Гибкий график катастроф
Шрифт:
— Ты что-то ищешь? — спросила она заботливым тоном.
Я кивнул:
— Голова раскалывается. Пытаюсь отыскать аспирин.
— Возможно, стоит заглянуть в аптечку? — ласково уточнила девушка. — А лучше: посиди вот здесь, за столом. Я сама сейчас все сделаю. Приготовлю тебе чай, лекарство… бутерброд будешь?
Малость осоловело я опустился на табурет у барной стойки. Нет, то, что Ева была отличной хозяйкой — не терпела беспорядка, умела вкусно готовить, — я понял давно. Просто раньше она никогда не была такой… внимательной.
— Я уже завтракал, — сказал, поглядывая на
Девушка задумалась на мгновение, а потом выдала категорическое:
— Нет. Если болит голова — нужен чай.
Хм… учитывая, как сгущались тучи за окном, кофеин мне бы сейчас не помешал. Но вы бы стали спорить, если бы к вам с чашкой чая подплыла девушка в одном халате? Вот и я не стал. И, уж поверьте, вопрос был не в том, что кипяток мог запросто оказаться у меня на голове (хотя, зная характер моей ведьмы, такое развитие событий тоже нельзя было исключить), — просто сквозь тонкую ткань отлично просвечивали изгибы ее тела. И не только изгибы.
Я вытаращился, как двенадцатилетний мальчишка, который о Камасутре слышал только от друзей на улице. Даже не помню, как выхлебал чай. Опомнился, только когда она подошла совсем близко и, обняв меня за шею, на мгновение прикоснулась к губам:
— Ну что? Тебе лучше?
Медленно кивнул.
— Отлично! — радостно улыбнулась она и отступила. — Тогда поехали в школу.
«Наш девиз непобедим — возбудим и не дадим…» — промелькнуло у меня в голове, пока я смотрел, как моя коварная соблазнительница, виляя бедрами так, что Мата Хари удавилась бы от зависти, поднимается по лестнице. Не понял: с каких это пор она стала такдвигаться?!
Еще минуты три сидел как пришибленный. Потом подобрал с пола челюсть и, открыв кран с холодной водой, несколько раз умыл лицо.
— Фу-у-у… — протянул, опершись руками о мойку. Да что со мной?! Мартовские коты весной ведут себя попроще, чем я сейчас. По ходу, правильно Гугля говорит: «Спермотоксикоз — дело серьезное». А я, дурак, ему не верил…
В общем, пока мы ехали в школу, все было еще ничего. Я сосредоточился на дороге, вцепился в руль и вообще старался не коситься в сторону Евы. Хотя запах ее духов еще никогда не был так сладок («сладок»?! Почти Пушкин, блин!), а коленки в облегающих джинсах, которые я все же умудрялся иногда цеплять периферийным зрением, — такими манящими.
Стало хуже, когда мы прибыли к месту назначения. Нет, товарищи: «хуже» — это слабое слово. Это был просто ахтунг! Уж не знаю, из чего был Евин чай, но голова моя от него не прошла. Зато появился беспричинный каменный стояк. Впрочем, возможно, так и было задумано, потому что больная голова меня беспокоила все меньше и меньше.
Знаете, вы никогда не были в неловкой ситуации, если вам не приходилось перебежками добираться в школьный душ, избегая сторожа, который именно в этот день решил, видимо, открыться ученикам и обласкать каждого своим вниманием. Иначе какого дьявола его вынесло на улицу? Весной — понятно: он клумбы свои защищал. А сейчас, по колено в снегу — на фиг мчаться за нормальными людьми с воплем:
— Погоди! У тебя что-то торчит!
Я, елки, и так знаю, что торчит! Чего орать-то?!
Правда, потом оказалось, что дядя Сережа орал не мне, а какому-то заморышу-третьекласснику, сунувшему метровый ватман в свой портфель на шестьдесят литров. Но поскольку портфель уже был забит так, будто детеныш собирался в турпоход на неделю, ватман грозил вот-вот вывалиться и погибнуть под ногами других торопящихся школьников. Дядя Сережа решил помочь. И в целом спасибо ему большое за участие! Но мысли, блин, свои надо четче формулировать! Возможно, тогда я не ворвался бы в душ так, будто за мной колония зергов гналась…
Самое прикольное, что душ не помог. Ни холодный, ни горячий — никакой! Я сорок минут под ним проторчал: хоть бы какой-то результат был! Нет, вы только не подумайте: я честно делал все, что на моем месте сделал бы любой нормальный мужик. Ну чтобы быстро и безболезненно, так сказать, облегчить свою участь. Ни фига! С таким же успехом я мог заняться медитацией: организм требовал полноценного секса.
Скрежетнув зубами, я представил реакцию Евы. О, девчонка будет в ярости! Ну первые минут пять — так точно, а потом я скорее всего смогу сделать так, чтобы ей полегчало.
И мне-то сразу как хорошо станет…
Видимо, на этом моменте меня и заклинило. Потому что совесть больше признаков жизни не подавала, и, по-злодейски усмехнувшись, я потянулся к телефону.
Ева Моргалис
Что-то сегодня с Алексом было не так. Я это сразу почувствовала. И дело было даже не в интуиции: просто не заметить это было невозможно. Пока мы ехали в школу, он бросал на меня такие взгляды, что у меня коленки начинали дрожать. Может, не стоило ему все же подсыпать порошок в чай? Тем более план и так чуть не сорвался, когда он кофе захотел. Гурман, блин! Его вон от жасмина колбасило не по-детски: представляю, что было бы, хлебни он кофеина.
А может, я просто переборщила с дозировкой? Поля мне ее не назвала, и это могло означать только одно: порция должна быть стандартной (в иных случаях готесса аккуратна вплоть до миллиграмма): одна щепоть. К сожалению, для меня это звучало как «насыпь соли на глаз». Я вообще все ложками отмеряла, и зря, кажется, не спросила, сколько щепоток порошка поместится в одной чайной. Наверное, стоило взять половину…
На школьной стоянке я еще раз внимательно посмотрела на Шурика. Показалось или он и правда выглядел суровее обычного? Пальцы аж побелели — так вцепились в руль, на лбу пульсировала жилка, напряженные скулы казались острыми в неярком освещении спрятавшегося за тучами солнца.
— Ты себя нормально чувствуешь? — спросила, протягивая руку, чтобы убрать с его лба непослушную прядь. Он отшатнулся так, будто я ткнула в него раскаленной кочергой.
— Все нормально! — прохрипел, со странным оттенком ужаса уставившись на мою ладонь. — Просто голова болит!
— Аспирин не помог? — прошептала, думая, могло ли поведение парня стать результатом общего действия порошка и таблеток. Судя по его виду: еще как могло! Обычно ведь люди с головной болью так себя не ведут!