Гиены в средней полосе
Шрифт:
В нашем отсеке, возле горящей буржуйки расселась вся честная компания и еще пара незнакомых человек. А одного знаю, вроде тот самый доктор. Все во что-то кутались, кроме Лехи, который у печки небольшим топориком рубил дрова, пытаясь делать это тихо. На плече у спящего Егора покоилась белобрысая головка проводницы, оба сидели в уголке, укрывшись одним одеялом. Вот те на, а я там в заднице где-то валялся. Спасаешь их от всякого быдла, а потом вот так вот.... Но это я так отстраненно подумал, для проформы, даже обиды не шевельнулось ничуть. Либо действительно не трогает, либо просто эмоций нет уже никаких на сегодня. Не спали трое, доктор, Леха, и Саня, мельком взглянувший на меня, и опять уставившийся пустым взглядом сквозь
– Молодой человек, постойте, - услышал я тихий вкрадчивый голос. Очнулись, это замечательно. Александр, если я не ошибаюсь?
– спросил меня подошедший доктор, перешагнувший через чьи-то ноги.
Я кивнул.
– Иван, будем знакомы. Посмотрите прямо на меня, будьте любезны, - я послушался, он мягко взял меня за голову обеими руками, чуть покрутил. Сюда посмотрите, пожалуйста, - он поводил рукой со сжатыми пальцами в разные стороны, потом посветил маленьким фонариком мне в глаза. Яркий свет больно резанул по глазам, и я зашипел, отвернувшись.
– Тошнит, головокружение, голова болит?
– на все вопросы я отрицательно мотал головой. Руки, ноги, ничего не сломано по ощущениям? Внутренние органы?
– Жопа болит сильно, - буркнул я.
– Конкретно где?
– все тем же вкрадчивым голосом, без изменения интонации спросил он. Мягкие ткани, тазобедренный сустав, копчик? Острая боль, постоянная, пульсирующая?
Блин, ничего себе доктор. Сейчас еще смотреть полезет. И не прикалывается.
– Да нет, это я так, пожаловался от безысходности. Терпимо, не парьтесь.
– Терпимо это хорошо, плохо, что болит. И все же, какой специфики боль? Ходить без проблем можете?
– Да не волнуйтесь, все в порядке. Можно я погреюсь, ладно, а то продрог там сильно?
– бочком-бочком двинулся к печке.
– Отдохните пока, если боли будут донимать, скажите обязательно.
– Уж обязательно.
– Ну и хорошо. Пойду ваших соседей проведаю. Если вы замерзли, значит и им там не жарко.
Доктор тихо ушел. Я сделал круглые глаза, и кивнул подбородком в ту сторону, куда он скрылся, глядя на Леху. Он глаза также округлил, и помотал головой, сделав неопределенной движение рукой.
– Лех, а попить есть?
– прошептал я. Тот кивнул головой на несколько пластиковых бутылок, лежащих в сторонке. Я не глядя ухватил одну, и начал жадно хлебать. Сразу же почувствовал, что у воды вкус странный, но пить не перестал. Напившись, я начал рассматривать бутылку на свет.
– Дождевая, - сказал Леха, - и наткнувшись на мой вопросительный взгляд, - да ладно, не брезгуй, экологически чистая... наверное. Хотя выбора все равно нет, только эта.
– А это че было?
– прошипел я, показав взглядом в сторону скрывшегося доктора. На то, что пил дождевую воду, внимания не обратил, не в первый раз чай.
– Это? Это вообще жесть, медицина наша...
– так же тихо прошипел мне в ответ он, придвинувшись почти вплотную. Мы тут уже все с него поражаемся. Но дело туго знает, с утра на ногах, вот только за пару минут как ты очухался, присел чаю хлебнуть. И не жрал вроде ничего. Но отморозок, реально, - он оглянулся через плечо, посмотрев, не вернулся ли тот.
– Мда, по нему видно, - тоже глянув в коридор, ответил я. Что было то? Долго я в отключке валялся?
– перевел я тему, глянув на Саню. Тот на взгляд отреагировал, тоже посмотрел на меня, но через мгновенье глаза отвел, снова в вечность вперился. Ну и ладно, хотя странно, с прошлого вечера вроде не замолкал, а тут как партизан.
– Че было? Ничего хорошего. Как вас после обвала притащили, так и валялись. Саня чуть раньше очнулся. Докториш...
– короткий взгляд через плечо, Док в смысле, тут всех практически к делу приставил, полевой госпиталь устроил. Тот дурак, которого ты приложил, возбухать пробовал. Ему еще пару раз перемкнули уже толпой, сейчас тихонько себя ведет, - Леха рассказывал короткими фразами, после каждой рубил по дровинам. Ксивой потом махал, всем проблемы обещал. Но это фигня, Костян вон тоже милиционер. Вечером гроза была, мне даже страшно стало. Вода как из ведра лилась просто. Я уж грешным делом думал плот сооружать, лужи по колено. Лодку надули, ну хоть не зря, в ней сейчас в соседнем купе пара человек спит. Гром гремел, в ушах звенело. Да, много померло, которые самые тяжелые были.
– Помощи как видишь, нет до сих пор, - опять закинув пару деревяшек в печку, продолжил он. Кто, где мы, хрен знает. Нам походу стрелку не туда перевели, в жопу какую-то приехали. У меня джипиэсовский навигатор, у... у Сани и джипиэс, и глонасс есть, все молчит как рыба об лед. Сигнала нет, к месту не привязывает. Ни на одном мобильнике сети нет. Оттака хуня, маляты.
Обстоятельно изложил, я даже переспрашивать ничего не стал. Вернулся доктор, принялся допивать чай из оставленной кружки, я сидел и завидовал. Просить было неудобно, но Леха мне уже сам налил чаю из котелка. Горячий чай не пью обычно, жду, пока поостынет, но тут просто давился кипятком. Обжигающе горячий чай проваливался внутрь, и блаженное тепло растекалось по всему телу. Посидели тихонько, от тепла я сомлел чуть. Заснул бы, если б не кружка в руках. Уже находясь в состоянии дремы, поставил кружку на импровизированный столик рядом с печкой, собираясь просто свернуться калачиком рядом с сопевшим во сне от меня Костиком. Как раз на металлическом полу был небольшой незанятый никем кусок наброшенных тряпок, исполнявших роль подстилки. Только начал прицеливаться прилечь, собираясь с духом, уже нехорошо предвкушая активизацию всех болячек, как вдруг понял, что кое-кого тут не вижу.
– Лех, слушай, - шепотом спросил я его, - а Олег то где? В том вагоне?
Леха замялся и отвел глаза. Несколько секунд молчал, не глядя на меня. Потом глубоко вздохнул, видимо собираясь отвечать, но Саня его опередил.
– Не нашли, - хриплым голосом произнес он, все так же вперившись взглядом в никуда. Меня вытащили, тебя вытащили, - и после этого он посмотрел мне в глаза. А его не нашли.
Я отвел глаза, и выдохнул сквозь стиснутые зубы. Внутри стало пусто. Так сложилось, что я до этого никогда не терял близких людей, поэтому чувство утраты, которое я почувствовал сейчас, было впервые. Трупы после аварии отстраненно рассматривал, барьер какой-то уже стоял. Даже то, что при аварии второй Леха шею сломал, меня особо и не тронуло, я с ним и не общался почти. Но хотя Олега я тоже знал даже меньше суток, испытал чувство близкое к шоку. Успел уже привыкнуть к его непробиваемому спокойствию, и к тому, что он постоянно знает что делать, и, самое главное, как правильно делать. Обидно блин. Вопрошающе посмотрел на Леху.
– А выпить нет ниче?
Выпить нашлось. Леха, правда, сначала переглянулся с доктором, и только лишь после того, как тот кивнул, достал початую бутылку водки. Разлил в уже изрядно попользованные пластиковые стаканчики, и мы выпили в тишине, не чокаясь. Доктор кстати тоже выпил. Не совсем потерянный человек, мелькнула мысль. В моем стаканчике плавали черные крошки, то ли пепел, то ли еще что, но внимания я обращать не стал. Закусывать было нечем, запил чаем. Переждал резкий кисловатый привкус во рту, убедился, что обратно не проситься, и только после этого прилег. Хорошо-то как, мало того что чаем согрелся, так еще и от выпитой водки тепло внутри растекается.