшее уважение к той анергии, с которой Шиллер преодолевал недостаточность материала своих; наблюдений и возвышался к существенному и важному, делая это существенное наглядным в поэтической фантазии, Так, например, из одного путешествия по Рейну Гете пишет Шиллеру, что сделанные им наблюдения над водоворотом подтверждают шиллеровское описание баллады "Der Taucher" (в переводе Жуковского-"Кубок"). Шиллер отвечает в весьма характерном духе:
"Я не мог изучить его [водоворот] нигде, кроме, разве одной мельницы, но так как я основательно изучал описание Харибды у Гомера, то, быть может, это и сделало меня верным природе".
В самой переписке можно явственно различать два периода-до и после переселения Шиллера в Веймар (1800 г.). Охлаждение особенно сильно сказывается со стороны Гете. Очень показательно, что он принимает близкое участие в процессе возникновения "Валленштейна" Шиллера, но по отношению к позднейшим драмам своего друга ограничивается краткими и чисто условными комплиментами. Напротив, Шиллер, несмотря на свои критические замечания о Гете, адресованные более близким друзьям, все еще принимает самое горячee участие в возникновении "Фауста"
В общем, мы можем сказать, что именно социально-политическая
близость определяла собой те рамки, в которых развивалась их совместная деятельность. В центре совместной работы Гете и Шиллера стояло стремление создать классической искусство на почве буржуазного общества. Попытки уяснить себе важнейшие теоретические проблемы искусства служили этой задаче поэтической практики. Основываясь на разборе греческого искусства, Гете и Шиллер искали всеобщих законов творчества и не менее всеобщих границ отделяющих друг от друга различные жанры искусства. В поисках универсальных законов творчества они нередко отвлекались от реальной исторической обусловленности искусства, но при этом им обоим было совершенно ясно, что творческие идеалы, к которым они стремились, являются выражением их великого времени, их революционной эпохи, В "Прологе к Валленштейну" Шиллер ясно определяет свое понимание задач и места искусства в это время:
Так и теперь, на самом склоне века, Когда вся жизнь ~ поэзия, когда Кипит борьба меж ярыми бойцами, И все стремится к неуклонной цели, И подняты великие вопросы О власти самобытной и свободе. — Так и теперь, под сению театра. Искусство выше воспарить должно Не устыдясь житейской сцены всуе. (Перевод Л. Мея.)Как мы уже говорили выше, эта общая тенденция Гете и Шиллера возникла у каждого из них самостоятельно под влиянием опыта французской революции. Своего "Вильгельма Мейстера" Гете почти закончил еще до сближения с Шиллером, а, между тем, это произведение имеет программное значение для отношения великого поэта к вопросам его эпохи. Последним выводом "Вильгельма Мейстера" была пропаганда перестройки сельского хозяйства на буржуазных основах при условии мирного уничтожения остатков феодализма; роман заканчивается пропагандой слияния между прогрессивными представителями дворянства и образованного бюргерства (три брака между представителями обоих сословии). Правда, первый вариант "Вильгельма Мейстера" был продуктом предреволюционного периода (1778–1785 гг.), но этот первоначальный набросок касается только художественных и театральных дел, а широкая общественная перспектива появилась лишь во втором варианте этого произведения. Точно так же комическая поэма "Рейнеке Лис", в которой Гете справедливо видел великолепное сатирическое изображение буржуазного общества, была закончена еще до начала сотрудничества с Шиллером. Две слабые комедии, направленные против плебейских тенденций французской революции ("Возбужденные", "Гражданин генерал"), образуют необходимое дополнение к очерченной выше политической линии Гете.