Гильдия убийц
Шрифт:
«Я — не такая, как они, и никогда такой не стану».
После обеда у Дубэ был один свободный час.
Рекла протянула ей толстую книгу в черном кожаном переплете, с увесистыми ржавыми накладками.
— Я хочу, чтобы к завтрашнему дню ты прочитала не меньше половины, — сказала она и удалилась, скрывшись в темном коридоре.
Дубэ заперлась в своей комнате, где в унынии целый час перелистывала книгу. Это был тайный текст для посвященных, описывавший социальное устройство Дома. Дубэ и представить себе не могла, что у Гильдии такая сложная
Она узнала, как много в секте стражей уровня Реклы: ответственный по кухне, ответственный за жертвоприношения, ответственные за новичков, за гимнастический зал, за чистоту в храме, есть и другие.
Дубэ открыла для себя, что Гильдия имеет подразделения и вне Дома, благодаря людям, которые, не будучи посвященными, каким-то образом позволяли Гильдии простирать свои щупальца по всему Всплывшему Миру. По большей части это были жрецы, которые тайно совершали обряды, и множество магов. Существовал и тайный список этих людей. Дубэ многих знала, некоторые служили советниками у королей, другие у графов. Ей было известно, что Гильдия могущественна, но даже не предполагала насколько.
О том, что час истек, Дубэ узнала по водяным часам. Она почувствовала себя так, будто наступило освобождение, теперь, наконец, она может отправиться в гимнастический зал.
Войдя, она с трудом узнала помещение, накануне вечером пустое и полутемное, сейчас оно было освещено, словно солнечным светом, большими бронзовыми треножниками, источавшими легкий фруктовый запах. Правда, и запах пота, который смешивался с запахом крови, сильно ощущался. Дубэ почувствовала легкое головокружение, но быстро пришла в себя. Она нашла Реклу, уже ожидавшую ее.
В залах собралось множество людей. Больше всего — детей и подростков, девочек и мальчиков. Были тут и совсем маленькие дети — все они делали самые разные упражнения, развивавшие и укреплявшие мускулатуру, улучшавшие чувство равновесия или способность концентрироваться. Некоторые упражнялись с оружием, кто-то сходился в рукопашном бою, отрабатывая приемы и изучая наиболее уязвимые точки человеческого тела. Кто-то суетился у мишеней. Но ни в ком из них не было ничего детского. Напряженным лицам не хватало той живости, которая (Дубэ знала это) свойственна детям. Это были взрослые в детском обличье. Дубэ вдруг вспомнила статую, стоявшую рядом с Тенааром, — странного мальчика с лицом взрослого человека.
Вместе с Реклой она прошла несколько залов, переполненных детьми и подростками.
— На мой взгляд, твое место здесь, вместе с детьми твоего возраста, но его превосходительство убежден, что ты заслуживаешь большего.
Наконец, они пришли в залы, где упражнялись взрослые. Тренировались они самостоятельно. Дубэ подумала, что это, конечно, не Темный ручей, где было так приятно упражняться, но она, по крайней мере, попытается сконцентрироваться и обрести саму себя, обрести хотя бы немного спокойствия.
Однако Рекла уверенно направилась к человеку, стоявшему в стороне. Он прислонился к стене, держа в руке хлыстик, в его позе было что-то чрезвычайно дерзкое. Он был высоким и худощавым, даже чрезмерно худым. Его лысая голова блестела от яркого света факелов. Лицо было плоским, с крючковатым носом, выдающимся подбородком, большим ртом и тонкими губами.
Как только Рекла приблизилась к нему, человек мгновенно выпрямился и вытянул неестественно длинные руки по швам. Человек не смотрел подошедшим женщинам в глаза, стоял опустив голову, разглядывая исподтишка. Его голос очень соответствовал его облику: умильный, тонкий, почти пронзительный.
— Приветствую тебя, Рекла. А это — новое приобретение, как я полагаю. — И он бросил взгляд на Дубэ. Его глаза были совершенно черными, как два темных колодца, взгляд уклончивый, ускользающий.
Рекла ответила только кивком. Казалось, что она относится к нему с некоторым пренебрежением и плохо скрываемым отвращением.
— Его превосходительство хочет, чтобы ты сегодня проверил ее способности и доложил ему.
— Как будет угодно его превосходительству, — ответил человек, не без иронии отвесив поклон. Он не выглядел таким фанатом, как Рекла. Им двигало нечто иное, а не фанатизм.
Страж ядов развернулась и ушла. Новый наставник Дубэ долго разглядывал ее. Девушка с трудом терпела этот взгляд, думая о том, как ей пригодился бы плащ, скрывавший лицо и фигуру.
— Я — Шерва, страж гимнастического зала. А как тебя зовут?
— А ты не знаешь? — спросила Дубэ.
Человек криво усмехнулся:
— Я хочу услышать от тебя самой.
Дубэ удовлетворила его просьбу.
— Тело убийцы много говорит о нем. Видно, что твое тело натренировано, это хорошо. Однако тебе неизвестна техника убийств голыми руками, да и обращаться со шпагой ты почти не умеешь. Ты хорошо стреляешь из лука, но только одной рукой, и предпочитаешь кинжал. Это тоже хорошо, так как победители хотят крови, а кинжал — оружие, избранное Тенааром.
— Ты меня не удивил.
— Я и не собирался. Ты давно не практиковалась?
— Я никогда не практиковалась. Меня только тренировали.
Шерва погладил подбородок, критически оглядывая Дубэ.
— Верно… ты ведь воровка, так?
Дубэ почти с гордостью подтвердила это.
— Когда завершилось твое обучение?
— Два года назад.
— И до сих пор ты только помогала Сарнеку, верно? Нет, не только. За эти два года ты продолжала совершенствовать ту технику, которой он тебя обучил. Бескровное убийство, наемное убийство без жертвоприношения.
Дубэ не знала, что сказать. После суровой Реклы разговор с этим человеком был намного интереснее. В нем было что-то болезненное, как все в этом месте, но было и нечто притягательное.
— В любом случае, — сказал он, — разумеется, недостаточно просто посмотреть на тебя, чтобы как следует понять, что ты умеешь. Нужна практика.
Он повернулся и пошел, Дубэ отправилась за ним. Он шел абсолютно бесшумно, его движения были гибкими и точными, такой поразительной пластики Дубэ никогда не видела даже у животных. Казалось, что воздух расступается, когда он идет, и осторожно смыкается за его спиной.