Гибельный день
Шрифт:
Бриджит трясет меня. На лице ссадина, губа рассечена.
— Что случилось? — Я с трудом сел. В пещере двое мертвецов — Марти и Кэссиди. — Где Скотчи? — простонал я.
— Сбежал, прихватив Шивон. Я выстрелила ему в спину. Идем! — Она потянула меня за руку.
Я оглянулся. Портфель исчез. Чтобы взять его, Скотчи потребовалось время. А значит, несмотря на его уверения, дело было не только в мести.
Бриджит помогла мне встать. Я поднял один из «печенегов» с пола пещеры.
Мы подбежали к входу, и я увидел, как Скотчи поднимается по ступенькам
— Уверена, что попала в него? — обратился я к Бриджит.
— Точно подстрелила, — ответила она.
Дождь шел на убыль, но ступеньки, вырубленные в скале, были скользкими от воды, водорослей и морской пены.
По камням зацокали пули. Стреляли с маяка. Трассирующие пули помогали стрелку видеть нас. Пули рикошетили прямо у нас под носом.
— Гарри, — прошептал я. — Четвертый член банды.
И тут я понял, что, как только Скотчи доберется до вершины, нам крышка. Он будет стрелять в нас сверху со всеми удобствами — как в тире. И если он все же промахнется, то может сбросить девочку с утеса! Дочь Бриджит? Мою родную малышку!
Да я Землю сдвину!
Я ринулся наверх, перепрыгивая через две ступеньки.
Пули звенели рядом и передо мной.
Я побежал еще быстрее, поскользнулся, выпрямился…
Поздно! Скотчи добрался до вершины. Гарри передал ему пистолет — теперь они стреляли вдвоем. Шивон Скотчи бросил на землю. Я споткнулся, упал, уронил пулемет. Разумнее всего было бы укрыться в пещере, но я продолжил свой путь.
Двадцать футов до вершины. Скотчи стреляет из полуавтоматического пистолета, Гарри — из пулемета. Если бы как раз в этот самый момент портфель в руке Скотчи не взорвался огромным огненным шаром, моя жизнь продлилась бы не больше двух-трех героических секунд.
Граната-вспышка! Она подложила в портфель гранату-вспышку армейского образца!
Такая уж ты, моя Бриджит.
Скотчи заорал, когда его рука вспыхнула. Гарри толкнул его в грязь, пытаясь потушить огонь. Я достиг последней ступени и увидел, как Скотчи пытается подняться на ноги.
— Брюс, какого хрена?! — завопил Скотчи, в нем бурлили гнев и разочарование от моей измены.
Однако есть время говорить, и время молчать. Вместо ответа я прыгнул на выродка, толкнул его к Гарри, откатился в сторону и вскочил на ноги.
Гарри опомнился и поднял свой «печенег». Наверху лестницы появилась Бриджит и дважды выстрелила в него.
— Майкл! — крикнула она.
Гарри успел выпустить короткую очередь, и тут я сшиб его на землю и выбил из рук оружие; ударив пальцем в глаз, затем в горло, рывком перевернул лицом вниз, обхватил его толстую шею и, придавив коленом спину, резко крутанул ее, отчего она хрустнула — жизнь тотчас же покинула его массивное тело.
Левая рука Скотчи была сильно обожжена. Дрожащей правой он нашарил свой пистолет и разрядил остаток обоймы в сторону Бриджит, не причинив ей вреда. Вставил следующую обойму, но я уже был рядом. Ударил его головой в лицо, нос хрустнул.
— Иуда! Брюс, ты предатель! — рычал Скотчи,
— Меня зовут не Брюс! — вскрикнул я и впился в его большой палец, прокусив до кости. Он заорал и выронил оружие.
Я упал на него, и мы оба попытались дотянуться до пистолета. Отшвырнув пистолет как можно дальше, я со всей силы вдарил коленом в голову Скотчи. Каким-то непостижимым образом ему удалось вырваться и подняться на ноги. Лицо, залитое кровью, с перекошенным от яростного крика ртом, стремительно надвигалось на меня. Я позволил ему приблизиться и отскочил в сторону — перед Скотчи открылось пространство для затяжного прыжка со скалы.
У жалкого ублюдка не было ни одного шанса.
Отчаянно размахивая руками, он попытался найти опору в холодном морском воздухе — напрасно. Вниз, вниз! Сто футов полета — и тело Скотчи нанизалось на бритвенно-острые камни внизу. Что ж, дружище, на сей раз ты не воскреснешь.
Я упал на колени.
Неожиданно резко повалился вперед и закричал.
Минута полной темноты.
Бриджит гладит меня по лицу.
Поддерживает за плечи.
Шивон смотрит на нее непонимающим взглядом. Как же они похожи! Огненно-рыжие волосы и глаза, подобные лесному озеру. Девочка все еще заторможена, растеряна, не понимает в чем дело. Надеюсь, она забудет весь этот ужас.
— Все будет хорошо, все будет хорошо… — заклинала Бриджит.
— Мамочка, — пробормотала Шивон.
И мы втроем, обнявшись, застыли под проливным дождем и порывами шквального ветра на вершине утеса.
— Майкл, я должна тебе кое-то сказать, — услышал я шепот Бриджит. — Я солгала… о Шивон. Не хотела, чтобы это оказалось правдой. Боже, я вообще не хотела… Но это так.
Я кивнул.
— Майкл, ее отец — ты, — нежно произнесла Бриджит.
Я сжал ей руки, моя кровь потекла по ее пальцам, посмотрел ей в глаза и сказал:
— Знаю.
Мы осторожно спускались по тропинке, прочь от маяка. Море отступало, дождь прекратился, повис туман. Ветер возвращался в свое узилище в Исландии. Представление закончилось, занавес опустился — суровая действительность вновь вступала в свои права. В очистившемся кусочке неба показались звезды. Я поискал глазами Южный Крест и не нашел. Другое полушарие. Другое время.
Моя дочь спала. Уснула после всего пережитого. Как же я люблю ее! Я нес девочку, закутав в обе наши куртки. За нами высился маяк, скрытый в тумане, по-прежнему посылающий в море призрачные конусы света.
Мы остановились у первого повстречавшегося нам каркасного дома. Вдоль подъездной дорожки росли пальмы. Пальмы в Ирландии! Это всегда вызывало у меня улыбку. С Шивон на руках я подошел к дому, Бриджит постучала в дверь.
Открыл молодой парень, рослый, в джинсах и футболке с надписью «Металлика». Он оглядел меня, Бриджит, перевел глаза на Шивон.
— Авария? — спросил он.
Я кивнул.
— Заходите. «Скорая» нужна? — спросил он спокойно.
— С нами все в порядке. А вот девочке нужен врач.