Гибель гигантов
Шрифт:
— О да, ваше величество, мы записываем каждого входящего в шахту.
— Простите, что перебил. Продолжайте, пожалуйста.
— Оба ствола получили повреждения, но пожарная команда взяла огонь под контроль, с помощью нашей поливочной системы, и эвакуировала людей. — Он посмотрел на часы. — Уже два часа назад двести пятнадцать человек были подняты на поверхность.
— Из ваших слов явствует, что вы справились с чрезвычайной ситуацией весьма эффективно, Джонс.
— Благодарю вас, ваше величество.
— Все двести пятнадцать живы?
— Нет, сэр. Восемь погибших. И у пятидесяти состояние настолько серьезное, что им требуется врач.
— Что вы говорите! — сказал король. — Какое несчастье!
Пока Джонс рассказывал, какие меры принимаются для обнаружения и спасения оставшихся пяти шахтеров, в комнату тихо вошел Пил и приблизился к Фицу. Дворецкий был в вечернем костюме, он был готов подавать обед. Очень тихо он сказал:
— Милорд, на всякий случай, вдруг это вас заинтересует…
— Что? — шепнул Фиц.
— Горничная Уильямс только что вернулась от шахты. Ее брат, похоже, стал местным героем. Может, король захочет послушать ее рассказ?
Фиц на секунду задумался. Уильямс наверняка расстроена, может сболтнуть что-нибудь не то. С другой стороны, королю будет интересно поговорить с кем-то, кого это непосредственно коснулось. Он решил рискнуть.
— Ваше величество, — сказал он. — Одна из моих служанок только что была у входа в шахту, и у нее могут быть более свежие новости. Когда взорвался газ, в шахте был ее брат. Не желаете ли задать ей несколько вопросов?
— Да, конечно! — воскликнул король. — Приведите ее.
Через несколько секунд вошла Этель Уильямс. Ее одежда была в угольной пыли, но умыться она успела. Она сделала реверанс, и король сказал:
— Каковы новости?
— С вашего позволения, ваше величество, на участке «Карнейшн» пятерых шахтеров отрезало завалом. Спасатели пробиваются к ним, но огонь еще не потушили.
Фиц заметил, что король слушает девушку совсем не так, как слушал Персиваля Джонса. На него король едва смотрел и безостановочно постукивал пальцем по ручке кресла; слушая Этель, король смотрел ей в лицо, казалось, она его интересует намного больше. Он мягко спросил:
— А что говорит ваш брат?
— От взрыва гремучего газа загорелась угольная пыль, вот отчего случился пожар. Многие шахтеры оказались в огненной ловушке, несколько человек погибли от угарного газа. Мой брат и другие не могли их спасти, потому что у них не было дыхательных аппаратов.
— Это не так, — сказал Джонс.
— Думаю, что так, — возразил Гас Дьюар. — Я поговорил кое с кем из только что поднятых шахтеров. Они рассказали, что в ящиках с маркировкой «Дыхательные аппараты» пусто. — Видно было, что он едва сдерживает гнев.
— И невозможно было погасить огонь, — сказала Этель Уильямс, — потому что воды на случай пожара было запасено очень мало! — Ее глаза полыхнули яростью, и в этот миг она показалась Фицу столь прелестной, что у него замерло сердце.
— Но там есть пожарная машина! — воскликнул Джонс.
— Угольная вагонетка с водой и ручная помпа, — снова вступил в разговор Гас Дьюар.
— По закону шахтеры должны были получить возможность пустить вентиляцию в обратном направлении, — продолжала Этель Уильямс, — но мистер Джонс не поменял оборудование.
— Это было невозможно!.. — возмущенно начал Джонс.
— Подождите, Джонс, — остановил его Фиц, — это же не официальное расследование, просто его величество хочет послушать впечатления людей.
— Именно так, — сказал король. — Но есть один вопрос, в котором вы, Джонс, могли бы дать мне совет.
— Почту за честь…
— Я планировал завтра утром побывать в Эйбрауэне и нескольких окрестных деревнях, а также посетить вас в городской ратуше. Но в данных обстоятельствах эта церемония мне представляется неуместной.
Сэр Алан, сидевший от короля по левую руку, покачал головой и пробормотал:
— Это исключено!
— С другой стороны, — продолжал король, — я не могу уехать, никак не отреагировав на произошедшее. Люди могут назвать нас равнодушными.
Фиц догадался, что у короля и его свиты возникли разногласия: придворные хотели прервать визит, считая это наименее рискованным вариантом, в то время как король чувствовал потребность сделать некий красивый жест.
Наступила тишина; Персиваль Джонс задумался.
— Это трудный вопрос, ваше величество, — сказал он наконец.
— Можно мне предложить? — раздался голос Этель Уильямс.
Пил пришел в ужас.
— Уильямс! Говорить только когда к вам обращаются! — прошипел он.
Фиц был ошарашен такой дерзостью в присутствии короля.
— Уильямс, может быть, позже, — сказал он, стараясь, чтобы голос не выдал его волнения.
Но король улыбнулся. Он смотрел на Этель благосклонно.
— А почему бы нам не выслушать предложение этой юной особы? — сказал он.
Больше ничего и не требовалось. Не дожидаясь более конкретного разрешения, она сказала:
— Вам с королевой нужно посетить вдов. Без торжественного сопровождения, в одной карете с гнедыми лошадьми. Это будет для них таким утешением! Все скажут, что вы — замечательный король!
Фиц подумал, что последняя фраза грубо нарушает этикет.
Сэр Алан взволновался.
— Никогда еще такого не было! — воскликнул он в смятении.
Но короля, казалось, заинтересовала эта идея.