Гироскоп Цибаркина
Шрифт:
– Пятый девятому, очередью две ракеты, первая, четвёртая – пуск.
В ночное подмосковное небо по направлению к неопознанному объекту одна за другой взмыли две зенитные ракеты.
– Девятый пятому. Пуск произведён.
– Принято девятый. Второй очередью две ракеты, вторая, третья – пуск.
По направлению к неопознанному объекту направились ещё две зенитные ракеты. Цель была обречена. Силы противовоздушной обороны, так называемый небесный «зонтик» столицы Российской Федерации города Москвы, успешно справились со своей задачей и уничтожили несанкционированный объект, раскидав его мелкие обломки по прилегающей территории. Лишь
* * *
Потолочную плиту тут же сорвало с поперечной балки перекрытия, и она улетела куда-то в ночное звёздное небо. Якорь динамометра вырвало из бетонного фундамента и припружинило к основанию аппарата. Аппарат, словно гусеница, обернулся в крутящийся локон своего неведомого поля, испытателей ослепила яркая, голубого цвета, вспышка и эллипсоид растворившись в пространстве исчез вместе с якорем.
– Стооооп! – заорал Мельников и со всего маха ударил ладонью по кнопке аварийной остановки, но было уже поздно.
Обрывок кабеля СКУ, что остался после отрыва от аппарата сворачиваясь в моток с шумом свалился на разрушенную в бетонные обломки стартовую площадку. Через несколько минут вернулся из небесного пространства блестящий эллипсоид экспериментального аппарата и с грохотом пройдя отверстие в крыше рухнул навзничь рядом с мотком обрывка кабеля. Потолочная плита не вернулась, лишь две яркие вспышка озарила ночное небо и по округе разнёсся раскатистый гром. Участники эксперимента, поражённые увиденным, долго не могли прийти в себя. Даже невозмутимый на вид испытатель Гена Валеев сидел с раскрытым от удивления ртом. Все трое молча вышли из конторки и обступили покорёженный после падения титановый корпус эллипсоида. Перевёрнутый вверх тормашками, покорёженный от падения, да ещё и проломившийся сквозь дыру в потолке, с торчащей вверх пружиной он напоминал лежащую на спине и от того беспомощную черепаху.
– Что это было? – первым нарушил молчание Мельников.
Цибаркин обошёл поверженный эллипсоид со всех сторон, заглянул под аппарат, потряс его за торчащую вверх пружину динамометра, словно во всём этом мог крыться ответ.
– Боюсь предположить, – вдруг засветилось ликованием его лицо, – мы совершили прорыв. Понимаешь Виктор Яковлевич, МЫ СОВЕРШИЛИ ПРОРЫВ! Гена, мы совершили прорыв!
– Ну и?
– Поле, которое мы сгенерировали, оказалось настолько мощным, что с лёгкостью преодолело земную гравитацию. Понимаете?! Поле своей силой вытолкнуло потолочную плиту и даже вырвало из бетонного фундамента якорь.
– Это я видел, – Мельникову явно было недостаточно такого объяснения. – Мы все видели, что произошло, Степаныч. Мы все видели и как вырвало якорь, и как плита улетела неведомо куда. Собственно, эту теорию ты нам только-что и втолковывал. Только вот непонятно, почему наш аппарат вдруг исчез, почему вдруг растворился в пространстве? И ещё эти непонятные вспышки в небе. Или только мне одному это привиделось?
Цибаркин, не до конца веря в своё невероятное предположение, ещё раз обошёл эллипсоид со всех сторон, ещё раз заглянул под аппарат, потряс его за торчащую пружину динамометра.
– Возможно, вырвав якорь, аппарат резко взлетел как из катапульты, от того мы и не успели увидеть его в момент отрыва. Гена, надеюсь ты позаботился о скоростной съёмке?
– Конечно! – испытатель уже держал в руках раскрытый ноутбук и рассматривал файлы видеозаписи.
– И
– Смотрите сами, – не решился Гена сделать вывод от увиденного на мониторе ноутбука.
– Не может быть!
Все трое вновь были ошарашены. Судя по замедленным кадрам скоростной съёмки, летательный аппарат, обернувшись в крутящийся кокон своего таинственного поля и после голубого цвета вспышки, действительно растворился в окружающем пространстве, исчез из видимости, и только после этого произошёл отрыв якоря от бетонного фундамента. Увлекаемая эллипсоидом пружина динамометра так же исчезла из видимости, как только сжавшись полностью попала в границы поля гироскопа. Выходит, что аппарат рванул вверх как из катапульты лишь после того, как он исчез из видимости.
ГЛАВА 7
Руководитель программы Мельников, главный конструктор Цибаркин и испытатель Гена Валеев уже который час кадр за кадром изучали полученные с веб-камер видеозаписи, сопоставляли их с цифровыми записями осциллограмм и аналоговыми показаниями регистраторов. Результаты проведённых испытаний во многом поддавались логическому объяснению и подтверждались теоретическими расчётами главного конструктора. И всё же, совершенно фантастическим и непонятным оставался главный вопрос, вопрос исчезновения аппарата и вопрос связи их опытов со вспышкой в ночном небе и последующим за ними раскатистым громом. То, что не вернулась на своё место потолочная плита, вопросов не вызывало. Так как траектория её полёта из-за прямоугольной формы и парусности по умолчанию могла быть хаотичной, то валяется она где-нибудь на пустыре, и никому не мешает. Главное, чтобы никого не пришибло. Да и кто может болтаться на промзоне, да ещё и ночью с субботы на воскресенье? Разве что сторожа.
– Геннадий Сергеевич, – Мельников ко всем сотрудникам лаборатории, в том числе и к Гене Валееву, за исключением, конечно, Цибаркина, всегда обращался по имени и отчеству, – можете пробить по всяким там социальным сетям, не было ли прошедшей ночью каких-либо происшествий. Что говорят про вспышку и гром, может кто что видел и так далее?
– Да легко Виктор Яковлевич, сейчас займёмся.
– Ну что скажешь Степаныч, есть какие-то предположения? – обратился он уже к Цибаркину, когда Валеев погрузился в плотную паутину интернета.
– Да сам ничего не понимаю. Видимо, генерируя гравитационные поля мы прикоснулись к чему-то неизведанному. Боюсь, мы стоим на пороге открытия, Виктор Яковлевич, непонятного пока открытия.
– А почему вдруг боишься-то?
– Да потому Виктор Яковлевич, стар я уже и здоровье пошаливает. А для того, чтобы об этом явлении заявить, как об открытии, требуется и время, и здоровье. Иначе коммерсанты от науки сначала всё загубят на корню, на взлёте так сказать, а затем присвоят всё себе. Я за свою жизнь с этим столкнулся не раз.
– О чём ты говоришь, Степаныч, о каком здоровье, в твои-то годы.
– Понимаешь, мои прошлые запои даром не прошли. Я ведь тогда и с инсультом познакомился. А теперь боюсь, не дожить мне до того дня, когда наш аппарат в космосе окажется. Об открытие и говорить нечего.
– Что это ты вдруг скис, Степаныч? Переработал видимо. Надо тебе развеяться, отдохнуть. Давай я тебя в санаторий устрою, здоровье тебе поправим и займёшься ты своим открытием с новыми силами.
– Нельзя мне в санатории, я там компанию себе найду обязательно и ударюсь в пьянку. На этом наша деятельность и закончится.