Гидра-2. Криминальные истории 60-х
Шрифт:
Первое — это то, что непонятный предмет при внимательном рассмотрении на негативе и специальной отпечатке оказался молотком, и второе — это то, что молотка никто не видел: он не описан в протоколе, не изъят и не зафиксирован на плане места происшествия. Думать было над чем: был молоток или не был? Если был, то куда он девался? Если не был, то как он мог попасть на фото? Если это не молоток, то что это такое? На специально увеличенной фотографии довольно отчетливо виден молоток. Сомнений быть не может. Молоток рядом с убитой.
— Андрюша заметь где-нибудь по поводу молотка: допросить всех членов опергруппы по поводу молотка, выясни, кто еще там был, кроме них. И запиши: установить через них всех присутствовавших на месте происшествия.
— Записано, Иван Андреевич.
— Хорошо.
«Убрать могло лицо, каким-то образом имеющее отношение к этому молотку, как-то заинтересованное в том, чтобы молотка там не было, — думал он. — Кто это мог быть? И второе, что слесарь оказался интересной личностью — дважды судим: за мошенничество и изнасилование».
— Андрюша, запроси приговор на слесаря Герасимова. Посмотрим, за что конкретно он судим. Мошенничество имеет очень широкий диапазон. Вещи Степановой не вернули ее родителям? — спросил Иван Андреевич.
— Нет еще. Мать ее в больнице лежит. У нее после всего этого инфаркт или что-то близкое. Отец обещал заехать сегодня.
— Когда будете отдавать, пусть внимательно проверит, все ли вещи на месте. Они уже похоронили ее?
— Наверное. Из морга ее увезли?
— И еще одно — свяжитесь со всеми отделениями города, узнайте, были ли у них аналогичные случаи изнасилования и убийства.
— Хорошо, Иван Андреевич, будет сделано.
Через час он докладывал Ивану Андреевичу:
— Из восьмого отделения сообщили, что у них есть материал об изнасиловании и покушении на убийство. Месяц назад на их территории было совершено нападение неизвестного на гр. Семенову Валентину Ивановну, 25 лет.
— Сущность?!
— Она вышла из квартиры ночью, в начале 12-го, в подъезде встретила мужчину лет 35–40, он стоял и курил в подъезде. Когда она проходила мимо его, он ударил ее чем-то по голове. Она потеряла сознание, очнулась в подвале. Была изнасилована. У нее пропали часы и сумка, в сумке вещи.
— Нужно ознакомиться с описанием этих вещей.
— Обыск у него нужно произвести, Иван Андреевич, а? Может быть, найдем у него эти вещи и сумочку Степановой.
— У кого?
— У Герасимова.
— Не спеши, Андрей, У нас прямых доказательств его вины нет никаких. Одни наши предположения. Есть некоторые основания подозревать его, и только. Спешить не нужно.
— Я не сомневаюсь, что это дело его рук.
— Посмотрим, посмотрим. Что-нибудь выяснили с молотком?
— Пока нет. Выясняем.
— Что же все-таки установили пока?
— Допросил всех участников опергруппы, доктора и дворника, и о молотке ничего определенного. Дворник вообще не спускался в подвал и во время и до осмотра. Он стоял в подъезде и не впускал никого. Охранял. Спустился, когда нужно было помочь ее вынести. Молотка не видел. Члены опергруппы тоже не видели молотка. Никто не видел. Видели круги от штанги, штангу, доски, стул поломанный, а молотка никто не видел. Остался недопрошенным один слесарь. Фамилия его Фомин. Он пришел первым утром в воскресенье, увидел труп и сообщил в милицию. Он же и показывал опергруппе труп. Я его вызвал на сегодня, он должен через полчаса быть здесь.
— Ты совершенно точно установил, что никого других, кроме перечисленных тобой, там не было?
— Да, это я выяснял. Все говорят, что были только опергруппа, доктор и слесарь. Опергруппа приехала раньше доктора, но они ничего не делали, только сфотографировали, и приехал доктор. Он осмотрел, констатировал смерть и уехал. А они начали осмотр.
— Сам молоток не мог уйти.
— Нет, конечно.
— Никто из допрошенных не брал, значит, взял кто-то другой. Как фамилия слесаря?
— Фомин.
— Брал ли он, нам пока неизвестно. Но если никто из других не брал, значит, взял слесарь. Спрашивается, зачем? Зачем ему нужен чужой, не известно чей молоток, лежащий рядом с убитой? А? Может, он убийца и взял свой молоток? Представляешь — приходит он на работу, увидел убитую, заявил в милицию, а когда приехала милиция, обнаружил свой молоток рядом с ней. Испугался, что могут разоблачить, и стащил молоток. А, как ты думаешь?
— Не знаю.
— Правильно, я сам ничего не знаю. А нужно знать. Я сам допрошу этого слесаря.
— Хорошо, Иван Андреевич. Я вам скажу, когда он придет.
— Договорились.
Через полчаса Фомин сидел перед Иваном Андреевичем и нервно мял в руках серую фуражку. Отекшее лицо, бегающие глаза, взлохмаченная шевелюра.
— Фамилия, имя, отчество?
— Фомин Александр Сергеевич.
— Холост, женат?
— Холост.
— С кем живешь?
— Один.
— Давно работаете слесарем?
— Четыре года. Два года в подвале. Все два года в этом подвале.
— С кем там работаешь?
— С Герасимовым.
— Расскажите все подробно — как работаете: сменно, суточно, оба одновременно?
— Мы здесь при технике-смотрителе. Иногда одновременно оба, иногда посменно — один утром, второй вечером, как скажет техник.
— Герасимов давно работает?
— Нет. Месяца три, наверное.
— Расскажите подробно, что вам известно об убийстве и изнасиловании девушки.
— Что известно? А ничего не известно.
— Ничего?
— Ничего.
— А о том, что она убита и изнасилована в подвале ЖЭКа № 2 по Соколиной, где и был найден вами ее труп, вам известно?