Гид для Гада
Шрифт:
– Не мешай, - послышался голос, а меня взяли за руки, глядя в глаза так, что душа затрепетала. Я и забыла, что стою посреди роскошного зала в обносках. – Тебе здесь нравится?
– Мне кажется, что я здесь не нравлюсь, - усмехнулась я, видя, с какой нежностью перебирают мои пальцы.
– Я могу надеяться на вашу милость? – снова заулыбался толстяк, подлезая уже справа. – Мой сын действительно слишком юн… Дорогая, идите сюда!
Я видела, как к нам приближалась встревоженная семья.
Толстяк что-то шепнул на ухо
– О, - тут же заулыбалась мадам, которая только что чуть не плюнула в меня. – Мое почтение! Ваша спутница сегодня так очаровательна… Вы просто прекрасны, мисс. Знаете, я тоже не сторонник всех этих ухищрений! Ненавижу корсеты… А вы … Вы просто гений! Как я не додумалась надеть свои любимые тапочки!
Она улыбнулась самой искренней улыбкой, сверкая бриллиантами и хлопая ресницами.
– Не обращайте внимания на этих снобов, - шепнула она мне, подмигнув. – Все они одинаковые. А у вас чудесный фасон! Я с удовольствием закажу такой, как только мы сойдем на берег!
– О, - ко мне тут же подлетела девушка, улыбаясь так, словно мы с ней давно знакомы. – Ваш наряд – это просто нечто! Что это за ткань? Мне очень нравится ее рисунок! И пятнышко выглядит очень кокетливо…
Они атаковали меня со всех сторон, а я смотрела на то, как к Оливьеру, подходят все новые и новые люди.
– О, мое почтение! – склонился передо мной пижон, протягивая ко мне руку. – Извольте я поприветствую вас. Вы сегодня очаровательны и ослепительны! Знаете, в женщинах сейчас этого не хватает… Посмотрите только на этих жеманных мартышек! Одна косметика и драгоценности! Здесь утянуто, тут припудрено… Я всегда был сторонником естественной красоты…
Я отшатнулась, пряча руку в кармане.
– Я узнала этот стиль! Он называется «Небрежный шик!», - с восхищением смотрела на меня какая-то престарелая модница. – А какие у вас туфли! Я просто сражена! Не то что мои….
Она показала носочек туфелек, сверкающих драгоценностями.
– Они мне так жмут, - улыбнулась модница. – Я всегда говорила, что простота – синоним роскоши! А этот цвет подчеркивает ваши прекрасные глаза…
Я смотрела на них, а потом скользнула взглядом на Оливьера, который развел руками, пока я отбивалась от навязчивых комплиментов.
– Вы уже пробовали устриц? Они великолепны! Просто объеденье! – советовали мне, пока я пробивалась в его сторону. Демон поднял руку, а я юркнула к нему, обняла и прижалась к нему.
– Пошли отсюда, - прошептала я, слыша, как восхваляют мою красоту даже на другом конце зала. – Я видела достаточно…
– Слово капитану! – послышалось громкое, а я посмотрела на лестницу, по которой спускался гном в парадном мундире и с почетным караулом из офицеров.
– Якорь вам в глотку! – хрипло произнес гном, а ему поднесли бокал. Пуговицы на его мундире сверкали не хуже бриллиантов. – Кошку в пятки, если я
Все охнули, переглядываясь, а гном посмотрел поверх своего бокала и икнул.
– Но, мы порвали задницы на щупальца осьминога, и обошли их! И сейчас, чтоб меня обсасывали беззубые акулы, мы вошли в Мейнстрим! Айсбергов больше нет! На зло крысам сухопутным, грот – мачту им в задницу, опасность миновала! – произнес капитан, покачнувшись.
Послышались аплодисменты. Зал рукоплескал, пока гном наглаживал бороду и улыбался.
Я чувствовала, как меня обнимают, а в голову кралась мысль, что отпуск рано или поздно закончится. И что будет потом? Что дальше? Впервые я боялась мечтать. Я смотрела на руки, которые обнимают меня. Скрепя сердце, я решила жить здесь и сейчас. Отпуск ведь еще не закончился? Нет. Можно просто наслаждаться сиянием влюбленной души, чувствовать тепло рук, укравших и вернувших мне мою душу дважды. Один раз, когда надел на шею украшение. А второй раз в тот момент, когда дал ей смысл жизни и надежду.
– Возьмите, - молодой официант, который до этого момента игнорировал меня, бросая брезгливый взгляд, стоял перед нами с золотым подносом, на котором томились два бокала с вином. – Капитан будет произносить тост.
– … а я ему говорю: «Прощелыга подкильная, не видать тебе айсбергов в брюхе «Титана», как этой мачты в моей заднице! За то, что опасность миновала! – икнул капитан, расплескав половину бокала. Кулачок ударил в грудь. – Я ходил на судах с зеленого юнги. И буду ходить в судно, когда буду помирать! Это – самое безопасное судно, из всех, на которых я плавал, чтоб мне сблевать ядовитой медузой!
Я подняла бокал, жалея, что не записала и половины выражений, как вдруг мы дернулись. Вино расплескалось мне на пальцы, стекая вниз. «Что происходит?», - послышались возмущенные голоса. «Вы только что испортили мне платье!», - гневно взвизгнула одна из гостей, пока две служанки, стоящие вдоль стены, переглянулись и бросились с платочками, вытирать. «Нет, ну это уже наглость!», - слышались причитания.
– Что?! – потряс головой капитан, сощурившись на офицеров. – Что случилось? Зелень подкильная, метнись и узнай!
Я вытирала руку вежливо поданной салфеткой, глядя на то, как гости обсуждают испорченное платье. Музыканты умолкли и опустили инструменты, поглядывая на гостей.
– Разрешите доложить! – послышался голос, а в зал влетел запыхавшийся офицер. – Магический двигатель забарахлил! Сейчас бригады уже приступили к работе. Через минуту поломка будет устранена!
Мне подлили вина в бокал, а я понюхала его, украдкой делая глоток по примеру многих. Фу! Кислятина! Как можно пить этот уксус!