Гид для Гада

Юраш Кристина

Шлюпка опускалась, а демон обернулся ко мне.

– Люблю, - прошептал он, а я смотрела на сурового гнома, который провожал взглядом рыдающую красавицу.

Глава двадцатая. Конкурс мокрых маечек

В тишине я слышала, как бодро играет оркестр, а мы рывками спускались вниз. Мы остановились рядом с окном, возле которого стояли та самая чета Розен - Ротт.

– Пусть спасаются молодые… Мы уже свое прожили, - вздыхала старуха, положив голову на плечо старику.
– Скажи мне хоть раз в жизни, любишь

ли ты меня?

– Терплю, значит, люблю, - усмехнулся старик, обнимая хрупкую фигурку жены.

– Теперь я знаю, почему затонула эта лохань! Чтобы ты в любви мне хоть раз признался!
– усмехнулась старуха, а в ее глазах блеснули слезы.

– Вот, - послышался женский голос за моей спиной, когда я примерялась к прыжку.
– Держите! Укутайте ребенка! И перчатки!

Я обернулась, видя, как красавица с решительным видом тоже встает, покачиваясь. Я уже прыгнула на нижнюю палубу, как вдруг шлюпка резко опустилась вниз.

– Больно, - простонала я, потирая локоть, поражаясь себе с каждой секундой все больше и больше. Воды было по колено, но я уже собиралась резкими шагами идти в сторону лестницы, как вдруг услышала писк: “Помогите!”.

Бросившись к окну, я увидела тонкие пальцы, сверкающие дорогими кольцами, вцепившиеся в намертво в железную раму. Несколькими отчаянным и рывками я втащила помятую и перепуганную красавицу, которая упала вместе со мной в воду. Вода все прибывала, а я кашляла, чувствуя, что стара для таких полетов!

– Тьфу!
– сплюнула девица, выдыхая и пытаясь неуверенно.

– Тебя-то чего понесло?
– дернулась я, глядя на ее мокрые волосы и съехавшее на плечо золотое украшение с крупными драгоценными камнями. – Ладно, я! Но ты-то…

– Что значит “ладно я”! Я его одного не оставлю! Умирать так вместе!
– красавица неуверенно встала по стеночке, а мы с ней погребли в сторону лестницы, разгоняя руками плавающие вещи пассажиров.
– Аня, очень приятно!

Мне протянули мокрую дрожащую руку, на каждом пальце которой сверкало золото.

– Наташа, - ответила я, удивляясь с каждой секундой все больше и больше.

– Сюда!
– Аня потянула меня вправо. Я тем временем пыталась понять, как пробраться наверх, нервно замечая, что вода нам уже по пояс.
– Здесь есть еще одна лестница! Внутренняя!

Мы с трудом открыли тяжелые двери, пробираясь по новому коридору. Мне казалось, что каждый шаг стоил километровой пробежки, но упорно шла вперед, видя раскрытые двери, плавающие чемоданы и даже столы. Под водой сверкала таинственным сокровищем утонувшая лампа с магическим огоньком, а я проводила ее взглядом, уверенно огромными шагами продираясь вперед. Лестница маячила впереди, а вода все поднималась и поднималась. Приходилось плыть, отталкиваясь от дна, сплевывая воду, которая заливала комнаты со снятыми дверьми, добротную отделку и столики.

– Дверь!
– хрипло прокричала я, падая в воде и снова поднимаясь.

Мы заползали, цепляясь за шаткие перила и обреченно глядя на закрытую дверь. С трудом, срывая остатки ногтей, мы пытались открыть ее поочереди, но деревянная дверь была наглухо закрыта. Видимо, снаружи.

– Я за топором! Там в коридоре висел!
– выкрикнула Аня, удивляя меня все сильнее. Она бросилась вниз по лестнице, рассекая собой воду, пока я скребла ногтями, словно кошка, срывая отросший акрил и надеясь, что случится чудо!

Где-то послышался звон бьющегося стекла, а ко мне с топором над головой плыла Аня, периодически исчезая под водой, а потом появляясь и кашляя. Она выползла на лестницу, срывая с шеи драгоценное украшение с раздражением швыряя его в воду.

– Эх, как говорил мой папа… - произнесла она, высунув язык от усердия.
– Давай, мой бриллиантик! Настоящий гном умеет орудовать топором!

Аня ударила с такой силой, что чуть не отлетела сама. А дверь открылась, а мы бросились вверх, закрывая ее и переглядываясь.

– Ничего себе, - выдохнула я, таща Аню за руку дальше и дальше. Здесь вода была по щиколотку, а ковровые дорожки синего цвета влажно хлюпали от каждого нашего шага. В коридоре валялся чей-то чемодан, раскрытый и выпотрошенный, а след из вещей тянулся дальше по коридору.

– Не поскользнись, - выдохнула я, сплевывая мокрые и соленые волосы.

Вот не могу понять, - нервно начала Аня, пока мне удалось пилкой открыть топорный замок, ведущий в соседний коридор.
– Что ты в нем нашла? Он у тебя такой некрасивый! Я впервые, когда вас увидела, ужаснулась! Здесь все мужчины такие некрасивые! Мало того, что высокие, так еще и бороды нормальной нет!

Я застыла, глядя в ее честные и красивые глаза, пока она выжимала подол дорогого платья.

– А ты что нашла?
– выдохнула я, пытаясь понять, какая это палуба и куда двигаться дальше. Послышался скрежет, а мы дружно сели в лужу, видя, как столик с цветами уезжает в конец коридора.

– Он похож на папу!
– заметила Аня с гордостью, вставая и уверенно идя вперед.
– Ты была когда-нибудь в Азерсайде? Нет? Ну, если будешь, то добро пожаловать к папе! Он правит всеми гномами Азерсайда! Он, конечно, не любит подсолнечников, но ради тебя сделает исключение. Мама тоже будет счастлива!

Она лепетала без умолку, рассказывая про какой-то Азерсайд, про маму, которая у нее Подсолнушка, про отца - Великого Мастера. Мы уже подбирались к верхней палубе, скользя по ступенямё а водя шла за нами по пятам. С юбки Ани стекала стекали водопады, а сама юбка шлепала по ногам. С меня сползали мокрые штаны пижамы, которые я постоянно подтягивала. Где-то в затопленных коридорах остался мой шлепанец, а второй уплывал в неведомую даль, где все уже было заполнено водой.

Мы ломились в очередные двери, которые как бы поддавались, и как бы нет.