Гидра-2. Криминальные истории 60-х
Шрифт:
Завязался деловой разговор. Елена Павловна сказала, из каких организаций поступает наибольшее количество жалоб на незаконные действия должностных лиц, принимаемые ими решения, что показывают проверки этих жалоб. По мнению помощника, многие должностные лица недостаточно знают законодательство, в частности, те его отрасли, с которыми эти лица постоянно сталкиваются. Некоторые, несмотря на высказанные им замечания, продолжают нарушать законы.
— Подготовьте обоснованные справки на таких лиц. Мы их привлечем к ответственности.
Рабочий день заканчивался. Секретарь принесла почту, поступившую
— Завтра — заседание исполкома районного Совета, — сказала она. — Здесь материалы к этому исполкому.
— Хорошо, я посмотрю. Кажется, мы все обсудили? — обратился Анатолий Михайлович к Колчановой Е.П.
— Да, — ответила она.
— Тогда желаю успеха.
Оставшись один, Анатолий Михайлович посмотрел на часы. Было без пяти минут шесть. Он встал из-за стола. Подошел к окну. «День прошел спокойно, — думал он, глядя на улицу, освеженную оранжевым светом вечернего солнца. — Не было опасных преступлений, требующих выезда на место происшествия, не вызывали в вышестоящие инстанции, другие учреждения, на различные совещания, заседания, которые проводятся почти ежедневно. Сегодня занимался посредственной работой районной прокуратуры, своими делами».
ПРИГОВОР
— Все произошло очень быстро. Я даже не успел ничего подумать. Они подошли все втроем сразу. Один из них, Кожин сказал: «Дай закурить». Я ответил, что не курю. Тогда он сказал: «Ты быстро бегаешь?» Я не понял сначала, что бы это означало, и молчал. Он сказал: «А ну покажи!» — и толкнул меня. Сначала повернул меня, а потом подтолкнул в спину. А Астахов в это время что-то говорил моей девушке Гале, взял ее за локоть. Где был Горшков в это время, и не помню. Он, кажется, стоял сбоку. Астахов потянул Галю под арку. Она ухватилась за меня. Я повернулся и сказал Астахову: «Прекрати». Тот засмеялся. Они все трое были пьяными. А Кожин сказал мне: «Ты хочешь лежать? Тебе надоело ходить по земле?» — и рукой толкнул меня в лицо. Я почувствовал запах табака и селедки.
— Прекратите, — снова сказал я им.
В то же время Горшков ударил меня сбоку по лицу.
— Беги, пока цел, — сказал он мне доверительно. И здесь я взорвался. Меня охватила какая-то ярость, дикая злость. Я ударил прямым в челюсть Кожина. Он упал. Горшков был очень близко, и я видел, как он пытается вытащить правую руку из кармана. Я стоял и смотрел. Я видел, что он не нападает, и тоже чего-то ждал и на шаг отошел от него. Когда он вытащил из кармана руку, я увидел нож. Он был большим и матово блестел. Я испугался, а Горшков с ножом шел на меня.
— Сейчас я тебе пощекочу селезенку, — сказал Горшков и бросился на меня, но подскользнулся, так как асфальт был мокрым и грязным, и упал к моим ногам. Я увидел его руку с ножом у моих ног и наступил на его руку со всей силой, пальцы его захрустели. И в это время меня ударил бутылкой по голове Астахов. Бутылка разлетелась. Перед глазами у меня поплыли черные круги. Я занимаюсь боксом, у меня 2-й разряд. Наш тренер Николай Иванович говорит нам всегда, если ты в трудном положении…
Судья недоуменно посмотрел на Александра, затем сказал: «Вы по делу, по делу. Тренировки ваши нас не интересуют».
— Я по делу, — ответил Александр и продолжал: — Так вот, он говорил нам, если тебя прижали, если ты в трудном положении, резко меняй позицию, уходе из-под удара. И здесь, когда меня ударил Астахов, я автоматически отпрыгнул в сторону. Мне было очень больно. Такое впечатление, словно мозг стал жидким и болезненно плескался в черепе. В ушах стоял звон. Я увидел, что Астахов наклоняется к ножу, который лежал на асфальте. Горшков в это время сидел на тротуаре или вставал, я не помню, не заметил, У меня только осталось в памяти, как он левой рукой сжимает кисть правой руки, сидя на земле. Когда это было, я не помню. Когда я увидел, что Астахов берет нож, я снова испугался — убьет ведь, к чертям! — и ударил его ногой в голову, так как он головой стоял ко мне. Он с ножом в руке упал на землю. Горшков уже оказался стоящим на ногах и одной ногой пнул меня ниже пояса, но промазал и попал по ноге. У меня как-то удачно получилось, он мне попал под удар правой и упал, а Астахов с ножом в руках снова вставал с земли, и тут я окончательно потерял контроль над собой: я бил его ногами. Подъехала милиция, и меня забрали.
— Где это случилось? — спросил судья.
— На Сыромятниках.
— Вы были трезвым или пьяным?
— Я был трезвым. Мы с Галей шли с тренировки из Лужников. Я ее провожал. Она занимается гимнастикой. Это и экспертизой подтверждается. Милиционеры думали, что я пьяный, так как меня рвало. У меня было сотрясение мозга от удара бутылкой. А в рапорте и первых показаниях милиционеры показывали, что я пьян.
— Вопросы есть к подсудимому Иванову? Нет? Правильно он показывает? — спросил судья.
— Нет, не правильно, — пробасил рослый, с широким лицом Кожин и встал. — Нет, неправильно. Мы на него не нападали. Он на нас напал. Мы сообразили на троих и стояли, разговаривали. Он шел со своей этой вот той… — И он показал пальцем на девушку, которая сидела на скамье. — Как ее? Свиридовой. Ну, значит, подошел к нам и говорит, дай, говорит, закурить. Ну, я, значит, ему ответил, что у меня нет, тогда он меня кулаком в нос, а потом, значит, сюда, в подбородок. Ну, я и с «копытков». И все. Больше не помню. И не знаю, что там было.
— Так было дело, Астахов?
— Я этого не видел. Я, правильно, разговаривал с Галей… — Он кивнул головой в сторону девушки. — А потом вижу, что Кожин лежит. Я подошел к нему, ты что, говорю ему, а он меня бах в зубы, и все. Он боксер, бьет — будь здоров. Сбил с ног, а потом бил ногами. Ребро сломал.
— Почему вы были с ножом? — спросил судья.
— Не было у меня ножа.
— Как же не было? Когда подъехали милиция, то у вас в руке был нож.
— Не знаю. Не было у меня ножа. Это милиционер выдумал.
— Никто ничего не выдумывал, Астахов. Вот он, нож. — И судья вынул из пакета большой финский нож. — На рукоятке его экспертизой обнаружены следы пальцев вашей руки. Не надо врать, Астахов. Здесь все ясно. Садитесь. Горшков, что скажете вы?
— Я ничего не помню, я был пьяный. Сильно.
— Это ваш нож?
— Да, мой.
— Как он попал на место драки?
— Не знаю. Мы были у меня в тот вечер, выпивали и этим ножом резали хлеб. Может быть, кто-нибудь из них взял. Я не знаю. А может, и я сам взял, я не помню. Я был очень пьян.