Гиперборея
Шрифт:
— Здравствуй, — поприветствовала я ее.
Она ничего не ответила, только заулыбалась хитро.
— Ты кто? — спросил ее Бес, выглядывая из сумки.
Теперь на ее лице обозначилась легкая мимика удивления. Она с интересом посмотрела на говорящего колобка в зеленых прыщах.
— А ты кто? — спросила она его, и мы услышали, наконец, ее голос.
— Я из свиты Беатриче, наместницы Медных Гор, — горделиво молвил Бес и кивнул в мою сторону. — А это сама наместница.
— Спасибо, что представил, — усмехнулась я и снова обратилась к незнакомке: — Скажи нам, кто ты и зачем здесь?
Она выдержала паузу, посмотрела на меня пристально,
— Мое имя — Неясыть. Я вышла вам на встречу.
— Вот как? Кто тебя послал?
— Прон.
— Он знает, что мы здесь?
— Знает.
— Ты проведешь нас через ворота?
— Да.
— А они не опасны?
— Опасны.
Меня начала потихоньку раздражать односложность ее ответов. Все-таки мне требовалось больше информации, и потому я стала задавать более конкретные вопросы:
— Скажи, они могут нас раздавить эти скалы? Мне говорили, что они никого не впускают в столицу?
— Точно так. Но если вы будете идти за мной и слушаться меня, то, возможно, они не заметят нас.
— Они не родственники, случайно, моему лабиринту? — спросила я не у нее, а у себя скорее.
— Они ни чьи не родственники. Там механизм. Механизм придумали титаны. Давно придумали и построили. Чтоб защититься.
— Как же вы ходите туда и сюда? — спросила Троя.
— И собачка у тебя говорящая… А так и ходим. Кто как. Идемте за мной: след в след, и тихо.
Не дожидаясь нашей реакции, она повернулась, вскинула свой колчан и лук себе на плечо и зашагала в том же направлении, откуда только что пришла. А мы — за ней. Я отправилась пешком, вслед за мной шла Троя, потом Шабур с Бесом. Приближаясь все ближе к расселине, я волновалась и приглядывалась к каменным стенам: не начали ли они перемещаться.
Через некоторое время Неясыть остановилась и прислушалась, подав знак замереть. Так она стояла с полминуты, потом махнула нам рукой и приняла ближе к скале. Мы последовали за ней. У каменного выступа она вновь остановилась, и мы встали, как вкопанные. Теперь мы уже стояли чуть дольше, мне даже пришлось переминаться с ноги на ногу, потому что стоять на острых скальных обломках было неудобно. Здесь, казалось, недавно был камнепад: множество валунов разной величины ниспадали дорогой сверху. Туземка кивнула нам наверх.
— Подниматься по камням? — на всякий случай переспросила я шепотом.
Она нахмурилась, поднеся палец к губам, а я оглянулась на Шабура и рукой показала ему направление. Он успокоил меня кивком, мол, поднимусь. "Спецназ отдыхает", — усмехнулась я про себя на наши кивки и взмахи. Неясыть начала ловко взбираться наверх, а я едва поспевала за ней. Троя со своей собачьей сноровкой не имела проблем, мой конь хоть и медленнее всех, но все же поднимался, переступая копытами с валуна на валун, с обломка на обломок. Я слышала лишь цокот его подков, да страдальческие постанывания из сумки. Решив про себя обязательно отчитать Беса как только мы минуем опасные скалы, я только головой покачивала, переглядываясь с Троей.
Неясыть неутомимо поднималась все выше. Мне очень хотелось спросить у нее, как высоко мы еще можем подняться. Подъем становился все круче, и мне жаль было своего кентавра. Не смотря на то, что я была наместницей в горах, высоты я все еще боялась. Наконец, мы достигли вершины, хотя и не самой высокой из тех, что виднелись в обозримом пространстве, но зато вполне покоряемой.
— Сейчас начнется, — произнесла Неясыть, которая вроде бы даже и не запыхалась, поднимаясь по скалам: я-то отдувалась, как паровоз.
"Что начнется?" — хотела было спросить я, но в тот же момент и так все стало ясно. Началось землетрясение. Гора, на которой мы стояли, содрогнулась и куда-то медленно поползла. Я едва смогла устоять на ногах и отпрыгнула подальше от края.
— Троя! Шабур! Назад! — крикнула я, но этого можно было и не делать. Они и сами сообразили.
Скрежет и грохот стоял неимоверный. С края скалы вниз полетели камни. Мне пришлось присесть и ухватиться за ближайший скальный обломок, потому что все под моими ногами сотрясалось. Мой конь нервно перебирал копытами, стараясь удержать равновесие. Троя держалась рядом со мной, изредка подпрыгивая. Одна лишь Неясыть была абсолютно невозмутима и стояла почти на самом краю обрыва. Она походила на бывалого эквилибриста, который играючи удерживает равновесие на спине бешено скачущей лошади и нисколько, казалось, не волновалась из-за происходящего. Ее скуластое лицо все время оставалось спокойным.
— Я вижу, тебе не в первой! — обратилась я к ней, перекрикивая грохот.
Она даже не посмотрела в мою сторону, только растянула ироничную улыбку. Ее обутая в пеструю унту левая нога с превосходством стояла на камне. Я же в это время, забыв о своем престиже, судорожно обнимала поросший сизым мхом камень и старалась не думать о том, что стало бы с нами, не встреть мы эту бесстрашную туземку. Так или иначе нам пришлось бы пойти самим и кто знает… Впрочем все знают и всем понятно: мы были бы раздавлены.
Землетрясение прекратилось, когда я уже начала потихоньку свыкаться с непрестанной тряской. Скала внезапно остановилась и замерла, возвращаясь в свое нормальное, определенное природой состояние.
— Теперь можно спускаться вниз, — сказала наша спутница и поскакала по камням.
За ней с лаем помчалась Троя.
— Хоть бы отдышаться дала, — пожаловалась я Шабуру и не пошла, а поплелась к краю скалы: ноги после пережитого едва слушались меня.
Чуть в стороне имелся вполне удобный спуск, впрочем, вполне удобным он стал для меня по сравнению, пожалуй, с давешним подъемом. Спускаться ведь всегда легче, чем подниматься. Я осторожничала, пропустила вперед Шабура. Из сумки, висящей на седле, наконец-то, показалась круглая башка Беса. Я поймала себя на мысли, что даже соскучилась уж если не по нему, то по его смехотворной морде точно. А морда его была уморительна: я не представляю, какие эмоции отражались на ней во время встряски, если и теперь, когда все осталось позади, глазки его осоловело вращались, кожа приобрела насыщенный пурпурный цвет, а одинокий чуб на черепе понуро свесился на бок. Но при этом он словно в забытьи, подскакивая с каждым шагом Шабура, пытался засыпать травку в свою трубку. Я поравнялась с ним и предложила с усмешкой, занеся над ним руку:
— Может быть огоньку?
Бедняга тут же скрылся в мешке.
Вскоре мы снова оказались у подножья скал. Неясыть уверенно шагала, больше уже не стараясь соблюдать тишину. Я едва поспевала за ней, на ходу рассматривая диковинные узоры на скалах, нарисованные самой природой. Здесь наружу выходила какая-то руда, возможно, медь, а может быть золото. Я не слишком-то разбиралась в минералогии, хотя вот уже скоро десять лет, как жила в Медных горах.
Ко мне приблизилась Троя:
— Я снова чую чужака, — проговорила она настороженно.