Гиблое место
Шрифт:
– А ведь было время, хоть весь округ исколеси – ни одной пробки.
– Было время, и не так давно.
– Да уж. Когда-то и дом можно было купить без всякой очереди. Это сейчас спрос в пять раз больше, чем предложение.
– Ага.
– И по всему округу росли апельсиновые рощи.
– Помню, помню. Бобби вздохнул – – Достукались. Ишь как я разбрюзжался: раньше и то было лучше, и это. Старый хрыч, да и только. Еще немного – и стану вспоминать, как здорово жилось на земле при динозаврах.
– Мечты, –
Бобби ушам своим не верил: кто бы мог подумать, что Клинт способен разразиться таким пространным монологом, да еще на такую отвлеченную тему, как мечта?
– Ну сам-то ты уже живешь в Калифорнии. И о чем ты теперь мечтаешь?
После некоторого колебания Клинт ответил:
– Чтобы Фелина снова могла слышать. Медицина здорово продвинулась. Что ни день – новые открытия, новые методы лечения.
Машина свернула с Бристол-авеню на тихую улочку, где находились лаборатории Паломар. "Хорошая у Клинта мечта, – подумал Бобби. – Прямо замечательная. Лучше, чем у нас с Джулией – заработать на спокойную жизнь, забрать Томаса из Сьело-Виста и жить всем вместе, как прежде".
Клинт остановил машину возле большого бетонного корпуса лабораторий. Подходя к двери корпуса, он бросил:
– Ах да. Приемщица думает, будто я "голубой". Мне так удобнее.
– Что?
Но Клинт без дальнейших объяснений вошел в приемную. Бобби проследовал за ним и подошел к окошку для посетителей. За барьером он увидел хорошенькую блондинку.
– Здравствуйте, Лайза, – сказал Клинт.
– Привет. – Девица хлопнула жевательной резинкой.
– Агентство "Дакота и Дакота".
– Да-да, помню. Анализы готовы. Сейчас принесу.
Она оглядела Бобби и улыбнулась. Бобби тоже улыбнулся, хотя любопытный взгляд девицы показался ему немного странным.
Приемщица принесла два больших запечатанных конверта из плотной бумаги. На одном значилось:
"ОБРАЗЦЫ", на другом – "РЕЗУЛЬТАТЫ АНАЛИЗА". Клинт передал второй конверт Бобби, и они отошли от барьера в другой конец приемной Бобби вскрыл конверт, достал бумаги и пробежал глазами.
– Кошачья кровь.
– Да ну!
– Именно так. Когда Фрэнк проснулся в мотеле, он был перепачкан кошачьей кровью.
– Я же говорил, что Фрэнк не убийца.
– Кошка, вероятно, думает иначе.
– А насчет песка что?
– Гм… Какие-то непонятные термины… В общем, вывод такой, что мы не ошиблись. Это действительно черный песок.
Клинт вернулся к окошку.
– Лайза, помните, вы рассказывали про пляж на Гавайях? Вот где черный песок.
– Кайму. Местечко – класс.
– Да, Кайму. А есть еще такие пляжи?
– С черным песком? Нет. Там еще один замечательный пляжик – Пуналуу. И тот и другой – на большом острове. Может, на других островах такие и встречаются. Там ведь вулканов уйма.
– При чем тут вулканы? – вмешался Бобби.
Лайза вынула изо рта жевательную резинку и положила на клочок бумаги.
– Мне говорили, все как раз из-за вулканов. Горячая лава стекает в море, в воде начинает взрываться и разбрасывает много-много крохотных кусочков черного стекла. Потом волны их перемалывают, перемалывают, и получается черный песок.
– Выходит, такие пляжи на Гавайях могут оказаться где угодно? – предположил Клинт. Лайза пожала плечами. – Наверно. Клинт, а этот парень – твой.., дружок?
– Да.
– Я хочу сказать, близкий дружок?
– Да, – ответил Клинт, не глядя на шефа. Лайза подмигнула Бобби.
– Слушай, попроси Клинта свозить тебя на Кайму. Заниматься любовью звездной ночью на черном песке – отпад. Мало того что он мягкий, он еще и не отсвечивает. Обычный песок отражает лунный свет, а этот – нет. Лежишь на нем – будто летишь в темноте. Все ощущения в сто раз сильнее. В общем, сам понимаешь.
– Да, звучит заманчиво, – согласился Клинт. – Ну пока, Лайза.
Он направился к выходу. Бобби поплелся за ним, но Лайза окликнула его:
– Так ты уговори Клинта поехать на Кайму. Ей-богу, не пожалеете.
На улице Бобби остановил Клинта.
– Эй, а ну-ка объясни, что это значит?
– Она же все объяснила. Маленькие кусочки черного стекла…
– Я не про то. Ого! Да ты никак улыбаешься? В жизни не видел, чтобы ты улыбался. Ты чего лыбишься, гад такой?!
Глава 42
К девяти в агентство пришел Ли Чен. В кабинете, где помещались компьютеры, его уже дожидалась Джулия. Ли Чен откупорил бутылку апельсинового зельцеpa и устроился поудобнее возле своей обожаемой аппаратуры. Это был мужчина среднего роста, поджарый, жилистый, со смуглым, медного оттенка лицом и черными как смоль волосами, которые топорщились, почти как у панка. На нем были красные теннисные туфли и носки, широкие черные спортивные брюки с белым поясом, черная с зеленоватым отливом рубаха, покрытая причудливыми разводами в виде растительного орнамента, а сверху – черный пиджак с узкими лацканами и широкими накладными плечами. В агентстве "Дакота и Дакота" второго такого франта не найти – разве что приемщица Кэсси Хенли, которая что ни день щеголяла в обновке, одна другой моднее.