Гибель Земли
Шрифт:
— Укусите меня за задницу, если это не Беркут, — пробормотал Тим.
И тут же из-за угла показались мчащиеся на полной скорости мотоциклы. Это были звероподобные «Харлей-Девидсоны», а сидящие на них люди по внешнему виду были стопроцентными байкерами. Затянутые в черную кожу, с обилием металла на организме, с развевающимися власами или в черных банданах, они представляли из себя красивую, внушительную, и слишком невероятную для сегодняшнего дня картину. Тим выскочил на середину улицы и начал отчаянно махать руками в сторону большого отеля с разбитыми витринами, изрешеченной вывеской, и выломанными воротами подземного гаража. Сидевший на головном мотоцикле байкер резко свернул в указанную негром сторону, и через полминуты вся банда скрылась в подземном гараже отеля. Отослав остальных подчиненных с продуктами и оружием в метро, генерал с Тимом двинулись к отелю. Там же сейчас во всю разворачивалось веселье. Гулкая пустота гаража
— Откуда у тебя байки, Беркут? — спросил удивленный генерал.
— Сменял на канализационный люк.
— А серьёзно?
— Это тачки моего лучшего врага — Могильщика. Похоже, их накрыли внезапно, я нашел там кучу обгорелой кожи, — он достал из кармана и показал Райту бляху в виде оскаленной морды пумы. — Это все, что осталось от самого Могильщика. Но тачки его не пострадали. Так что, после того, как мы подожгли нефтебазу, мы реквизировали эти тачки, и решили прокатиться по городу с ветерком. Надоело сидеть в этих подземных, вонючих трущобах.
— В кого вы там палили? — Райт мотнул головой назад.
— Да, там эти черные твари маршировали строем, штук сорок. Очень удобно было их расстреливать. Моя крошка пристрелила штук десять. Да, ведь, Жанна?
Он улыбнулся, и посмотрел назад.
— Не ври, — буркнула та, открывая банку с пивом, — всего пятерых.
— Скажи, генерал, она ведь здорово смотрится с автоматом Калашникова?
Райт был вынужден признать, что девица с пышной грудью, неминуемо навевающей мысли о силиконе, и аппетитными ляжками под коротко обрезанными шортами, и в самом деле смотрелась чересчур возбуждающе. Вот только этот шрам…
— Черт, пиво уже не то, — скривилась Жанна, — срок годности подходит к концу, к тому же оно теплое.
— И предъявить претензии не кому, — усмехнулся Райт, — ни к заводу, ни к магазину. Да и нового уже не сварят. Ладно, свое дело вы сделали, теперь, если хочешь, можешь отдыхать, а можешь еще запастись оружием. Тут, недалеко, два квартала налево, есть полицейский участок. Там должны остаться оружие и боеприпасы.
— Хорошо, генерал. Парни, есть еще одно дело! За мной! — заорал он, призывно взмахнув рукой. Через несколько секунд вся его банда вырвалась наружу и унеслась прочь.
— Да, рекруты у тебя, Джозеф Райт, в этот раз как никогда крутые, — пробормотал генерал.
Уже ночью, ровно в двенадцать, он сидел перед рацией, и слушал свой собственный голос, доносящийся из динамика.
— Американцы, к вам обращаюсь я, генерал Джозеф Райт. Наша страна подвергалась нашествию инопланетных тварей, желающих полностью уничтожить человечество. Я призываю вас к борьбе. Уходите в подземные коммуникации, прячьтесь, от них, и при случае атакуйте, уничтожайте по одному и небольшими группами. За сегодняшний день всего по городу было уничтожено более трехсот оккупантов, успешно проведена операция по поджогу нефтехранилища, сожжено три бронемашины врага…
Тут раздался треск, передача прервалась.
— В этот раз они обнаружили его на две секунды раньше, — констатировал Тим.
— Да. На следующую ночь нужно будет записать более короткое обращение, — решил генерал.
— У нас так скоро кончатся рации, — заметил невысокий парень в больших очках. Том Карлуччо был специалистом по радиосвязи. Именно он устанавливал радиостанции по разным концам города, и с каждой такой рацией он расставался как с любимой девушкой. Пока их было более чем достаточно, едва ли не первой удачей рекрутов Райта было нападение на бывший армейский склад. Хинки быстро пеленговали рации, и сносили с лица земли не только антенну, но и несколько этажей очередного небоскреба. Но все это не пропало даром, Райту удалось объединить разрозненные очаги сопротивления по всему огромному городу. Теперь он командовал ими, пользуясь уже мобильными рациями.
Уже вечером, лежа на жестком лежбище, он зажег фонарик, и достал из кармана фотографию. Эта была типичное семейное фото: счастливый отец, обнимающий одной рукой жену, а другой дочь. Все они были такие молодые и красивые, а сзади, за ними — огромный океан. Пять лет назад умерла от рака его жена. Райту нестерпимо захотелось узнать, где сейчас его дочь. Пусть эта правда была бы жестока, но он должен знать, где его дочь.
Глава 13
А Ванессе в этот день было как никогда плохо. Такого яростного штурма еще не было за все дни оккупации. В бой шли одни серые балахоны. В этот раз они атаковали сразу по всем десяти входам и очень активно использовали большие, переносные пушки, чуть меньше тех, что захватили в селе сербы. Отряд нес необратимые потери, ведь у Зорича каждый солдат был на счету. Перевес сил был слишком не равен. На каждого серба приходилось как минимум тысяча ящеров. Они постепенно отступали вглубь горы, подрывая за собой входы. Но в этот раз серые балахоны упорно шли по следу партизан, прожигая завалы лазерной пушкой. Камень плавился под ударами плазмы, запаковывая возможные обвалы сверху. Большая часть проделанных ими ходов теперь напоминала небольшое метро — обожженные стены были скользкими как стекло, абсолютно круглыми, и, с эстетической точки зрения — весьма красивыми. Единственное, что останавливало ящеров, это взрывы гранат. При чем страдали ящеры не столько от осколков или взрывной волны, а от самого звука взрыва. Первым эту особенность хинков заметил Славко Бойнич. В ожесточенной перестрелке он истратил все патроны, а когда добежал до заранее оборудованного пункта снабжения, то увидел там только ящик с гранатами. Открыл его, серб с удивлением увидел вместо ребристых «лимонок» бело-красные яйцеобразные цилиндры. Славко выругался. Это были свето-шумовые гранаты, оружие полицейских, предназначенное для разгона демонстрантов. Но делать было нечего, он уже слышал гортанные переговоры преследующих его ящеров. Размахнувшись, он бросил две гранаты за угол пещерного хода, и зажал уши. Взрывы были резки, а пламя ослепительно неприятно. Когда наступила тишина, Бойнич услышал какие-то неприятные звуки. Это был мучительный, многоголосый стон. Он осторожно выглянул из-за угла, и увидел странную картину. Несколько ящеров катались по полу в мучительных судорогах, на двоих из них горела одежда, один, содрав шлем, стоял на коленях, извергая из желудка все его содержимое. Можно было уходить дальше, но Славко никак не мог оторваться от этого странного зрелища. Спустя десять минут из пяти хинков в живых остался только один, тот самый, коленопреклоненный. При этом он не мог подняться на ноги, и дрожал всем телом. Тогда Бойнич вернулся к ящику, и рассовал по карманам все до одной гранаты.
Часам к пяти вечера все защитники пещеры невольно собрались в штабном зале. К этому времени они взорвали три самых больших хода. Остальные были захвачены ящерами. У них оставался только один ход отступления, вглубь горы, мало изученный и опасный. Трое сербов, стоя у входа в пещеру, отстреливались, не давая ящерам вытащить на прямую наводку свои штурмовые орудия. Время от времени один из защитников запускал в глубь прохода гранату из подствольника. Все остальные собрались на совещание.
— Нужно отсюда уходить, — сказал Славко.
— Как?! Нам перекрыли все выходы, — возразил Огнен.
— Можно уйти через дальние пещеры, в Карловы пещеры, Сашко проведет, — Славко кивнул в стороны рыжего парня.
— Отсюда то я вас выведу, но потом все равно придется километра два идти по верху, — напомнил тот.
— Другого выбора у нас нет, — впервые подал голос Зорич. — Нужно заминировать пещеру, и сделать так, чтобы этот взрыв уверил их, что с нами покончено навсегда.
— Это сделаю я, — раздался слабый голос со стороны лежанок. Все обернулись в ту сторону. Иво Даничу не повезло, при подрыве очередной части прохода неожиданно обвалился кусок кровли прямо над ним. Парню раздробило обе стопы, так, что тот не только не мог ходить, но и держался в сознании только на обезболивающих. Все невольно подошли к нему, окружили.
— Дайте мне побольше оружия, тела Григора и Миклоша положите у входа, чтобы эти твари подумали, что мы тут все, и я взорву пещеру вместе с ними, — сказал раненый. — Все равно вы меня через те, дальние пещеры на себе не протащите.
Полковник оглянулся на рыжего проводника, тот, действительно, в ответ отрицательно покачал головой.
— Хорошо, Иво, — согласился полковник, — мы не забудем тебя никогда.
Он нагнулся, и поцеловал раненого.
— Полковник, — остановил его Иво, — у меня в Карловых пещерах сын, четыре года, зовут так же, Иво, Иво Данич. Мать его умерла год назад. Позаботьтесь о нем, пожалуйста.