Геймер. Тетралогия
Шрифт:
– Я надеюсь, вы все записали верно, Такеси-сан?
– Кияма снова сел на пятки, выпрямив спину, рыжий отблеск закатных лучей освещал его неподвижное лицо, делая даймё похожим на статую медитирующего Будды. В такой позе он мог находиться часами, при этом ни один мускул лица не двигался, тело оставалось в полном покое.
– Все до последнего слова.
– Такеси засуетился напротив своего сюзерена, мелко кланяясь.
– Не извольте беспокоиться. Потомки будут благодарны вам за эти разъяснения.
– Я хотел бы попросить тебя поработать со мной над еще одной книгой.
– Кияма прикрыл веками глаза, заранее предвкушая удивление своего секретаря. Долгие годы, проведенные рядом с этим человеком, сделали свое дело, и Кияма мог не смотреть на старого Такеси, для того, чтобы в точности воссоздать выражение его лица с запавшими щеками и глазами навыкате, как у выброшенной прибоем на берег рыбы. И то, как неловко он смахивает с лица пот своей безобразной культей, похожей на рачью клешню.
Гости Кияма и его челядь неизменно приходили в восторг от однорукого секретаря, умудряющегося выводить идеальные по своей красоте и гармонии иероглифы левой рукой, в то время как большинство знакомых Кияма не могли похвастаться и третью талантов однорукого.
– Но мы еще не закончили 'Наставления для отроков, воспитывающихся в самурайских семьях'...
– Худенький, тщедушный Такеси, должно быть, наконец-то разозлился, Кияма втянул ноздрями воздух с явственным запахом свежего пота.
Повисла пауза.
– Неужели вы хотите бросить сей труд, которого ожидают его высочество, а также великий сёгун? У вас был шанс составить свои 'Наставления' первым, обессмертив свое имя...
– Такеси невольно прикрыл ладонью рот, опасаясь, что наговорил лишнего.
– Мы будем работать над двумя рукописями одновременно.
– Кияма снова замолчал, смакуя наступившую тишину.
– Я бы хотел попросить тебя помогать мне в составлении тайной рукописи. Рукописи, о которой никто не будет ничего знать, кроме нас с тобой.
– О, это великая честь для меня.
– Такеси снова поклонился, ткнувшись лбом в белоснежное татами и застыв в этой позе полной покорности.
– Признаться, я и затеял писать свои 'Наставления' только для того, чтобы никто не подглядел, чем мы занимаемся на самом деле. Шпионы, без сомнения, сообщат нашим врагам, что мы продолжаем работать над текстом 'Наставлений', в то время как мы будем делать две книги одновременно. Как тебе такой план?
– Кияма открыл глаза, весело поерзав на седельной подушке.
– Прекрасный план, господин даже убедил других даймё написать аналогичные книги, так что теперь все будут уверены, что вы поддерживаете состязания, в то время как... А о чем будет ваша тайная книга?
– Не о чем, а о ком.
– Кияма улыбнулся уголками губ.
– Признаться, я долго думал, приглядывался к тебе, прежде чем решился посвятить тебя в курс дела.
– Семь поколений моих предков честно служили роду Фудзимото, - захлебнулся в обиде Такеси. Его лицо побелело, а затем словно налилось кровью, на лбу выступила испарина.
– Да, да, я знаю, твои предки и ты сам во все времена были безупречными воинами, - произнося это, Кияма старался не смотреть на культю секретаря, уперев взгляд в прислоненную к стене китайскую ширму с пионами, - но, не скрою, я все же не мог довериться тебе без особой проверки. Поэтому сорок лет назад я и взял тебя в секретари. Сорок лет - немалый срок для проверки верности. Не так ли?
– Он усмехнулся, хлопая себя ладонями по коленям.
– Вы знаете меня всю жизнь, господин. Не сорок - а шестьдесят лет. Позволю себе напомнить, что я единственный из детей, обучающихся вместе с вами владению мечом, оставшийся после этих уроков в живых и не будучи при этом сильно искалеченным.
– Лицо Такеси из красного сделалось почти черным, так что Кияма невольно подумал, а не случится ли с его секретарем удар.
– Простите меня, господин, мне кажется, я наговорил лишнего.
– Такеси снова утер пот со лба.
– Да, да, действительно шестьдесят лет.
– Впервые Кияма казался растерянным.
– А я, признаться, и не вспомню, каким ты был ребенком. Кажется, что всю жизнь ты был старым тощим дурнем, таскавшимся за мной со своим письменным прибором.
– Даймё усмехнулся.
– Извини за старого дурака, но я давно уже думаю о тебе как о друге.
– Это великая честь для меня!
– Заерзал Такеси.
– Признаюсь, я опасался, что вы действительно сочтете меня старым и сошлете в одно из ваших отдаленных поместий. Работа над 'Наставлениями' подходит к концу, а я так привык к вашей милости, что лучше уж без разрешения совершу сэппуку, чем соглашусь добровольно покинуть вас.
– Такеси снова низко поклонился.
– Я обучал грамоте вашего сына и надеялся, что вы доверите мне обучение внуков. Как раз сегодня я хотел просить вас об этом. Но теперь, когда мы будем работать сразу же над двумя книгами, я снова чувствую себя молодым и сильным, я...
– Кстати, все хотел спросить тебя, почему ты не женился?
За седзи мелькнула тень, и тут же кто-то поскребся у входа.
– Заходи, Хана-тян , - пригласил служанку Кияма.
Девушка бесшумно открыла дверь и, войдя в комнату, утвердила перед даймё и его секретарем крошечный столик, на который другая служанка молча поставила бутылочки саке и чашечки. Встав на колени, Хана налила хозяину и затем Такеси, вопросительно поглядев на даймё.
– Можете идти. Не дети, сами справимся.
– Кияма проводил служанок взглядом, дождавшись, когда девушки прикроют седзи.
– Так почему ты не женился, старый хрыч? Неужели тебе жалованья мало? Или всю жизнь собирался чужих детей грамоте обучать? Теперь, небось, поздно тебе обзаводиться семьей. Силы уж не те, да и твой стручок, поди, давно уже не тот, что в молодости. Признайся, небось, уже давно и что делать-то с ним позабыл?
– Кияма отпил из своей чашечки, с удовольствием потягивая напиток.
– Впрочем, ученые занятия ревнивы, они не допускают, чтобы человек расходовал себя на жену и детей.
– Ваша правда.
– Такеси снова низко поклонился, оставаясь в таком положении и украдкой смахивая слезу.
– А о чем ваша новая книга? Точнее о ком?
– Я хотел бы написать о человеке, прошедшем через время и появившемся здесь, в чуждой ему стране, чужом времени, чтобы изменить ход истории, или...
– Кияма задумался.
– Что значит 'прошедшем через время'?
– не понял Такеси.
– Я буду диктовать тебе о человеке, пришедшем из будущего.
– Но так не бывает! Простите меня.
– Такеси подавился саке и был вынужден откашляться.
– Наше учение говорит о том, что нет будущего и нет прошлого, одно сплошное настоящее.