Гибель замка тамплиеров
Шрифт:
Когда после этого он взглянул на то место, где сидел возмутитель спокойствия, то уже никого не увидел. Даже те, кто сидел с ним рядом, не заметили, когда и куда он исчез, словно мужчина в суматохе чудесным образом растворился в воздухе. А еще через мгновение никто уже не помнил о его существовании, как будто таинственный незнакомец и не существовал.
Даже сам Артур Цикаридзе тут же забыл о нем, как и об этом инциденте. Встряхнув головой, словно отгоняя назойливую мысль, которую он не мог облечь в слова, ученый продолжил лекцию.
– Итак, как я вам уже говорил, человек на Земле гость, а не хозяин…
Глава 1
Мартин Крюгер, глава юридической компании «Мартин Крюгер, Эргюс Бэйтс и Анжело Месси»,
С недавних пор Мартин Крюгер потерял вкус к еде, а если говорить откровенно, то и к жизни. Если бы ему напомнили о том, как однажды в нью-йоркском ресторане он заплатил сто тысяч долларов за съеденный омлет с лобстерами, который подавался на подложке из жареной картошки и был украшен десятью унциями севрюжьей икры, то Мартин Крюгер только бы горько усмехнулся. Былое чревоугодие, приносившее ему столько радости и удовольствия, осталось в прошлом. А почему произошла эта нежданная метаморфоза, он и сам не знал. Несмотря на свою чрезмерную тучность, на здоровье он не жаловался и чувствовал, что может прожить еще несколько сотен лет. Если, конечно, с ним не произойдет какой-нибудь неприятности, подобной тем, что лишили жизни его компаньонов, Эргюса Бэйтса и Анжело Месси. Но Мартин Крюгер, несомненно, был намного умнее и осторожнее, чем они, поэтому он рассчитывал умереть своей смертью и в очень отдаленном будущем. Не мог он пожаловаться и на расстройство в делах, что для обычных людей зачастую является причиной потери сна и аппетита. С каждым годом, месяцем и даже днем Мартин Крюгер становился все богаче и богаче. Его неизменная и хорошо всем известная честность, когда речь шла о деньгах, вкупе с деловой хваткой и чутьем в финансовых делах приносили ему баснословные барыши, так что он даже уже и не знал истинных размеров своего состояния. Не ведал он и разочарований, связанных с любовью, поскольку с юности был глубоко равнодушен к женским чарам. Мартин Крюгер обладал редкостным качеством – он видел себя таким, каков он есть на самом деле: безобразным карликом с черной бородой и мрачным взглядом, присущим всем подземным жителям, а потому не обольщался на свой счет. Он знал цену женской любви, при необходимости всегда платил за нее и никогда не переплачивал, а потому был надежно застрахован от очарований и неизбежно следовавших за ними разочарований.
Нет, причиной потери интереса к жизни Мартина Крюгера были не деньги, женщины или здоровье, а что-то иное. И это был даже не приступ вековечного враждебного чувства ко всему человечеству, свойственного духам природы, к которым он, природный гном, принадлежал по своему происхождению. Он привычно ненавидел людей, среди которых жил, но не более того, и уж никак не больше обыкновенного, чтобы лишаться из-за этого аппетита. И он бы очень хотел знать истинную причину. Но даже не догадывался о ней. Эта причина пряталась где-то в глубинах его подсознания, в самых укромных и мрачных уголках, куда он и сам опасался заглядывать, а, следовательно, ситуация была безнадежной. Как говорили древние, это был сirculus vitiosus – порочный круг.
Сам Мартин Крюгер считал, что помочь ему могло лишь время, излечивающее все и стирающее в пыль любые проблемы. Надо было только набраться терпения и ждать. И он ждал, впервые в своей жизни покорившись чему-то. И от этой своей непривычной покорности он впадал в еще большую депрессию, сам не понимая этого.
Мартин Крюгер лениво ковырял золотой вилкой остывший кусок мяса, когда зазвонил его мобильный телефон. Обрадованный тем, что можно прекратить мучить себя видом и запахом еды, внушающей ему отвращение,
Мартин Крюгер был рад видеть своего родича и единомышленника, который к тому же дал ему повод закончить под благовидным предлогом обед. Он перевел звонок в режим видеосвязи. На экране, занимавшем почти полстены, появился низенький коренастый мужчина с пышной бородой, заплетенной в две массивные косы, которые были щедро украшены разноцветными драгоценными камнями.
– Приветствую тебя, глубокочтимый Мор! – произнес Бальдерик Вигман, называя Мартина Крюгера его настоящим именем.
Мартин Крюгер что-то глухо буркнул в ответ. При желании это могло быть воспринято как ответное приветствие, что Бальдерик Вигман и сделал. Но не преминул заметить на правах старого друга:
– Ты плохо выглядишь, старина. Тебя что-то тревожит?
– Хотел бы я сам знать что, – раздраженно произнес Мартин Крюгер. – Но ты здесь не при чем, Дер. Так что не обращай внимания.
– Надеюсь, моя новость вернет тебе хорошее настроение, – сказал Бальдерик Вигман, после недолгого колебания решив последовать совету. – За прошлый год благодаря нашему банку ты стал богаче на пару миллиардов. Ты рад?
– Я рад, – равнодушно ответил Мартин Крюгер.
– Что-то не похоже, – покачал головой банкир. И с прорвавшейся сквозь благодушие досадой добавил: – Хотел бы я знать, чем тебе можно угодить, Мор!
Мартин Крюгер помолчал, словно обдумывая этот вопрос.
– Я не понимаю тебя, Дер, – сказал он наконец голосом, лишенным убедительности.
– Мы знакомы с тобой почти тысячу лет, – сказал Бальдерик Вигман. – Я хорошо знал твоих компаньонов – Эргюса Бэйтса и Анжело Месси. Один больше всего на свете желал покорить всех без исключения женщин, которые ему встречались, другой лелеял мечту уничтожить весь людской род. А о чем мечтаешь ты, Мор? Я никогда этого не мог понять.
– Хочешь узнать? – хитро усмехнулся Мартин Крюгер. – Тогда начни с себя. Впрочем, если не хочешь…
– Почему же, – возразил Бальдерик Вигман. – Я скажу. Ты помнишь часы на колокольне Цитглоггетурм, которые видны из окна моего кабинета?
– Да, – кивнул Мартин Крюгер. – Они уже сотни лет украшают восточную часть древней колокольни.
– Так вот, я часто вижу, как передвигается минутная стрелка, но никогда не замечал движения часовой. И это потому, что я всегда спешу. Видишь ли, старина, выражение «время – деньги» не пустые слова. И все бы хорошо, но мне иногда кажется, что моя жизнь – это только иллюзия, сновидение. Чтобы избавиться от этого тягостного, признаюсь, ощущения, мне надо увидеть, как, дрогнув, часовая стрелка часов на колокольне Цитглоггетурм переходит с одной цифры на другую. Мне кажется, что только это явится доказательством того, что моя жизнь реальна и имеет какую-то ценность. Вот об этом я и мечтаю уже много веков.
Бальдерик Вигман помолчал, а затем тихо спросил:
– А что у тебя, Мор?
Но Мартин Крюгер был не настолько глуп, чтобы открывать даже старому другу свои самые сокровенные мысли. Вместо этого он привычно слукавил, сказав:
– Ты же знаешь и сам, Дер. Я жалкий чревоугодник. Мне бы только набить свое брюхо чем-нибудь вкусненьким. И чтобы оно не лопнуло, сколько бы я не съел. Вот это, пожалуй, и есть моя самая заветная мечта. И, кстати, я никогда не понимал Анжело Месси. Зачем уничтожать людей, когда можно их просто сделать своими рабами? Не говоря уже о Эргюсе Бэйтсе. Вот уж кто был по-настоящему…