Гироскоп Цибаркина
Шрифт:
Цибаркин не стал дожидаться вторника, а уже в понедельник с утра руководил разборкой своего аппарата. Наблюдая, как сверкающие искры летят из-под диска отрезной машинки, которой молодой монтажник Вова Буторин разрезал титановый корпус эллипсоида, помятого от удара оземь во время испытаний, он в нетерпении переминался с ноги на ногу, при этом то приседал на корточки, чтобы хоть что-то разглядеть сквозь уже образованную от среза щель, то вновь вставал, чтобы закурить очередную сигарету. Сверхпрочный сплав титана режущему инструменту поддавался с трудом. Уже израсходовали четыре абразивных диска, а корпус аппарата не был вскрыт
– Может газовой горелкой попробуем? – предложил монтажник, когда пришла пора менять очередной диск.
– Нет Володя, никакой горелки, иначе повредим внутренности. Давай перекури и продолжим.
Гена Валеев в это время заперся в конторке и продолжал просеивать паутину интернета в поисках свежей информации о происшествии в ночном небе Подмосковья. Мельников в это время был занят управленческой деятельностью своей компании, потому на разборке аппарата не присутствовал.
– Ну что Гена, есть новости из твоих сетей? – заглянул Цибаркин в конторку к Валееву, пока монтажник отдыхал на перекуре.
– Конечно есть! Вот смотрите: грибник на смартфон заснял в лесу группу солдат, которые упаковывали в мешок обломок бетона. А вот владелец гаража сетует на проломленную крышу. Смотрите, кусок бетона в рубероиде торчит. Рыбак вообще заявил, что видел, как в небе над озером разорвался метеорит и его обломок рухнул в болото. И подобных сообщений много. Всё сводится к тому, Василий Степанович, что обломки эти бетонные и, по-видимому, это была наша потолочная плита. А нашего аппарата так никто и не видел.
– Будем надеяться, Гена. Рано ещё афишировать наше изделие, время не пришло.
Лишь к концу дня удалось распилить корпус эллипсоида и извлечь из него так называемый «чёрный ящик». К тому времени в лаборатории появился и Мельников, переложивший часть вопросов по руководству компанией на плечи своего зама. Ко всеобщему удовлетворению, все внутренности аппарата остались целыми, без повреждений. Сердце всей конструкции, гироскоп Цибаркина, так же сверкал своим металлическим блеском. Лишь ослабли болтовые крепления отдельных узлов внутри аппарата, видимо по причине повышенной вибрации, сопровождающей этапы эксперимента.
– Ну давай Гена быстрее выводи записи на монитор.
Цибаркину не терпелось ознакомиться с результатами запуска эллипсоида, записанными на жёсткий диск «чёрного ящика». И пока испытатель Валеев колдовал над аппаратурой и выводил параметры на мониторы, Цибаркин от волнения переминаясь с ноги на ногу выкурил ни одну сигарету.
– Смотрите, вот здесь на графике видно, аппарат поднялся аж на полторы тысячи метров, это по барометрическому альтиметру*, – комментировал испытатель динамику полёта по графику, – а вот радиовысотомер ничего не показал, странно. Вот здесь «полочка», это аккумуляторы разрядились на половину и аппарат, согласно полётному «заданию», прекратил подъём. Вот в этой точке наступил режим посадки, и он благополучно вернулся на стартовую площадку. Только вот почему-то с высотой не угадал и прекратил посадку где-то над крышей. А дальше просто грохнулся, так как стал не управляемым.
(* – Альтиметр от латинского altus высоко – прибор, предназначенный для измерения высоты, применяется в авиации как пилотажно-навигационный прибор).
– Видим, видим Геннадий, – подбадривал его Мельников, – ты молодец! Версия твоя подтвердилась, аппарат действительно поднялся достаточно высоко, так что радары ПВО не должны были его не обнаружить. А то, что с высотой не угадал, так это выстрел пружины подбросил аппарат выше расчётной точки старта и от того всю ориентацию сбил. Я так думаю!
Целую неделю Цибаркин не покидал лабораторию. Он «зарылся» в бумагах и без перерывов на обед и на сон со свойственной ему скрупулёзностью изучал результаты испытаний, пытаясь разобраться в сути, в смысле, в природе необъяснимых явлений. Прошерстил все доступные научные публикации, просеял всевозможную информацию в интернете, изучил все невероятные факты и прочие технические сведения, но так и не нашёл ответа на вопрос: почему в какой-то момент летательный аппарат исчез из визуальной видимости, и не только из визуальной, но и из физической, иначе бы радиоволновые излучения радаров ПВО его обязательно обнаружили. Никто подобного явления ранее не наблюдал, и тем более не создавал. И не удивительно, гироскоп конструкции Василия Степановича Цибаркина с его необычными, необъяснимыми и фантастическими свойствами был уникален и существовал в единственном экземпляре.
Понимая, что главный конструктор слишком зациклился на поиске причин исчезновения из видимости эллипсоида и совсем перестал заниматься вопросом строительства самого космического аппарата, Мельников при первом же удобном случае «выдернул» его из лаборатории на прогулку по близлежащему парку.
– Что скажешь Степаныч, есть прогресс в поисках истины?
– Да какая там истина. Не хватает мне образования Виктор Яковлевич. Я ведь простой конструктор-самоучка, а чтобы понять, что мы здесь такое сотворили, большая наука требуется. Короче мы зашли в тупик, и я не знаю, как из него выбраться.
– Тупик он на то и тупик, что впереди дороги не наблюдается. Значит надо вернуться и может быть другой дорожкой пойти.
– В смысле, вернуться? Куда?
– К первоначальному плану, Василий Степанович. Что-ли забыл? Мы же собирались на твоём аппарате подняться в космос. Из истории известно, даже великие полководцы не всегда выигрывали сражения, если отклонялись от первоначального плана. А мы с тобой скромные инженеры, так что куда нам до полководцев. Поэтому предлагаю, идею с полётом в космос развивать дальше. А явление дематериализации, не побоюсь этого слова, мы оставим на потом. Слона надо съедать по частям, Василий Степанович. Может быть, пока мы строим аппарат, истина сама и откроется. Вот на чём ты сейчас остановился с этим явлением?
– На чём, на чём. Разгадка где-то рядом, я это чувствую. Пока что можно сделать вывод, и то, предварительный: аппарат исчез в момент, когда тяга достигла пятьсот десять килограмм, или где-то около того. Это так же, как преодоление звукового барьера сверхзвуковым самолётом – он уже где-то там далеко, и лишь потом мы слышим хлопок и звук работы турбин. Нечто подобное произошло и с аппаратом. Хлопок в виде вспышки, и аппарат исчез. Дематериализовался, как ты соизволил выразиться. Понимаешь, мы сумели преодолеть некий визуальный, либо, зрительный барьер. Не световой, так как скорости света не достичь, а зрительный. А может даже и материальный. И эти пятьсот десять килограмм, это всего лишь косвенная величина, а может и случайная. Чтобы в этом разобраться потребуется серия стендовых испытаний, тогда мы сможем откалибровать индикатор мощности и контролировать тягу. А без контроля тяги мы в космос как барон Мюнхгаузен из пушки полетим.