Гильдия Злодеев. Том 3
Шрифт:
— Я слышал об этом, — кивает Торн. — Поход Одержимых. Это была не армия, а разведывательный отряд. Они столкнулись с вражескими псиониками.
Иона отмахивается:
— Хреноту у вас там говорят. Вот пожили бы вы на болотах годик… В общем, берлинги это были. Стилет рассказывал, что они не так давно поселились в этих лесах. Лет триста назад.
Какое-то время молчим, думаем. Стоит ли срезать через эти леса? Как-то… крипово, честно говоря. Иона первая прерывает молчание:
— Да вы не трухайте. Берлинги опасны, если о них не знать. А если мы будем
Киваю, хоть и не очень уверенно.
— Можно попробовать. По-хорошему же можно просто молчать? Тогда и не ляпнем ничего.
— Ага. Можно и молчать. Берлинги меняют твои слова только тогда, когда ты говоришь. Кстати, Римус, я люблю тебя.
— У-и-и-и… Что?!
Сдержаться и не сдуться самому оказывается сложно. Помогает только здравая логика и понимание, что происходит. Торн хмыкает.
Иона продолжает как ни в чём не бывало:
— В эту ночь я отдамся тебе, Римус. Я вижу, как ты на меня смотришь. Куда ты хочешь взять меня?
Грязная деревянная поварешка летит в Иону и попадает в висок, пачкая белоснежные волосы. Иона вскакивает, хватается за кинжал, но я хватаю её за руку, не даю сделать глупости. Вот вроде опасно, а так и хочется расхохотаться на весь лес.
Иона рычит, как волк, хотя говорит… другое:
— Тоже хочешь присоединиться, девчуля?! Уверена, он не откажется от нас обеих!
Лия вскакивает, машет руками:
— Да как ты можешь, потаскуха драная?! Я тебе кишки выпущу! Будешь глотать собственное говно!
Еле удерживаю Иону, прислоняю к ней серьгу защиты от псионики. Она меняется в лице, понимает, что находится под псионикой берлинга. Какое-то время ещё сверлит взглядом Лию, но вот кивает мне, и я её отпускаю.
Довольно быстро мы находим ещё двух белок и отгоняем их камнями.
Иона со вздохом садится:
— Ну и что я говорила? Чего девчуля так взбесилась? То, что она под берлингами, я поняла. У неё бы духу не хватило мне такое сказать.
— Откуда ты знаешь, сучка?! Может, и хватило бы?! — ярится Лия.
Подхожу к ней, прислоняю серьгу.
— Слышишь сигнал?
— Ничего не слышу.
Похоже, не всех белок мы прогнали.
— Та-а-а-ак… А что, если это говоришь не ты. Лия, кивни, если слышишь в голове писк.
Кивает.
— А теперь ответь, ты слышишь писк?
— Нет, мать твою! Ничего не слышу! Че пристал? Пошёл нахер! Кишки вспорю!
Торн подаёт голос:
— Ты — не Римус Галлен.
Резко поворачиваю голову в его сторону, пронизываю темным взглядом. Прислоняю палец к губам, и Торн всё понимает. К сожалению, Лия и Иона при этом переглядываются. Но… ничего не говорят, что напрягает ещё сильнее.
Дрянь… Ситуация патовая. Берлинги не так просты, как кажутся. Они не просто влияют на речь. Они каким-то образом пытаются нас запутать, стравить, запугать.
Держу артефакт активным на себе. Понимаю, что я не под влиянием.
— Так, а теперь слушаем меня внимательно. Общаемся только жестами. «Да» — киваем. «Нет» — качаем головами. Ну и активно жестикулируем. Говорить будет только тот, кто держит серьгу и не слышит писк. Всем ясно?
Кивают, как болванчики.
М-да-а-а…
Срезали, блин, дорогу…
Ещё и серьга разряжается быстрее, чем я думал…
Глава 4
К счастью или большому счастью, но мы решили сократить путь. Без лошадей сильно поджимает время, а выходить на тракт к постоялым дворам слишком рискованно после недавних приключений.
Дорога, в принципе, несложная. Утропии попадаются редко, и один раз мы даже натолкнулись на вполне протоптанную тропинку. Не все местные боятся поменять маршрут, и многие знают про берлингов. Хотя репутация этих мест и не позволяет сделать полноценный торговый тракт.
Зато дорога до столицы займёт не пять дней, а три. Даже пешком мы доберёмся в срок. И что самое приятное — сэкономим на лошадях.
А всего-то приходится терпеть... странные разговоры Лии и Ионы, уже на следующий день не выдержавших гнетущей тишины.
— М-м-м-м. — Иона перешагивает через корягу, стреляя в меня глазками. Мол, хочу сказать.
Это уже её пятая попытка заговорить. Сначала я возмущался. Ведь берлинги преследуют нас всю дорогу, и попытки отогнать их никакого результата не дали. Тут разве что весь лес выжечь. Противные создания ну никак не хотят нас бояться. Прыгают с ветки на ветку, кидаются желудями и недовольно пищат, что их территорию потревожили двуногие великаны.
Сую руку в карман, касаюсь серьги. В голове раздаётся противный писк. Это значит, что как только я открою рот, то скажу какую-нибудь несусветную дичь. С Торном мы ещё как-то переписываемся. Берём палочку и черкаем слова на земле. Иона же с Лией грамоте не обучены, поэтому с ними приходится жестикулировать.
Вздыхаю, киваю. Предупреждающе угрожаю указательным пальцем. Мол, ладно, чёрт с вами, можете говорить, но если начнёте вытворять непотребства и обижаться на беличьи слова...
Хотя... я-то уже давно понял, что это слова не берлингов, а наши. Очень сомневаюсь, что примитивные твари понимают человеческую речь и уж тем более её нам выбирают. По словам Ионы берлинги с таким же успехом стравливают птиц, кабанов, да и вообще всю дикую живность. Это значит, что они влияют на какой-то участок мозга, отвечающий за «коммуникационную агрессивность».
Иона улыбается, изрекает:
— Девчуля, у тебя жопы нет.
Ну, я же говорил. Что глубоко на уме, то и на языке. То, что мы держим далеко-далеко, берлинги заставляют сказать вслух. Иона, может, сама не хочет думать о таком, но...
Рыжеволосая Лия поджимает губки:
— Только на твою задницу он не смотрит, стерва.
Иона сжимает кулаки. Забавно. Она не знает, что сказала. Может, что-то вроде «Римус, смотри какие звёзды». А Лия ей про задницу. Хорошо, что они обе это понимают. А вообще, что значит «не смотрю»? Бывает, смотрю и на ту, и на другую. Без фанатизма, но всё же...