Шрифт:
Предисловие
До настоящего времени феномен гипноза занимает в сознании наших граждан уникальное место: о нем все слышали, но его никто не видел. Большинство придерживается двух версий: либо гипноза не существует, и все известное о нем блеф, либо он существует, но зато "меня уж никто ни при каких условиях не загипнотизирует". Есть еще третья точка зрения, что гипноз – это опасная форма психологической агрессии, поэтому его следовало бы запретить. Такие или подобные им взгляды характерны даже для специалистов – врачей и психологов, которые зачастую информированы об этой проблеме ненамного больше простого обывателя.
Почему сложилась такая ситуация? Может быть потому, что вся общественная жизнь в эпоху социализма была пронизана гипнозом, сцементирована гипнозом. Правильное понимание гипноза приводит к осознанию социализма как религиозной системы, поэтому сведения о прошлом и настоящем гипноза были, скажем так, труднодоступными.
Думается, что предлагаемая читателю брошюра не оставит его равнодушным. Она написана знающим и увлеченным человеком. Наука до сих пор не дала удовлетворительного ответа на вопрос о том, что такое гипноз. Рискнем предположить, что это
Б. В. Овчинников,
доктор медицинских наук, профессор кафедры медицинской психологии и психофизиологии Санкт-Петербургского государственного университета, лауреат Государственной премии.
Гипноз (и самогипноз) были известны с древних времен. Самогипнозом пользовались шаманы во время камлания. Гипнозом часто пользовались жрецы как при обучении послушников, так и при работе с непосвященными людьми. Есть даже точка зрения (Б.Ф. Поршнев. «О начале человеческой истории», М., 1974), согласно которой еще в доисторическое время кроманьонцы использовали некоторые приемы внушения при вытеснении неандертальцев.
Уровень развития техники гипноза в древности был весьма высок. Изложение различных приемов работы, применявшихся жрецами в различных регионах Земли, могло бы составить толстую книгу, но это увело бы нас в сторону. Приведем только один пример. На древнем Ближнем Востоке высокого уровня достигла техника гипноза как в мемфисской школе жрецов (Египет), так и в вавилонской школе жрецов (Двуречье). При дипломатических встречах египетские и вавилонские жрецы могли удивить один другого тем, что находящийся в руке жезл неожиданно превращался в живую змею (или наоборот). На самом деле змея просто находилась в кататонии (была как бы одеревеневшей) в результате гипнотического внушения, а затем выводилась из нее. Или наоборот, вполне жизнерадостную змею вводили в "остолбенение" опять-таки при помощи внушения. Разумеется, аналогичный опыт могли провести и на человеке.
В Библии также есть упоминания о гипнозе. Евангелие от Матфея описывает, как Христос исцелил двух "весьма свирепых" бесноватых, переселив из них бесов в стадо свиней. “И вот, все стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде”. Тут и внушение людям и – для закрепления эффекта от первого внушения – внушение животным.
В более близкую к нам эпоху первые открытые сведения о систематическом использовании гипноза относятся к XVI–XVII векам.
Известные врачи того времени Парацельс (полное имя Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст Парацельс фон Гогенгейм), Ван-Гельмонт применяли похожие приемы в своей практике. Параллельно в Европе перестали считать психически больных "блаженными" и стали их изолировать. Обсуждать соответствующие "плюсы" и "минусы" мы здесь не будем, история психиатрии все расставила по своим местам. Заметим лишь, что условия содержания в психиатрических больницах в XYIII–XIX веках были крайне тяжелыми: больных приковывали цепями к стенам, привязывали к кроватям, даже ставили в стойла наподобие коровьих, привязывая за шею к цепочке, соединявшей ноги. Пожалуй, в то время лечебницы имели более жесткий режим, чем многие из тюрем. Однако одновременно появились и люди, пытавшиеся лечить психически больных новыми (точнее, хорошо забытыми старыми) способами, которые сейчас объединены в понятии "гипноз". Наряду с авантюристами, использовавшими гипнотические приемы для достижения своих целей (Калиостро помимо прочей его деятельности, как известно, погружал в гипнотический транс знатных парижских дам и незаметно снимал с них дорогие колье и ожерелья, украшенные бриллиантами, в чем и был позднее обвинен), появились лица, демонстрировавшие гипноз как в показательных, так и в лечебных сеансах.
Одним из них был знаменитый австрийский врач Франц Антон Месмер (1734 – 1815, в его честь гипноз долго называли "месмеризмом"), другим его ученик французский маркиз, кавалерийский офицер Шастене де Пюисегюр, несколько позднее, в начале XIX века известность получил английский врач Джеймс Бред (1795 – 1860). Менее известен в наше время, но был очень известен в свое и сыграл большую роль в формировании научного понимания явления аббат Фариа (1756 – 1819). Впослед-ствии он послужил прототипом одноименного персонажа романа Дюма "Граф Монте-Кристо", однако в действительности история аббата Фариа отличалась от судьбы литературного персонажа.
Теперь стоит кратко остановиться на "месмеризме" и его связи с тогдашними психологическими знаниями.
Итак, началось все с… астрологии. Венский врач Месмер в 1766 защитил диссертацию на степень доктора медицины по теме "О влиянии планет" (по-латыни “De planetarum influxu"), в которой он объяснял планетные влияния с помощью введения такого понятия как "магнетическое тяготение" по аналогии со всемирным тяготением. Относительно распространенное в его время лечение магнитами Месмер в своей практике также применял и обнаружил, что эффект достигается и без воздействия магнитов, т. е. за счет внушения. Он приписал этот целебный эффект той же самой магнетической силе, откуда другое название "месмеризма" – "магнетизм". Месмер лечил больных массово, "заряжая" чан с водой (вспомним аналогичный прием у нашего современника Алана Чумака), затем после переезда в 1778 году в Париж, он "заряжает" даже дерево у ворот своего дома, так что страждущие могли исцеляться прямо под его кроной. Месмер получил признание королевы Марии-Антуанетты и короля Людовика XYI, однако его официальное обращение во Французскую Академию не только не привело к избранию Месмера в состав "бессмертных", но и вызвало конфуз. Достаточно независимая от власти в научных вопросах Академия вынесла (с участием Лавуазье, Франклина и других) в 1784 году отрицательное решение. Цитируем: “После того, как члены комиссии признали, что флюид жизненного магнетизма не познается ни одним из наших чувств и не произвел никакого действия ни на них самих, ни на больных, которых они при помощи его испытали, после того, как они установили, что касания и поглаживания лишь в редких случаях вызывали благотворное изменение в организме и имели своим постоянным следствием опасные потрясения в области воображения, после того, как они, с другой стороны, доказали, что воображение без магнетизма может вызвать судороги, а магнетизм без воображения ничего не в состоянии вызвать, они единогласно постановили, что таким образом, этот не поддающийся познанию флюид бесполезен, что разительное его действие, наблюдавшееся при публичных сеансах, должно быть частично объяснено прикосновениями, вызываемыми этим прикосновением воображением и тем автоматическим воображением, которое, против нашей воли, побуждает нас переживать явления, действующие на наши чувства. Вместе с тем комиссия обязывает присовокупить, что эти прикосновения, эти непрестанно повторяющиеся призывы к проявлению кризиса могут быть вредными и что зрелище таких кризисов опасно в силу заложенного в нас природою стремления к подражанию, а потому всякое длительное лечение на глазах у других может иметь вредное последствие”. Заметим, что при всей критичности и нелюбви к Месмеру (вплоть до отдельного секретного донесения на имя короля о вредности его практики) Академия верно отметила наличие механизма подражания в действии гипноза. Кроме того, пациенты Месмера действительно часто впадали в истерику. Однако, как водится, "с водой выплеснули и ребенка" – только в 1882 году Французская Академия признала гипноз на основании анализа результатов опытов Шарко. Современник Месмера и его ученик Пюисегюр тем временем научился погружать больных в сон и вводить их в сомнамбулическое состояние, в котором они вели себя как лунатики. После Французской революции Месмер уехал в Швейцарию, где умер в безвестности, многие из его покровителей и пациентов окончили жизнь на гильотине. Пюисегюр, впрочем, в 1811 году издал книгу "Поиски, опыты и физиологические наблюдения над человеком в состоянии естественного сомнамбулизма и сомнамбулизма, вызванного магнетизацией".
Практика Месмера во Франции породила многочисленные отклики в литературе, в том числе и в художественной. Пожалуй, не меньшие, чем "гастроли" Калиостро. Дюма-отец в своей известной книге "Ожерелье королевы" подробно описывает деятельность Месмера в весьма критических тонах. Дюма ни на грош не верит ни в астролого-магнетическую теорию, с которой начинал Месмер, ни в его искренность вообще. Он пишет, что Месмер еще до приезда во Францию посылал тезисы своего учения в Парижскую академию наук, Лондонское Королевское общество и Берлинскую Академию. "Две первые не ответили ему вовсе, а последняя обозвала сумасшедшим". О том, что Французская Академия отвергла притязания Месмера, Дюма лишь упоминает, зато он подробно, с указанием цен, пишет о переговорах между одним из министров Людовика XYI Люи-Огюстом Бретейлем и Месмером, о продаже его методики (врачу было обещано весьма немало – пожизненная пенсия в размере 20000 ливров и дополнительно 10000 ливров за обучение своему искусству трех человек по выбору правительства). Однако Месмеру денег показалось мало, он уехал на курорт ("на воды"), зато его ученик, французский врач Делон тем временем открыл прием с умеренной оплатой, что вызвало ярость Месмера. Создав некое товарищество (комитет из 100 своих сторонников с капиталом в 340 тысяч ливров) по инициативе одного из своих больных, некоего Бергаса, Месмер вернулся в Париж и на этот раз открыл массовый прием, причем, как это известно из других источников, для относительно бедного люда было "заряжено" даже дерево у его дома, о чем уже было сказано. Будучи (ради стройности сюжета) часто сознательно неточным в описании событий, Дюма обычно точен в бытовых подробностях. Он прекрасно описывает знаменитый "чан" Месмера. Оказывается, больным предлагалось считать, что сернистые испарения из соединений, растворенных в воде, являются причиной излечения, а вовсе не магнетическая сила самого доктора. Для пущей убедительности по краям чана были развешаны укрепленные горлышком вниз бутылки. Так что все сооружение выглядело как небольшая "турбина". По тем временам все это, по-видимому, производило внушительное впечатление. Интересно и другое. Историки психиатрии описывают длинный шнур, привязанный за железное кольцо к крышке чана с водой. За этот шнур брались больные, образуя так называемую "магическую цепочку", хорошо известную в то время в практике различных оккультных орденов и школ. Однако Дюма еще более конкретен – "слуга, взяв за конец привязанного к крышке длинного шнура, принялся оборачивать его петлями вокруг недужных рук или ног пациентов, так что те, словно связанные единой цепью, могли одновременно ощущать воздействие содержащихся в ванне флюидов. Более того, чтобы никоим образом не прерывать влияние животных флюидов, текущих в каждый организм, пациенты по рекомендации доктора позаботились о том, чтобы все время касаться друг друга или локтями, или плечами, или ногами, благодаря чему спасительная ванна посылала сразу всем тепло и целительную силу”. Одновременно вокруг ванны ("чана") усаживалось до 30 больных. Конечно, массовости аудитории Алана Чумака Месмер мог только позавидовать, но ведь тогда еще не было телевидения! По сути дела, не достигая стадии гипноза в полном смысле этого слова (поскольку не было глубокого гипнотического сна), Месмер усиливал свое воздействие за счет взаимной индукции внушения между пациентами. До открытия обычных приемов гипнотерапии (Пюисегюр, Фариа) Месмер открыл приемы групповой психотерапии со всеми их достоинствами и недостатками, не преодоленными и по сей день, включая риск появления у некоторых из пациентов слишком сильных и неконтролируемых истерических реакций, за что, в частности, и ругали Месмера члены Французской Академии. Месмер в ходе сеанса нередко добивался существенного изменения психического состояния пациента, не раз наблюдал искусственно вызванный сомнамбулизм, хотя при этом он полностью отвергал словесный диалог. Современные "теории энергоинформационного поля" весьма напоминают концепцию Месмера, в чем, возможно, проявляется некий "повтор".
Конец ознакомительного фрагмента.