Гиены в средней полосе
Шрифт:
– Все, лежит, - оттолкнувшись рукой от подоконника, обернулся он. Не, вроде не наглушняк, шевелиться, - чуть позже в ответ на мой взгляд. Давай остальные пока проверим. Быстро, потом вниз.
В первой же комнате, куда заглянули, нашли. В той самой, которая вторая, если считать справа, на которую показывал Серега пару минут назад в здании поместья. Два мужика и одна женщина. Женщина сидела в углу и смотрела безумными глазами перед собой, ни на что не реагируя. Один из мужчин лежал, не подавая признаков жизни. Второй лежал рядом, и подавал признаки смерти.
Меня даже
Вниз, вниз быстрее, чтоб не уполз. Скатились вместе с поднимавшимся Кирилловым. Упырь далеко не уполз. Бежали к нему вчетвером, Рыжий так и остался у двери.
Незнакомец лежал и шипел, глядя на нас. Две пули попали ему в спину, ноги у него не двигались. Мы вчетвером просто стояли и смотрели. Парни, Сергеев и Кириллов, вид имели недоуменный. Вдалеке слышались крики.
Меньше чем через минуту к нам подбежало человек восемь, среди них был и Серега, который теперь точно будет с мокрыми ногами, отстраненно подумал я. Высота снега здесь гораздо выше моих щиколоток, и под трескающимся настом снег сыпучий, такой в ботинки хорошо пойдет.
Когда они подбежали, на нас посыпалась куча вопросов. Лица передо мной мелькали калейдоскопом. Голоса доносились как сквозь вату, у меня перед глазами мелькало всего две картинки, мгновенье открытого лица незнакомца, и объеденное мясо с бедра лежащего мужчины.
Упырю связали руки, и, не перевязывая, оттащили в здание поместья. Несмотря на две пули в спине помирать он совсем не собирался, лишь шипел злобно на нас. Рот ему тоже перетянули куском материи. Сходили наверх за оставшейся там женщиной. Совершенно невменяемая особа. Лет сорока, одета как на светское мероприятие, на лице до сих пор сохранились следы косметики. На второй этаж поднимались только мы с лейтенантом, старшина, и Серега. Остальным лейтенант запретил, отправив обратно в задние поместья, не хрен, мол, потом страшилки и слухи разводить.
В комнате, куда пришли за теткой, осмотрелись. По полу раскиданы одноразовые пластиковые стаканчики, синего цвета. Я и не видел таких раньше, все белые только. Валялись несколько водочных бутылок и пузатые пивные баклахи, литра на три наверное каждая. Было по виду несколько целых, но брать их никто не стал.
В углу стояло подобие накрытого стола, там лежали обветренные остатки закуски, даже пепельница была из обрезанной алюминиевой банки.
– Не реагирует, вообще ни на что, - отошел от женщины Серега. Пока я осматривался, он пытался с ней беседовать, даже хлопнул ее по щекам пару раз. Эмоций никаких, как зомби, - добавил он, и склонился над объеденным трупом, который уже старшина разглядывал. Лейтенант присел рядом с ними.
Я особого удовольствия от созерцания погрызенного со всех сторон человека не испытывал, и отошел к окну. Свежий морозный воздух бодрил. Постоял так с минуту, стараясь ни о чем не думать. Естественно, не получалось, мысли обгоняли друг друга, одна догадка о происшедшем сменялась другой. Вдруг вскинулся. О як же так, даже забыл о том, что перекурить это дело можно. Ничего себе, как же это, сигарету обычно во рту чаще держу, чем соску в детстве, а тут даже мысли не мелькнуло. Достал пачку, закурил, выдыхая дым в окно.
– Стас, палишься, - сказал мне Серега.
– Да ладно, вряд ли тут по окнам кто работает, - ответил я, но от окна отошел.
– А этот тоже нормальный. В смысле жмур обычный, с глазами у него нормально, - старшина перевернул второй труп на спину, и приоткрыл один глаз, показывая что-то Сереге.
– А что с глазами?
– подошел поближе я.
– У этого ничего. Мертвые разве что. А у этой, смотри, - старшина легко поднялся, подошел к женщине, и, взяв ее двумя руками за голову, повернул ее лицом ко мне, - на зраки посмотри.
Я всмотрелся. Зрачок был настолько большой, что закрыл всю радужную оболочку. Как у кошки в темноте. Брр, меня передернуло.
– Повели ее отсюда, у того еще посмотрим. У него вроде такие же, но я тогда не особо внимание обратил, - старшина поднялся, и потянул за собой женщину. Она безропотно встала. Серега взял ее под руку с другой стороны, и мы пошли обратно.
25 апреля, вечер.
Васильева Василиса, Великополье.
Василиса была просто в ярости, расхаживая перед дверью в приемную к отцу. К нему она не могла попасть почти целый день, еще с того момента, как этот ментовский урод на своей буханке ее в канаву отправил. Девушка мерила шагами коридор, в ожидании окончания совещания, и уже чуть ли не в голос материлась, хотя обычно матом совсем не ругалась.
День не задался сегодня с самого утра. Сначала узнала, что на нее уже приобретена путевка на Мальту, причем вылет сразу после сессии. И ведь случайно получилось, позвонила Анжеле, в турфирму, насчет визы для подруги. Та и проговорилась. Наверняка ведь козы этой белесой идея, с Мальтой, сплавить подальше хочет. Еще и она нарисовалась сегодня, притом для нее папа время нашел, а для любимой дочки, которая в аварию попала, нет. Да еще когда она забежала к нему в кабинет, желая высказать, все что думает, отец на нее заорал, чего никогда в жизни не случалось. Даже когда она в семнадцать лет его новенький БМВ разбила, дело ограничилось только серьезным разговором. И машину, обещанную, он ей на восемнадцатилетние подарил, но с водителем, который ее целый год возил. Притом подарил на свой вкус, и вместо желаемого мерседеса, она теперь на ситроене рассекает.
Василиса подошла к окну, и сжала кулаки, раздувая ноздри. На улице уже смеркалось, но по площади сновало приличное количество людей. Она покачала головой, решившись. Развернулась резко, и зашагала к лестнице. Больше она ждать не будет, папа ее сам найдет. И пусть поволнуется, на пользу ему пойдет. Как раз, связи нет, так что придется ему ее поискать. Но надо все же сделать так, чтобы нашел. Василиса спустилась на первый этаж, подошла к стойке охраны. Там сидело два молодца, похожих друг на друга.