Гибель поэта

Булычев Кир

–  А вот эта подпись? Как вы думаете, это может быть Лев Толстой?
– спрашивал Митя. Ему очень хотелось, чтобы в прапрабабушкином альбоме отметилась вся русская литература.

Они проглядели альбом начерно. Автографов Пушкина там было два и даже один рисунок - женская головка. А вдруг Пушкин чувствовал к прапрабабке сердечное влечение?

Римма собрала на стол, они выпили по маленькой за литературное счастье. Время от времени они кидали взгляды на альбом, как на живого друга, зашедшего в гости. Они обсуждали,

Как повезут его в Москву и какое там будет удивление. Приятный час провели за разговором.

–  Все-таки хорошо, что у вас с собой полсотни было, - сказал потом Митя.
– Вы не думайте, мы вернем, мы же понимаем.

–  Конечно, Митенька, - сказала Римма.
– Я из своих отдам, которые мне мама на холодильник дала. Ведь я во всем виновата…

–  Ну что вы, - сказала Зоя Платоновна.
– Как можно. Ей показалось, что от окна послышалось какое-то шуршание. Она обернулась и не поверила глазам. Альбома на столе не

было.

–  Митя!
– закричала она.

–  Митя!.- закричала молодая жена.

–  Это он, подлец!
– закричал Митя.
– Он подслушивал! Он все понял!

Митя бросился к окну, но наткнулся на край стола, свалил его и этим помешал вскочить Зое Платоновне. И пока они разбирались в ногах, руках и битой посуде, похитителя и след простыл.

7

Когда они добежали до дома, в котором жил поэт Крымский-Москвич, уже почти стемнело. Они будто на крыльях мести взлетели на второй этаж. Митя грохнул кулаком в дверь.

–  Сейчас я ему!
– прорычал он.

–  Нет его, - сказала Зоя Платоновна. Она показала на запертый висячий замок.
– Ничего, - сказал Митя.
– Он от нас не скроется.

Они спустились вниз. Они молчали. Молодую жену била нервная дрожь. Неподалеку гуляли ребята с транзистором и гремела веселая музыка. Мигая огоньками, пролетел самолет.

Под уличным фонарем возникла фигура старьевщика. Руки его были пусты. Он смело подошел к ожидавшим его мстителям.

–  Еще чего?
– спросил он скучным голосом.

–  Отдавай альбом, - сказал Митя.
– Хватит.

–  Какой альбом?
– удивился старьевщик.

–  Мой альбом, пушкинский.

–  Я как расстался с этой бабкой, - сказал старьевщик, - альбома в глаза не видал. Истинный крест. Не мешайте мне домой вернуться..

–  Я его из тебя вытрясу, - сказал Митя.

–  Тряси, - предложил старьевщик, чуть расставляя руки, чтобы Мите было его удобней трясти.
– Но я альбом вот этой москвичке отдал. Так что лучше ты ее потряси.

Митя ринулся было уничтожить старьевщика, но Зоя с Риммой его удержали. Ясно было, что альбома у старьевщика нет.

–  Пропустите его, - сказала Зоя Платоновна.

–  То-то, -

сказал поэт и прошел между ними к дверям, как броненосец сквозь вражескую эскадру.

Стало тихо. Даже музыка замолкла. Было влажно и холодно. Подуло от леса.

–  Чего тут стоять, - сказала Зоя Платоновна.
– Пошли домой.

–  Нет, я не уйду, - сказал Митя.

–  И до утра будешь стоять, да?
– спросила жена.
– Я замерзла.

Зоя Платоновна ущипнула Митю за руку, и тот вдруг понял.

–  Ладно, - сказал он.
– Придется уйти. Денег жалко. Не надо было вам полсотни отдавать.

–  Пошли, чего уж, - сказала Зоя Платоновна, и ей показалось, что из-за двери послышался сдавленный смешок.

Отойдя шагов на сто, они остановились в черной тени деревьев.

–  Ясно, что альбом он оставил где-то по дороге, - сказала Зоя Платоновна.
– Но где? Может, у кого из друзей?

–  Будем подстерегать, - сказал Митя.

–  Времени у него было мало, - сказала Зоя Платоновна.
– Вряд ли он к знакомым забегал. И никому он не доверяет, не такой человек. Значит, он спрятал альбом в безопасном месте.

–  Чтобы ночью взять, когда мы уйдем, - сказал Митя.

–  Как он сюда бежал?
– подумала вслух Зоя Платоновна.

–  По нашему переулку, - сказал Митя, - потом мимо Троицкой церкви, через парк. Самый короткий путь.

–  Церковь… парк… - сказала Зоя Платоновна.
– Как в фильме ужасов. Что же, придется нам повторить его путь. В обратном порядке. Но оставлять его без присмотра тоже опасно.

–  Я останусь, - сказал Митя, - хоть до утра простою.

–  Ты простудишься, - сказала Римма.
– Я с тобой побуду.

–  Нет, - возразила Зоя Платоновна, - вы пойдете со мной. Покажете самый короткий путь.

–  Правильно, - сказал Митя.
– Веди ее, Риммуля.

И Зоя Платоновна с молодой женой поспешили обратно. На перекрестке они остановились.

–  Здесь две дороги, - сказала Римма.
– Одна через парк, другая по улице.

–  По улице мы сами сюда бежали.

–  Ага.

–  Тогда пошли через парк.

–  Поздно уже, - сказала Римма.
– Может, не пойдем?

–  Долой сомнения, девочка, - сказала Зоя Платоновна. Римма вздохнула, и они вошли в парк.

Днем он был светлым, веселым, там играли дети. Сейчас, в осеннюю пустоту, под начавшимся снова дождем, парк был безнадежно пуст, темен и тревожен.

Они шли быстро, Зоя Платоновна иногда останавливалась, заглядывала под кусты - Римме непонятно было, что она там надеялась высмотреть.

–  Нет, - сказала Зоя Платоновна, - в кусты он не стал бы прятать, кто-нибудь случайно может заглянуть - чего только не бывает. Поэт Крымский - человек, не склонный к авантюрам.

–  Ой!
– крикнула Римма, бросаясь к Зое Платоновне.