Гидроудар
Шрифт:
Выяснилось, что из воды обоих вытащили крестьяне-бенгальцы, удившие рыбу в низовьях реки. Правда, радость от быстрого спасения у обоих русских специалистов очень быстро сменилась жестоким разочарованием, как только они узнали, какая судьба им была предначертана.
— Они нас просто хотели продать. Как собак последних, — уверяли спасенные в один голос.
— Как это — продать? — не понял Чиж. — На органы, что ли?
— А черт их знает. Может, и на органы. А может, просто в рабство. В Мьянме, говорят, человека за пару
— Нас не били, только связали, чтоб не рыпались, — добавил второй. — И даже кормить пытались — давали те же самые лепешки, какие сами жевали. Мы так поняли, что это не случайно — чтоб товарный вид не попортить.
— А что вы в том доме делали? — поинтересовался Батяня.
— Да нет, в том доме эти гады просто переждать решили, чтобы полиции и войск на реке меньше стало. Патрульные катера ведь целый день мимо плавали, но никому и в голову не пришло заглянуть в заброшенное строение. Это просто чудо, что вы так внимательно все осматривали, что наш крик услышали…
— Да, мужики, — грустно подтвердил один из спасенных, — нам, конечно, просто сказочно повезло, что на вас нарвались. Другим так Фортуна не улыбалась…
— Каким это другим? — переспросил Батяня. — А что, местные еще кого-то из воды вытаскивали?
— Еще бы! Я лично как минимум троих русских в лодках видел во время этого потопа. Даже певца нашего, Василия Разгуляева, и то из воды вытащили, в лодку посадили. Я сам видел, своими глазами…
— Кого? Разгуляева? — Саныча аж подбросило. Наверное, мысль спасти певца для всех российских поклонников здорово его зацепила. — Ну-ка, земляк, с этого места поподробнее.
— А что поподробнее? — недовольно засопел носом рассказчик.
— Ты, брат, на Саныча не обижайся, — примирительно вставил Батяня, которого тоже заинтересовало упоминание имени певца. — Просто у нашего Саныча фишка такая — очень он хочет Разгуляева найти, чтобы спеть потом вместе.
— Я ж и говорю — вытащили его из воды, в катер какой-то втянули. Я к тому времени уже тоже в лодке сидел, только-только обсыхать стал. Еще, помню, успел подумать тогда — как меня, простого техника, так какие-то колхозники вытаскивают. А как «звезду» нашу — так чуть ли не на яхту занесло. Ох, не ровно бог делит!
— Ровно, земляк, не волнуйся.
— А что, Разгуляева пока тоже не нашли?
— Да, он пока в списках пропавших без вести, — попытался объяснить Батяня, но его перебил Саныч, которому не терпелось услышать хоть какие-нибудь подробности:
— Подожди, не отвлекайся! Ты точно видел, что это был Василий? Ты не мог перепутать?
— Ну да, перепутаешь его… Тем более что только что на сцене его видел — тот же китель, та же фигура… Да я и лицо его рассмотреть хорошо успел — он был буквально в пятидесяти метрах от меня!
— А что за лодка его подобрала? Ты сказал, яхта какая-то? Как она выглядела?
— Ну, может, и не яхта, это я неточно выразился — никаких парусов на ней не было. Просто катер такой красивый, современный. Быстрый, наверное. Их здесь не так много — такую роскошь могут себе позволить только местные нувориши. Или приезжие, — парень как будто вспомнил что-то, даже кивнул утвердительно своим мыслям. — Да, я точно помню, что Разгуляева китайцы подобрали.
— Китайцы?
— Сто процентов.
— А ты что, различаешь, кто китаец, кто бенгалец? — недоверчиво покосился на него Саныч. — По мне, так все они на одно лицо — смуглые, скуластые…
— Поживи здесь с мое, еще и не тому научишься, — улыбнулся пленник. — Бенгальцы чуть светлее, а глаза чуть уже, чем у бихарцев, выходцев из Индии. А у китайцев — вообще особый тип лица, и чаще всего оно бывает круглое. Вы сами присмотритесь — мигом разбираться начнете. А я вам точно говорю — Разгуляева китайцы подобрали…
Глава 14
План побега, шепотом, на всякий случай, изложенный Виктором, пленникам понравился.
— Голова! — одобрил замысел и Разгуляев, с чувством пожав сокамернику руку. — А инструмент — не такая неразрешимая проблема, как кажется.
Оглянувшись на дверь, Василий запустил руку в совершенно незаметный карман на боковой поверхности брюк и через мгновение продемонстрировал товарищам небольшой перочинный ножик с характерным крестом на рукоятке:
— Швейцарский. Настоящий.
— А тебя что, не обыскивали? — Виктор не мог скрыть удивления. — Меня так эти уроды обшмонали с ног до головы, все забрали, даже часы сняли.
— Меня тоже, — усмехнулся Разгуляев. — И часики мои, ценой с нормальную тачку, с руки ушли. А вот ножичка не заметили. Наверное, ноги слабо прощупывали, а карман этот потайной так сразу и не разглядишь.
Инженер одно за другим открывал лезвия, с удовольствием трогал режущие кромки, проверяя их остроту, ногтем большого пальца поводил по маленькой пилке, которая оказалась в наборе.
— Вещь! — одобрил он. — Кажись, как раз то, что надо.
И в этот момент снова заскрежетала крышка люка, ведущего в подвал, — по лестнице опять, судя по тяжелым шагам, спускалось несколько человек.
Виктор проворно спрятал нож под матрац и лег, как ни в чем не бывало. А через мгновение дверь их камеры распахнулась, и на пороге вновь нарисовались трое китайцев. Один из них, ростом повыше и в плечах пошире, властно указал пальцем на Разгуляева и поманил его на выход, не произнося при этом ни звука. Впрочем, даже если бы он очень подробно попытался объяснить, что он хочет от Василия, языковой барьер вряд ли этому поспособствовал.